Мы привыкаем к несовпаденью

Импульсивный и взбалмошный Никита (Данила Козловский) – стендапщик, то есть эстрадный комик-солист. И даже пользуется успехом. Сдержанная и недоверчивая Афина (Елизавета Боярская) поет в рекламе кошачьего корма «Мяу-мяу-мяу», но очень хочет стать настоящей певицей. Молодые люди встречаются. На экране комедия «Статус: свободен».

Мы смотрим это кино, зная, что пролетели мимо той жизни. Точно так же, как с самого начала знаем, что главным героям суждено расстаться.

Кажется, что герои вполне стоят друг друга. Но внезапно все рушится: Афина предпочла Никите сорокалетнего стоматолога Алексея (Владимир Селезнев). Никита, само собой, не может такое стерпеть – еще и потому, что с детства ненавидит стоматологов. Он вступает в нешуточную борьбу за сердце своей богини. То есть начинает усиленно напиваться, задирать стоматолога и петь песни у подъезда Афины. Но с самого начала нам объясняют: вместе им уже не быть. Это история о том, как все закончилось.

Режиссер Павел Руминов, похоже, решил сосредоточиться на пересадке типично иностранного продукта на русскую почву. У него в списке достижений уже значится первый российский японский хоррор «Мертвые дочери». Теперь вот рука замахнулась на первую российскую хипстерскую романтическую комедию.

Руминов, правда, признавался, что сценарий фильма взят «из жизни» – написан по мотивам его собственной истории разрыва с возлюбленной. Но все это отговорки. Любители кино знают, что в 2009-м вышли «500 дней лета» Марка Уэбба с Джозефом Гордоном-Левиттом и Зоуи Дешанель. Точно такая же романтическая комедия, строящаяся на как бы неожиданной предпосылке: не история встречи, а история расставания двоих. Предпосылка неожиданная – конечно, если не вспоминать аж сорокалетней давности фильм «Энни Холл» Вуди Аллена, в котором, о чудо, точно так же эстрадный комик расстается с певицей...

Может быть, режиссер проявил невинное лукавство, а может, вполне искренне предполагал, что зрители оценят эти аллюзии. Небольших цитат, реминисценций на мировую классику в фильме тоже масса: то в кадр действительно влезает почти настоящий Вуди Аллен, то герои всерьез обсуждают фильм «Челюсти», то вдруг Козловский начинает пародировать Де Ниро... В первый момент это выглядит обаятельным подмигиванием. Но когда шутка затягивается на минуту-другую (а так здесь почти со всеми гэгами) – она начинает смущать. Когда она повторяется дважды – сами понимаете. Вот Де Ниро особенно не повезло...

Невротическая прелесть «Энни Холл» или нежный дендизм «500 дней лета» подкупали проникающей в юмор меланхолией: их герои достаточно инфантильны, чтобы отрицать очевидное, и одновременно достаточно умны, чтобы понимать всю неизбежность расставания. Руминов, транспонируя эти вещи на наш лад, получил что-то шумное, разудалое и неуклюжегрубое. Подразумевается, что весь фильм герой Козловского ведет себя «как не надо», но кажется, что на самом-то деле авторам нравится заставлять его резвиться в стиле Стеньки Разина.

Так что предполагаемая элегическая душа фильма спрятана где-то глубоко под кавээновской оболочкой. Без пяти минут расистские, женоненавистнические, гомофобные шуточки, которых тут полно, вроде бы должны производить впечатление честного, обаятельного цинизма, но только этот цинизм, честно сказать, уже надоел. И на хороший стендап не тянет.

Однако иногда вдруг что-то такое приоткроется, прорвется – и Козловский делается обаятельным, каким он умеет быть. И даже Лиза Боярская перестает дышать с экрана своим вечным холодом. И флешбеки из детства героев не раздражают. Даже педагогический месседж доходит по назначению: и впрямь никогда, кажется, не говорили в нашем новом кино о расставании, о том, что нас этому никто не учит, наконец, о свободе оставаться и уходить... И это с фильмом немножко примиряет. Вот только затянутый сладкий финал, похожий на рекламу, никуда приткнуть невозможно, это уж простите.

А самый большой плюс (или минус?) фильма в том, что он немного запоздал. Незаметно сменилась эпоха, хипстерские модники с их наивными убеждениями, внутренней жизнью, малыми делами, большими квартирами, манерой одеваться и инди-группами вдруг ушли в такое же ретро, как, скажем, панки 1980-х. Это о какой-то другой жизни, несостоявшейся. Мы смотрим это кино, зная, что пролетели мимо той жизни – точно так же, как с самого начала знаем, что Никита пролетел мимо Афины. И это грустное знание даже может, пожалуй, добавить фильму ностальгического очарования.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 016 (5633) от 01.02.2016.