Неслучившаяся радость

Появление нового словаря всегда радость. А если на обложке написано «Словарь трудностей русского языка для работников СМИ. Ударение, произношение, грамматические формы», да еще обозначена серия «Словари для интеллектуальных гурманов», да еще стоит почтенный гриф «Словари XXI века», да еще формат удобный - счастье кажется таким близким, таким возможным... Увы...

Иллюстрация Asaf-Eliason/shutterstock.com

В основу словаря М. А. Штудинера положены очень здравые идеи. Собрать самые актуальные слова и словосочетания, часто употребляющиеся в российских теле- и радиоэфирах. Среди равноправных вариантов ударения выбрать наиболее соответствующие живой современной речи и рекомендовать именно их для употребления в СМИ, чтобы устранить досадный разнобой в эфире. При этом по возможности использовать варианты, употребляемые носителями «элитарного типа речевой культуры», чтобы сохранить культурно-языковые традиции. Идеи хороши, вопрос в том, как они реализуются в новом словаре.

Автор словаря более тридцати лет читает курс орфоэпии (науки о произношении) на факультете журналистики МГУ. Конечно, он лучше меня осведомлен о культурном уровне потенциальных и действующих звезд теле- и радиоэфиров. Однако сделанный им выбор самых актуальных слов и словосочетаний показался мне довольно странным, как и представление о том, что современные журналисты (да и просто говорящие по-русски и привыкшие себя проверять люди) должны знать, а что для них должно быть разъяснено. Оказалось, что надо объяснять, кто такие Дульсинея Тобосская, Монтекки и Капулетти, Оливер Твист, мистер Твистер; даже про Гарри Поттера сообщено, что он литературный персонаж.

Ясно, что предполагаемым пользователям-недоумкам надо сказать, что «Декамерон» - произведение Дж. Боккаччо, а «Кармен» - новелла П. Мериме и опера Ж. Бизе. Зато кто такие Роналд Фредерик Делдерфилд, Зия-Уль-Хак Мохаммад или поразивший мое воображение Иван Кочерга, оказывается, знает каждый школьник.

Для тех, кто, как и я, не знает, сообщаю: английский историк и автор популярных, многократно экранизированных романов, в том числе «Приключений Бена Ганна»; президент Пакистана 1977 - 1988 годов; украинский советский писатель, лауреат Сталинской премии 1948 года...

Признаюсь: перелистывая страницы нового словаря, я вынуждена была обложиться другими словарями, поскольку в отличие от гипотетического просвещенного журналиста очень многое, поданное как общеизвестное, а потому не нуждающееся в комментариях, было мне совершенно не известно.

Потом, когда оказалось, что энциклопедические словари не справляются, пришлось обратиться к Интернету, хотя М. А. Штудинер и в предисловии, и в заключающих словарь статьях (кстати, очень интересных) предупреждает, что относиться к полученной таким способом информации надо с осторожностью.

В общем, изучая новый словарь, постоянно вынуждавший меня обращаться к другим источникам в поисках сведений, для автора очевидных, я значительно повысила свой культурный уровень, и теперь знаю, что Денпасар (ударение на первой «а») - аэропорт Сингапура, жён-премьер (фр. jeune premier) - амплуа актера, игравшего роли первых любовников, а Юлия Чепалова (в словаре она почему-то Чапалова) - знаменитая лыжница, трехкратная чемпионка Олимпийских игр.

Признаюсь, я бы пережила ошибку в фамилии замечательной лыжницы, но вот ошибки, касающиеся великой литературы, подействовали сильно. Вы знаете, что такое «Сага о Волсунгах»? Правильно, даже дети, чтением которых родители занимаются, знают, что герои знаменитой исландской саги, а также «Старшей Эдды» и «Песни о нибелунгах» - Вёльсунги, от Вёльси - одного из имен Одина, верховного бога скандинавской мифологии. Конечно, не сильно грамотный студент в курсовой или даже дипломной работе, о широком использовании которых с понятной учительской гордостью пишет автор в предисловии, может и не такое брякнуть. Но это же СЛОВАРЬ, о котором широковещательно заявлено, что журналист в трудную минуту может на него полагаться. А у нас же, как известно, начав молиться богу, лбы расшибают с энтузиазмом. И ретивые редакторы будут требовать неукоснительного исполнения того, что в словаре дано как рекомендуемое для эфира.

А в словаре много странностей. Так, вопреки замечательной фразе М. А. Штудинера: «Зачем убивать нормы, связывающие нас с культурным наследием России?» - я с удивлением обнаружила выделенное синим (вариант произношения, рекомендованный для эфира) Аничков дворец и Аничков мост - с ударением на первом слоге. Не говорю о том, что знают все ленинградцы (современные петербуржцы уже несколько иная общность), но не так трудно открыть энциклопедию и прочитать, что мост назван в честь полковника Аничкова (ударение на «и»), командовавшего строительством. И дворец - самое старое здание на Невском - с тем же ударением. Как это увязать с идеей сохранения образцов культурной речи, не понимаю.

Многого не понимаю в этом словаре трудностей. Не понимаю появления изрядного количества просторечных слов. «Нажраться», например, в чем трудность? Кто ошибется в постановке ударения? И разве это слово для журналиста в эфире? Или выделенное синим «помЕрший» вместо только допустимого «пОмерший» пригодно для употребления в СМИ? Наверное, я чего-то существенного не знаю, поскольку давно уже не включаю телевизор. Но чем больше обращаюсь к новому словарю, тем меньше радости.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 029 (5891) от 16.02.2017.