Михаил Пиотровский: за искусственным интеллектом надо следить и правильно его обучать
Петербургский культурный форум трансформировался в форум объединенных культур с девизом «Суверенитет или глобализм?».
Форум международный, с многими аспектами. Но в нем есть особый эрмитажный аспект, который мне хотелось бы подчеркнуть. Форуму уже десять лет, он проходит на территории Эрмитажа — в Главном штабе. Это новое музейное пространство, которое мы считаем существенным вкладом в культурное пространство мира.
События происходили в Главном штабе и в Георгиевском зале Зимнего дворца, где вручалась Эрмитажная премия — новшество, которое усиливает присутствие музея на форуме. Премия — реплика Колыванской вазы. Таким образом мы ставим Колыванскую вазу в один ряд с символами Эрмитажа — «Скифским оленем», «Мадонной Литта» Леонардо да Винчи, «Блудным сыном» Рембрандта. Колыванская ваза знаменита, она самая большая в мире. Вещь знаковая. К 300‑летию Петербурга на Алтае сделали вазу из того же камня, на ней расписались члены Государственного совета РФ. Ваза подарена Эрмитажу, стоит в РХЦ в Старой Деревне. Теперь маленькие копии Колыванской вазы — эрмитажная премия. Возникает символическая цепочка.
В атриуме Главного штаба громадная лестница, по которой люди входят в музей. За ней идут залы — трансформеры. Сам атриум трансформируется, на ступени лестницы, когда надо, ставят стулья. Атриум и Георгиевский зал никогда не нуждались в кондиционерах. В этом году организаторам форума показалось, что в атриуме душно. Проблема решилась просто: проветрили. Душно было потому, что помещения Главного штаба были насыщены таким количеством техники, что она создавала повышенный уровень тепла. Музеи мира в числе первых обратили внимание на то, что увлечение технологиями увеличивает карбоновый выброс и не очень помогает сохранности вещей. Это один из тех случаев, когда культура корректирует технологии.
На форуме ощущался и интеллектуальный перегрев. Событий было больше, чем обычно, обсуждались острые проблемы, наблюдался взрыв культурной деятельности и в городе.
Состоялось заседание Союза музеев России с набором жестких требований-претензий к организации культурной политики в стране. Уже после завершения форума была принята Стратегия государственной культурной политики. Оказалось, туда вошли некоторые пункты, о которых мы говорили на заседании, теперь их можно развивать. Прежде всего это вопросы кадров, участия общественных организаций в регулировании культурной жизни, вопросы финансовой компенсации льгот… У интеллектуальных бесед есть практическое продолжение.
Тема, которую я не раз поднимал, — память стен исторических зданий. На форуме был рассказ о проектировании здания Главного штаба и рассказ о том, как преображаются исторические здания на Аравийском полуострове. Небольшие, камерные дворцы превращаются в музеи и клубы, не изменяя исторического облика. Историческая преемственность — важная вещь. Это касается и преобразования здания Биржи на Стрелке Васильевского острова.
У нас есть строительно-промышленный комплекс и культурно-промышленный. О втором мы мало говорим, но он существует. Это тоже строительство, но ориентированное на культуру. Между ними возникает конфликт интересов, разная направленность, разные аппетиты, на чем заработать деньги. Недавно в Государственной думе проходили дебаты, посвященные ограничениям строительства в исторических зонах. Возникает вопрос: уместно ли это сейчас? Уместно, потому что это вопросы нашей жизни и наших ценностей. Мы строим новый мир на традиционных культурных ценностях и на суверенитете, противопоставленном глобализму. Есть программа, которая с подачи Эрмитажа представлена аналитическому центру при правительстве. Она о том, как обеспечить защиту суверенитета от последствий глобализма. Это не так просто.
В Москве в Совете истории мировой культуры при Российской академии наук прошел семинар, посвященный искусствознанию и искусствоведению. Искусствоведческие исследования разделены между Академией наук и Министерством культуры, у каждого из них свои задачи. Как их объединить — будем обсуждать, это актуально. Надо описать наши традиционные ценности, описать, как они живут, как соотносятся с традиционными ценностями других народов. В этом помогает искусство — язык, который понятен всем.
В дни форума в Оренбурге начал работу спутник Эрмитажа. В те же дни мы показали в Новосибирске большую выставку о конном выезде царей. В самом Эрмитаже открылась выставка, посвященная Николаю Владимировичу Веселовскому — археологу, автору сенсаций скифских курганов. Мы запустили мистерию «Сутра золотого света» — соединение театра, музея и ритуала — буддийской сутры. Во дворе Зимнего дворца прошли бесплатные концерты. Начинается фестиваль «Россия» с интеллектуальным марафоном и батлом на знание русской культуры. Это эрмитажные дары духу форума.
На открытии форума пела Надежда Бабкина, а с ней робот. Многих это развлекло, а некоторых возмутило. Сенсации нет, надо спокойно воспринимать искусственный интеллект. В Эрмитаже есть двойной орган. На одном играет человек, второй сам исполняет музыку. В Зимнем дворце стоят знаменитые часы, созданные Иоганном Штрассером. В них находится механический орган, способный исполнять несколько музыкальных произведений. Мы организовывали совместные концерты часов с камерным оркестром. Получалось интересно.
На форуме была представлена попытка, как с помощью искусственного интеллекта восстановить утраченные картины. В Воронеже и Волгограде во время Великой Отечественной войны погибли живописные произведения. Их попытались восстановить по описаниям и фотографиям. Получилось красиво, но очень спорно, потому что степень достоверности невелика. К тому же — можно ли подобное делать: вопрос этический, а не эстетический.
Но эксперименты, с которыми «играют», заставляют думать. Бывает, картины исчезли, но остались гравюры с их изображением. Эти гравюры раскрашивали, на выставках это можно видеть. Из картин иногда делают арт-токены. Мы выпускаем арт-токены, которые фиксируют состояние картины до реставрации. После нее картина становится другой. Организаторы эксперимента с восстановлением картин говорили о том, что результат зависит от того, как обучить искусственный интеллект. Программа, сделанная в России, показывает одно. А та, что сделана на Западе, — другое.
Случай относительно недавний. Есть картина, приписываемая Рафаэлю, с изображением верхней части «Сикстинской мадонны». Две компании ее исследовали с помощью искусственного интеллекта. Одна программа подтвердила, что это 100 % Рафаэль, другая, что 100 % нет. Их учили по‑разному. Напомню известную максиму: войну выигрывает учитель.
Новейшие технологии — не просто развлечение. Довольно много практических вещей, где применяется искусственный интеллект. Наши реставраторы докладывали на форуме о том, как «дополненная реальность» помогает им в работе. В Нижнем Новгороде открыли мультимедийную экспозицию «Великолепный Эрмитаж». Человек попадает в эрмитажные интерьеры, может близко разглядеть картины, «подняться к потолку» Николаевского зала… Все это прекрасно организует искусственный интеллект. Но есть и спорные моменты — галереи, где картины «оживают».
Однако недавно умер великий художник Билл Виола — создатель видео-арта. Он выставлялся и в Эрмитаже. В его произведениях фигуры известных классических картин начинали двигаться, появлялись мистические ощущения и не возникало отторжения и протеста.
К тому, что способен делать искусственный интеллект, надо подходить практически. У Эрмитажа с Европейским университетом есть программа по исследованию английских карикатур. Другая программа позволяет исследовать сходство археологических черепков. Еще одна — распределять живописные слои на картинах. Здесь искусственный интеллект уместен.
Но есть и серьезная опасность, связанная с его применением. Искусственный интеллект начинает программировать жизнь, к которой отношения не имеет. Я имею в виду сбор информации и планирование. Анкеты, которые мы в последнее время получаем из органов власти, составляют машины, для машин они и предназначены. Собирается большое число данных, машина на их основании принимает решения. Иногда она ошибается. Пример — планирование приема и бюджетных стипендий в вузах. В Университете на Восточном факультете есть очень редкие специальности. Прием там основывается не на статистике, а на том, что редкие языки надо сохранять. Когда мы однажды получили цифры приема на эти специальности, которые явно не соответствуют пониманию тонкостей, обратились в Министерство образования. Нам сказали: извините, так машина подсчитала. Ошибку исправили.
Есть вещи, который искусственный интеллект может выполнять по нашему указанию. Но надо за ним следить и правильно его обучать. Как научим, так он и будет работать. Всю работу искусственному интеллекту доверить нельзя. Он будет и ботинки нам надевать, но мы разучимся это делать сами.
Читайте также:
Музыкальная прогулка. В Эрмитаже открывается XIII сезон проекта «Петербургские набережные»
Вручили II Эрмитажную премию в области культуры и искусства
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 185 (7761) от 02.10.2024 под заголовком «У интеллектуальных бесед есть практическое продолжение».
Комментарии