О чем говорит токен. Что такое NFT от Эрмитажа?
Как уже сообщала наша газета, в ноябре Эрмитаж покажет выставку NFT-искусства. Этому предшествовали несколько событий. Весной 2021 года работа художника, известного под ником Beeple, созданная в цифровом формате, была продана на аукционе почти за 70 млн долларов. Летом Эрмитаж продал подобные копии пяти известных картин из своего собрания. Журналист Вадим МИХАЙЛОВ расспросил Дмитрия ОЗЕРКОВА, заведующего отделом современного искусства Эрмитажа, о том, что такое NFT и что будет с искусством в будущем.
ФОТО Петра КОВАЛЕВА/ТАСС
Как защитить подлинник
– Что такое NFT?
– Это сокращение от non-fungible token (невзаимозаменяемый токен). Все началось в 2013 – 2014 годах, когда люди задумались, как можно уберечь цифровой оригинал от подделок. И придумали технологии блокчейн.
– А это что?
– Это цепочка блоков данных, соединенных в единую систему. Она позволяет восстанавливать блоки, если они утрачиваются, например, в процессе подделки цифрового изображения, восcоздавать за счет их бесконечного копирования. Система блоков, прописанная однажды, копируется бесчисленное число раз на разных компьютерах и по всему миру. Из нее нельзя утащить один блок и сказать, что так и было. Система тут же все восстановит. Однажды прописанная цепочка остается навсегда. Невзаимозаменяемый токен – запись в блокчейне, подтверждающая право собственности. В нашем случае – на произведение искусства, существующее в цифровом формате.
На технологии блокчейн будет построено все право будущего. Не будет нотариусов.
– А что будет?
– Система данных. Например, при купле-продаже квартиры не надо будет собирать пакет документов. Это сделает блокчейн, который опросит все базы данных и соберет необходимые справки.
– Но все денежные расчеты по технологии блокчейн ведутся только в криптовалюте?
– Да. Для подтверждения подлинности трансакций потребовалось создание такой валюты. Биткоин – первая и самая известная из них, использует технологии блокчейн. Впрочем, сейчас существует много шлюзов для обмена криптовалют на обычные деньги.
– Вернемся к искусству?
– Художник создал цифровое произведение и хочет его продать, то есть передать права на него. Если он просто разместит картинку в сетях, кто-то может ее скопировать и будет сложно доказать авторство. Если разместить картинку в формате NFT в системе блокчейн, то при ее продаже легко доказать, кому принадлежит цифровой оригинал. Невзаимозаменяемый токен позволяет цифровому искусству иметь права. Появились двухсторонние токены. Вторую сторону увидишь, только когда купишь картинку.
– Картинку создали вручную и оцифровали или она изначально создана в виртуальной реальности?
– Существуют две школы подобного искусства. Это digital born, то есть «порожденное цифрой», созданное на компьютере, неважно, с помощью искусственного интеллекта или без его участия. Вторая школа, это когда аналоговое произведение переводится в NFT.
Одни говорят, что звезды, как Илья Кабаков или Дэмиен Хирст, «закачают» свои произведения в токены и останутся в блокчейне навсегда. Другие уверены, что эти дедушки уйдут и искусство целиком станет цифровым.
– С чем связан безумный ажиотаж вокруг этого искусства?
– Во время пандемии подорожал биткоин, у людей образовалось большое количество криптовалюты, и они поняли, что надо на что-то ее тратить. Искусство попыталось удовлетворить потребность тратить и инвестировать.
Сейчас цифровое искусство дорого стоит, быстро растет в цене, им можно владеть. Отсюда то, что принято называть словом «хайп» или ажиотаж. На днях серию «Унылые обезьяны» (101 картину «зашили» в NFT) продали за 24 млн долларов. Половина стоимости картины Пикассо.
Право на Леонардо осталось у нас
– Почему в эту историю включился Эрмитаж?
– Мы не можем игнорировать события, которые интересуют весь мир. Весной мы объявили, что будем делать выставку цифрового искусства. Наши юристы сказали: давайте для начала попробуем на сувенирах. Выставили на электронные торги пять картинок – копий шедевров из эрмитажного собрания. Заработали 400 тысяч долларов.
– Что в итоге приобрел покупатель токен-копии «Мадонны Литта» Леонардо?
– Он приобрел не цифровую копию картины, как иногда пишут. Эрмитаж сделал хитро: мы продали цифровые картинки с подписью Михаила Борисовича Пиотровского и датой – новое цифровое произведение. Покупатель приобрел право на него. Право на цифровой оригинал «Мадонны Литта» остался у нас.
– А если бы вы продали цифровой оригинал, то покупатель получил бы право на него? И даже Эрмитаж, владеющий самой картиной, не мог бы больше ее копировать?
– Именно так. Представьте, что вы купили цифровой оригинал Микки-Мауса или Тома и Джерри? Сколько он может стоить? Главное то, что подобный формат породил новый мир. Все больше людей хотят иметь цифровой оригинал, а не холст, картон, кружку и т. д.
– То есть традиционные музеи умрут?
– Ровно наоборот. Они будут работать «24 на 7». Но поход туда – это очереди, толпы, жесткое время, полминуты на общение с шедевром и т. д. Старшие поколения привыкли к тому, что можно прийти и постоять у картины Рембрандта сколько хочешь. Такой роскоши скоро не будет. Пандемия только обострила эту ситуацию, но она и до того была.
– А цифровые копии разве сравнятся с оригиналами?
– Они будут лучше, чем оригиналы. Всем показываю цифровую копию «Блудного сына». Набираешь в Google «Рембрандт, «Блудный сын», появляется копия в таком высоком разрешении, что можно рассмотреть картину во всех мельчайших подробностях. На большом экране это будет интереснее и ценнее, чем рассматривание оригинала.
– Эрмитаж разрешил такую публикацию?
– Да, и еще несколько картин. Мы считаем, что это мировое достояние. В будущем все крупные музеи создадут виртуальные копии коллекций, где будет все и лучшего качества.
– Это заменит посещение музея?
– Это будет равноценный опыт. Последние два допандемийных года виртуальных посетителей Эрмитажа стало больше, чем реальных.
С точки зрения публики, музей будет не для знакомства с его коллекцией, а для посещения событий. Аналогичная ситуация в библиотеках, куда мало кто ходит читать книги. Они оцифрованы.
Эксперты и просветители
– Вы возглавили школу NFT-искусства. Для чего?
– Над этим проектом работает целая команда, мы создаем платформу для помощи российским художникам. Выберем, на наш взгляд, самых перспективных и дадим им возможность бесплатно сделать токен. Причем неважно, исходное произведение создано на компьютере или вручную.
Моя задача – соединить криптокомьюнити и музейную публику. Для комьюнити мы эксперты и консультанты. На рынке появились люди, сами сказали, что они художники, но к искусству отношения не имеют.
– А такой художник, как Beeple, чья работа продана почти за 70 миллионов долларов, имеет отношение к искусству?
– Произведение Beeple вошло в раннюю историю рекордов токен-искусства.
– Что найдет в этом искусстве человек традиционной культурной ориентации?
– Новый опыт. Как когда-то обрел мобильный телефон и Интернет. Это еще одна реальность, которую можно полюбить или отказаться от нее. Есть же люди, которые живут без мобильной связи. Для традиционной музейной публики, которая ничего не знает про новые технологии, мы просветители. Показываем дополненную реальность, блокчейн, произведения, созданные искусственным интеллектом.
Выставка в ноябре продемонстрирует новые возможности искусства и наш выбор художников. Она будет полностью виртуальной.
– Это как?
– Приходишь в Эрмитаж, загружаешь код, получаешь вход в галерею. Это принципиально, все предыдущие проекты были, по сути, показом видеоарта. На экраны в залах выводилось то, что должно быть на экране смартфона.
– Зачем тогда приходить в музей на эту выставку?
– Можно и не приходить, если заручиться кодом. Название выставки – «Незримый эфир» — взято у Тютчева как соединение реального и нереального. Кстати, я собираю истории о том, как виртуальный мир влияет на мир обычный.
Что сделал теннисист Даниил Медведев, выиграв недавно US Open? Он лег на корт, скрючился на боку и высунул язык. Тем самым повторил способ празднования победы в цифровой игре в футбол. Геймерская история стала реальностью.
– Мы подробно говорим про компьютеры, блокчейн, NFT. А вдруг вырубится электричество и все исчезнет?
– Вероятность опасного ЧП – пожар, наводнение и т. д. для любого материального объекта в любом музее гораздо выше, чем вероятность отключения света. Искусство в виртуальном мире спрятано во множестве копий. В дата-центрах оно хранится надежнее.
Хотя недавно была история: оператор случайно нажал не ту клавишу и сжег какое-то количество токенов.
– Про что будет NFT-искусство?
– Про то же, что и всякое другое искусство. Хорошее искусство спрашивает себя о себе. Что есть я как поверхность холста? Что есть я в виде файла? Токен про то же.
– А где люди и их проблемы?
– Так искусство же художник создает. Помните, Гоген спрашивал: «Кто мы? Куда идем?». А Борхес утверждал, что в мировой литературе существует всего четыре сюжета. NFT-искусство будет про то же, только формы вопросов поменяются.
И про что-то еще.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 188 (7025) от 07.10.2021 под заголовком «О чем говорит токен».
Комментарии