Меццо-сопрано Анна Горячева впервые выступила в Мариинском театре
Одна из самых ярких и экстравагантных меццо-сопрано современности Анна ГОРЯЧЕВА, покорившая площадки первых театров мира, впервые выступила на сцене Концертного зала Мариинского театра в одной из своих коронных партий — Золушки в одноименной опере Россини. Выпускница Санкт-Петербургской консерватории по классу Галины Киселевой рассказала музыковеду Владимиру ДУДИНУ о стремлении к совершенству и о том, почему чувствует себя сейчас Золушкой.
Анна Горячева в сцене из спектакля «Золушка». / @Мариинский театр. Фотограф Наташа Разина. 2022 г.
— Когда мне становится тоскливо, я включаю видеозапись оперы «Итальянка в Алжире» Россини, где вы исполняете титульную партию Изабеллы. Она действует мгновенно, лучше всякого лекарства.
— Я и сама обожаю Россини. Изабелла — одна из моих любимейших партий, в ней идеально сочетаются глубина, романтизм и задорное хулиганство.
— Стратегию развития вашей карьеры диктуют агенты?
— Мне очень везло с агентами, они бережно относятся к моему голосу, давая возможность выбирать. Если, например, я чувствую, что для какой‑то партии еще нужно дозреть, отказываюсь. Но, конечно, в оперном мире встречаются разные ситуации… Певцу нужно всегда быть начеку, чутко прислушиваться к своему внутреннему голосу, чтобы принимать верные решения. Примадонна Мирелла Френи сказала, что успешной карьере всегда сопутствует слово «нет». Она очень умно выбирала партии по своему голосу. А Великая Мария Каллас повторяла: «Карьеры делаются умом!». К тому же в моем случае приходится часто отказываться от слишком интенсивного графика работы, потому что сейчас в приоритете моя маленькая дочка. Стараюсь везде возить ее с собой. Будет сложнее, когда она пойдет в школу.
— Вокалист выходит за пределы стен консерватории после пяти лет обучения, получив диплом. Кого он сразу берет себе в помощники?
— Помощники нужны любому певцу. Есть пианисты, которые могут дать хорошие советы по звуку, но не всем пианистам я позволяю вмешиваться в вокальную технику. Всегда жду встреч с моим консерваторским педагогом по вокалу Галиной Ивановной Киселевой, но сейчас получается с ней позаниматься не так часто, как бы того хотелось. Именно она на последних курсах Консерватории развила мой голос в качестве меццо-сопрано, став вокальной мамой. При подготовке иностранного репертуара всегда есть потребность и в языковых коучах. К счастью, моим первым педагогом по итальянскому языку была Дарья Митрофанова, с помощью которой у меня никогда не было проблем с произношением.
— Кто из звездных коллег прошлого или настоящего является для вас камертоном стиля?
— Чисто стилистически мне очень нравятся Криста Людвиг, Дженнифер Ларморе. Тереза Берганса… Партию Кармен в «Ковент-Гарден» я оттачивала с Лилианой Никитеану. Там же мне посчастливилось участвовать в мастер-классе у Бригитты Фассбендер. Моей путеводной звездой в свое время была Александрина Милчева. Огромным подарком была работа с Еленой Васильевной Образцовой в Михайловском театре. Но моя самая большая оперная любовь — это Ольга Бородина и Ирина Архипова.
— Как вы вписываетесь в одной и той же партии в разные режиссерские концепции?
— Я очень благодарна Эрнсту Ивановичу Романову, который на протяжении всех лет обучения в Консерватории так терпеливо, самоотверженно занимался со своими студентами актерским мастерством. Нам вообще фантастически повезло с педагогами, которые вкладывали в нас всю душу. Петербургское образование — одно из лучших в мире.
И мне невероятно везло, я работала с самыми интересными режиссерами нашего времени. В современном оперном театре часто уже невозможно просто стоять и петь. В наш век телевидения и Интернета публика очень искушена. Театр порой не уступает хорошему фильму. Сложность лишь в том, что певцу необходимо найти баланс, ту золотую середину, чтобы при всей зрелищности не потерять в качестве звука. Все‑таки опера — это изначально музыка.
— Что за последние годы для вас было самым интересным?
— Конечно же, рождение ребенка. Как будто меняется вся вселенная вокруг. Божественное чувство.
— Что дает человеку опера?
— В первую очередь красоту, сильнейшие эмоции. Театр — это нечто неповторимое, живое, магия живого исполнения ни с чем не сравнима. Музыка может открывать сердца и залечивать раны. Помню, как после одного спектакля в «Арене ди Верона» меня познакомили с девочкой, которая получила в подарок от крестного отца билет в оперу. Она до сих пор пишет мне, что это был один из счастливейших дней для нее, она как будто «оказалась в космосе». Я видела, какой восторг и трепет она испытывала.
У меня много друзей, для которых опера необходима как воздух, это их настоящая жизнь. В свободное от основной работы время они летят в разные концы земного шара, чтобы насладиться пением любимых артистов. Один случай меня особенно поразил. Мужчина, страдавший онкологией в последней стадии, попросил друзей привести его в театр в последний раз. Мы исполняли «Милосердие Тита» Моцарта. Тот спектакль я не забуду никогда. Все представление друзья сидели, держа его за руки, и он был счастлив. Именно в таких моментах мне видится истинный смысл искусства.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 40 (7123) от 05.03.2022 под заголовком «Музыка открывает сердца и залечивает раны».
Комментарии