Зинаида Арсеньева

Культура 14 июля 2016

Настоящее лицо императрицы

В Тронный зал Большого дворца Петергофа вернулся после реставрации парадный портрет Екатерины Первой кисти Генриха Бухгольца. Журналистам представилась возможность наблюдать за монтажом полотна и узнать об открытиях, сделанных реставраторами.

Когда мы зашли в Тронный зал, то увидели, что огромный портрет императрицы лежит на полу. Фотографам приходилось вставать на колени, чтобы сделать хороший кадр. Казалось, что они, как рыцари, преклонили колена перед прекрасной дамой.

Все было готово для водружения портрета, вернувшегося после реставрации в музей на его историческое место – на западной стене зала, справа, под самым потолком.

– Потолок здесь высокий, 10 метров, – рассказала Лидия Царик, заведующая отделом «Большой дворец». – Поэтому для монтажа нужно было соорудить железные леса высотой 8 метров.

Мы наблюдали за тем, как императрица вознеслась к потолку: монтажники выстроились на разных «этажах» лесов и с величайшей осторожностью передавали портрет друг другу. Все были в белых перчатках, что подчеркивало торжественность момента.

– Портрет вставляется в стену, а затем, с помощью золоченого багета, фиксируется на месте с помощью специальных металлических уголков, – поясняла Лидия Царик их действия.

Портрет императрицы кисти Генриха Бухгольца не покидал свое место почти полвека. Он появился в Тронном зале при Екатерине Второй, которая пожелала украсить стены портретами своих предшественников, преемницей которых была. Тогда в Тронном зале поселились парадные портреты Петра Первого, Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, тоже написанные Бухгольцем.

Портрет покидал Петергоф при Николае I, когда император велел передать его в Эрмитаж для снятия копии и реставрации. В 1870 году он демонстрировался на выставке русских портретов XVI – XVIII веков, устроенной Обществом поощрения художеств.

В годы Великой Отечественной войны в числе множества других экспонатов музея портрет был эвакуирован в Ленинград. В 1962 году картина вернулась в Петергоф и с тех пор не покидала Тронный зал.

– В последнее время на портрете обнаружились многочисленные осыпи красочного слоя, кракелюры. Было принято решение о необходимости реставрации, – рассказала Оксана Каяндер, хранитель живописи Большого дворца.

В ходе реставрации было сделано несколько открытий. О сюрпризах, преподнесенных Екатериной I, рассказала реставратор Елена Львова, которая провела в мастерской вместе с портретом императрицы больше года.

– Когда был снят слой пожелтевшего лака, обнаружилось, что лицо Екатерины написано не Бухгольцем, – рассказала она. – Он использовал изображение, сделанное другим художником, и просто наклеил его на холст. А потом дописал платье, скипетр, державу, романтический пейзаж с шатрами военных и приспущенными флагами на заднем плане и прочими атрибутами парадного портрета.

Сделай он это сегодня, мог бы попасть под суд за плагиат. Но в XVIII веке еще не существовало такого понятия, как «авторское право», и подобная практика была распространена. Можно сказать, что находчивый и не желающий себя особо затруднять Генрих Бухгольц был одним из первых, кто сделал коллаж.

Но этим сюрпризы не исчерпаны. Так, в черных волосах императрицы обнаружилась диадема с крупными жемчужинами, которая была закрашена, вероятно, реставраторами XIX века.

– В прежние времена реставраторы достаточно вольно обращались с произведениями искусства, – пояснила Елена Львова. – Сегодня во время исследований картин нередко обнаруживается, что авторская живопись закрыта позднейшими «дописываниями».

Когда сняли старый пожелтевший лак, выяснилось, что парадное платье императрицы из парчи, казавшейся золотой, на самом деле – серебряное.

Мало того! После расчистки лица императрицы стало ясно, что неизвестный художник изобразил ее голубоглазой. Хотя из многочисленных воспоминаний современников доподлинно известно, что глаза у нее были черные.

– Можно предположить, что художник писал Екатерину Первую, имея перед глазами гравюру, сделанную с оригинала Жан-Марка Натье, – считает Елена Львова. – Портрет императрицы, написанный Натье в 1717 году в Гааге, очень нравился Петру Первому. С него было сделано великое множество копий, в том числе гравюр.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 126 (5743) от 14.07.2016.