Михаил Пиотровский. Как сочетать свободу и ограничения?
Мы начинаем жить в новом времени. Ясно, что не только пандемия, но и различные ограничения с нами надолго. Надо думать, как совместить их с желанием жить так, как мы хотим.
С одной стороны, культура – свобода самовыражения личности. С другой – ограничения. Это набор правил, как люди видят мир, и система ограничений. Свобода одного человека кончается там, где начинается свобода другого.
На недавнем заседании Совета по культуре при президенте речь шла о том, что поправки в Конституции поставили культуру на особое место. Если раньше там говорилось, что главное – обеспечить людям доступ к культуре, то теперь подчеркивается: ее сохранение и содержание – обязанность государства. Обязанность, а не добрая воля.
По сути, то, что правительство выделило деньги на поддержание учреждений культуры во время кризиса, – выполнение конституционной обязанности. На президентском совете «плача Ярославны» не было – все говорили о поддержке. Но дело не в поддержке, а в защите. Это другая категория.
Соответственно, возникает множество возражений. Наши экономические коллеги говорят о возможностях государственного бюджета. Мол, как можем, так и делаем. Начинается дискуссия.
К примеру, на совете обсуждались мифы, которые создают о культуре финансовые наблюдательные органы. О том, что культуре дается много денег. На самом деле денег мало. Как мы говорим, в пределах статистической погрешности по сравнению с финансированием других отраслей.
Далее идет разговор о том, как определяется эффективность учреждений культуры. Считается хорошо, если там работают как можно меньше людей, а приходят как можно больше посетителей. Пандемия показала, что численность не главный показатель. Она напомнила о том, что музеи занимаются не только приемом посетителей, но и наукой, хранением, реставрацией.
Оптимизация проводится, чтобы максимально сократить расходы. Но она ведет к тому, что сливаются, уничтожаются небольшие центры культуры. Такой подход грозит уничтожением своеобразия. Все будет выглядеть одинаково, как конвейер автомобиля.
В результате оптимизации исчезают художественные и музыкальные школы. Школы, которые должны готовить и выпускать таланты. Существующая сейчас система покровительства талантам превращает художественное образование в кружки при дворцах пионеров. Это разные вещи. Штучный талант – особенность, важная для культуры. Это для производства все должно быть одинаково. У культуры функция иная.
Недавно в Калининграде прошло заседание группы Госсовета по музейной деятельности. Во главе с губернатором Калининграда мы обсуждали проблему – музей как зрелище. В разных документах музеи относят к категории зрелищных учреждений. Действительно, часть их деятельности зрелищная, но, если не будет науки, реставрации, собирательства, музеи могут превратиться в развлекательные балаганы.
Нам предстоит «перетягивание каната» между правами культуры, которые теперь закреплены в Конституции, и интересами «арифметики». Предстоит добиться, чтобы цифра в оценке деятельности культурных учреждений была не арифметической, а хотя бы алгебраической.
У культуры есть еще одно важное значение. Мы не раз говорили, что она сохраняет функции моста между людьми и странами. Так происходит и во время пандемии.
Фонд бывших послов США выделяет деньги на культурные проекты в нашей стране. В этом году средства выделены на реставрацию трех фресок школы Рафаэля в Эрмитаже. Это большая программа в рамках подготовки к выставке «Линия Рафаэля», в которой много разных проектов и спонсоров.
Межмузейных обменов между Россией и США давно нет, если только частные. Ситуация плохая, она такой никогда не была. Дипломаты понимают, что они сохраняют мосты. Часть средств пойдет на то, чтобы рассказывать о проекте и об Эрмитаже в США.
Проект замечательный, как и сами фрески. Они были размещены в зале, где стоит «Скорчившийся мальчик» Микеланджело. Фрески из коллекции маркиза Кампана, какие-то неуклюжие, сильно записанные сверху маслом. Реставраторы не решались их трогать. Появилось новое поколение хранителей и реставраторов и новое поколение технологий. Оказалось, фрески можно расчистить. Идет работа, появляется прекрасная живопись. Это большое открытие, которое станет международным достоянием. Мы увидим фрески, к которым приложили руку лучшие ученики Рафаэля.
В музеях все время происходят какие-то открытия. То, что в них хранится, – запас на много поколений исследований и открытий. Потом это станет зрелищем и всеобщим достоянием.
В Вашингтоне в Институте Кармель студенты, изучающие русский язык, провели семинар по фильму об Эрмитаже. Живой снятый голландской журналисткой фильм о людях музея: смотрителях, реставраторах, охранниках... Меня порадовало, что такие вещи происходят. Никогда прежде не было телемостов с американскими студентами из Эрмитажа.
Сегодня молодое поколение любит Интернет. Ощущение, что там полная свобода. Но это обманчиво. Даже провайдеры позволяют себе цензуру. Сначала они забанивали тех, кто использует неприличные слова, теперь сами начинают решать, что хорошо, что плохо. Это показывает, что Интернет – средство манипулирования.
Книга самоценна сама по себе, к ней идет возвращение, по ней есть ностальгия. Недаром так популярны сейчас выставки книги художника. На президентском совете звучали слова: книга, книжные магазины, библиотеки. Честно говоря, трудно сохранить книжные магазины. Но какое удовольствие листать там книги. Сейчас, во время пандемии, это приходится делать в перчатках.
Как сочетать свободу и ограничения? Набор ограничений растет, иногда доходит до абсурда. Полное безобразие произошло с маркировкой книг – 12+, 16+, 18+... Детям нельзя читать «Тихий Дон». В то же время издается громадное количество книг, содержание которых не только возмущает людей, но и противоречит нашим моральным принципам. Ставить на одну доску нацистскую Германию и Советский Союз оскорбительно для граждан России. Так же как для многих оскорбительно отрицание холокоста. Это вещи очевидные.
Добиться, чтобы разные группы общества пришли к консенсусу, – задача на будущее. Как пример – отношение к реставрации.
Реставрация – сохранение культурного наследия и проблема, о которой сейчас много говорят. На словах все знают, что наследие надо сохранять. Но тут же звучит: нельзя, чтобы сохранение культурного наследия мешало новому строительству. Мы говорим: нельзя строить, если это разрушает памятники. Компромисс должен быть найден. Для этого в спорах вырабатывается механизм.
Нельзя все отдать на откуп строителям, как и реставраторам. Между собой они не смогут договориться. Реставраторы не разрешат строить, строители снесут памятник. Обсуждается, как сделать, чтобы Министерство культуры занималось контролем реставрационной части строек, а не проверками цен и материалов, в чем лучше разбираются строители.
Сочетание свободы и ограничений становится одной из самых главных проблем. Пример – то, что сейчас происходит во Франции.
Культурный запрет самый действенный. Его не описать цифрой или формулировкой. Для культурного человека есть вещи, которые делать нельзя никогда.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 201 (6799) от 05.11.2020 под заголовком «Как сочетать свободу и ограничения?».
Комментарии