«Сирано де Бержерак» в Александринском театре оказался обманчивым
В Александринском театре состоялась премьера с обманчивым названием — «Сирано де Бержерак». Зрители, посетившие спектакль, с недоумением шуршали программками, желая убедиться, что попали туда, куда шли. Разделяю их чувства: все время казалось, что тебе морочат голову.

ФОТО Владимира ПОСТНОВА предоставлено пресс-службой Александринского театра
Современный театр любит нас дурачить. Нарушать причинно-следственные связи, спорить с автором пьесы, менять персонажей до неузнаваемости. По этому пути пошел и режиссер Николай Рощин. На исторической сцене Александринского он устроил настоящий маскарад. Актера Монфлери нарядил в грузное обнаженное тело Вакха, гвардейцев — в современные деловые костюмы, а на лицо заглавного героя налепил огромный нос — маску в духе венецианского карнавала. На этом празднике явно не до поэзии, поэтому стихи Эдмона Ростана пересказали нарочито корявой прозой.
Сирано де Бержерака — поэта, философа, возмутителя спокойствия — вывели забиякой, грубияном и нонконформистом. Он дуэлянт, но поединок тоже превращает в фарс, предлагая противнику самые гротескные виды оружия — от ножа до автомата. Маскарад завершается на задворках театра, в створе улицы Зодчего Росси, где Сирано в одиночку сражается с сотней вооруженных до зубов врагов (понять бы, кто эти враги?). Видео схватки мы видим на экране. Храбреца бьют, топчут, сбивают с ног струями водомета. Поверженный, он не сдается. Однако, возвращаясь с поля боя, не только вытирает кровь и пот, но и срывает с лица гуммозный нос.
На сцену Сирано возвращается уже без пресловутой маски и тут же забывает о роли оппозиционера. Казалось бы, впору завоевывать любовь Роксаны. Иван Волков хорош собой, прочие достоинства — ум, талант, мужество — тоже украшают его героя. Но отчего же для Роксаны он по-прежнему лишь старый друг? И почему она влюбляется в Кристиана? Любовь поистине зла, а также слепа и глуха. Так что публике приходится закрывать глаза на очевидную нестыковку.
Эффектно поставлена сцена облачения гвардейцев в костюмы, более-менее соответствующие эпохе Сирано. К бою с воображаемыми испанцами гасконцы готовятся долго и тщательно. Выйдя на сцену в маечках и трусиках, натягивают белые чулки, завязывают подвязки бантом, надевают пышные штаны, застегивают крючки и пуговицы, наряжаются в крахмальные рубашки и камзолы, нацепляют манжеты, воротники, гримируются, довершая туалет париками и шляпами с плюмажем. Оказывается, никакие они не гасконцы, а обыкновенные лицедеи. А когда гримировальные кабинки превращаются в гробы, зрители не воспринимают гибель «гвардейцев» всерьез — только как постановочный эффект. Речь, вероятно, идет о бренности искусства — о том, что век традиций миновал.
Во втором акте в живых остается — ненадолго — один Сирано. Состарившуюся Роксану, ставшую монахиней, превращают в часть декорации — этакий памятник любви и верности. На что она еще годится, если за годы, прошедшие после гибели Кристиана, так и не поняла, что любовью отвечала на любовные послания, а значит, на чувства Сирано?
Его финальный монолог звучит на языке оригинала, по-французски и в стихах. Увы, автор спектакля побоялся, что его заподозрят в сентиментальности и старомодности. Он вновь призвал на выручку толстяка Монфлери, испортив то впечатление, которое произвел поэт Ростан, ненадолго прорвавшийся сквозь грубую ткань подстрочника и напомнивший о сути своей «героической комедии».
Фишка спектакля Николая Рощина, скорее всего, состоит в конфликте передового искусства с театром устаревшим, архаичным (который, наверное, присутствовал на прославленных подмостках до прихода сюда ниспровергателей «отстоя»). Шоу актера Монфлери, прерванное в начале спектакля вторжением Сирано де Бержерака, публике все-таки покажут: в затянувшемся финале.
Глупейшую абракадабру, смесь пасторали с мюзиклом патриотической направленности, следует, вероятно, считать капустником, высмеивающим тот самый позавчерашний театр, с которым борется режиссер. Но на чьей стороне поражение, а на чьей победа — большой вопрос. Зритель во всяком случае в недоумении. Защищая от романтических стереотипов, на его голову обрушили кучу новейших штампов. По сути, шоу Монфлери следовало бы маркировать значком «18 плюс» и подавать запаянным в пленку. Но публике его преподнесли как весьма сомнительный аргумент в пользу авангарда.
В новом спектакле немало обманок, подмен, сумятицы и невнятицы. Что и говорить — маскарад! Так толком и не объяснив, кто тут архаист, а кто новатор, театр настойчиво стремится лишить нас иллюзий. Словно они у нас еще остались.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 174 (6273) от 20.09.2018 под заголовком ««Не вижу Сирано...»».
Материалы рубрики
ТЮЗ имени Брянцева покажет премьеру спектакля «Отрочество»
Премьера на Пятом: «Без прикрытия» выходит в эфир 5 февраля
В ТЮЗе покажут спектакль «Маленькие трагедии»
«Сожги все мои письма», «Легкое знакомство». Новинки кино: 2 февраля
Самое читаемое



Эротика в обмен на продукты. Как художник Сомов выживал в Петрограде
Русский музей развернул в Михайловском замке выставку к 150-летию Константина Сомова.

Иронический оптимизм от Тарантино. О чем рассказывает фильм «Однажды в... Голливуде»
В своей картине режиссер противопоставляет жизненную правду - и ее вечную, несокрушимую экранную имитацию.

Перчик под дождем. Как прошел фестиваль «Оперетта-парк» в Гатчине
Оперетта хороша в любое время года, но летом - особенно.

Михаил Пиотровский. Не отрекаясь и не проклиная
Настал важный момент для культуры нашей страны: идет война за то, как она будет развиваться дальше.

Люди земли и неба. Какими были Семен Аранович и Илья Авербах
Вспоминаем двух советских режиссеров.

Маринист на рейде. 35 картин и рисунков Айвазовского представили на выставке в Кронштадте
Участие коллекционеров позволило наглядно показать контрасты художника, которого одинаково занимали темы бури и покоя.

Граф поклонялся искусству. В Эрмитаже представили коллекцию Строганова
Живопись, акварели, скульптура, фарфор, мебель, редкие книги — все это показывает хороший вкус коллекционера.

Анна Нетребко впервые исполнила в России партию Аиды в опере Верди
Это случилось на исторической сцене Мариинского театра на фестивале «Звезды белых ночей».

В особняке Карла Шредера открыли доступ в кабинет хозяина
Туда можно попасть с экскурсией просветительской программы «Открытый город».

Открыли архивы: неожиданные повороты в судьбах известных зданий Петербурга
О том, как решения властей отражались в судьбе самых известных объектов города, можно узнать на выставке.

«Теперь у нас подлецов не бывает». Размышления о спектакле «Мертвые души» в Театре имени Ленсовета
Спектакль молодого режиссера Романа Кочержевского – это тоска по живой душе в круговороте душ мертвых.

Михаил Пиотровский. Провокация в Венеции
Почему присутствие Эрмитажа на Венецианской биеннале вызвало у многих раздражение?
Комментарии