«От делать нечего друзья» – Ленский (Антон Авдеев) и Онегин (Кирилл Гордеев)
.ФОТО предоставлено пресс-службой Мюзик-холла

Очередной музыкальный блокбастер под названием «Онегин» показали на сцене Мюзик-холла. Постановкой мюзикла занималась та же команда, которая в прошлом году создала здесь кассовый хит «Мастер и Маргарита»: продюсер Ирина Афанасьева, режиссер Софья Сираканян, композитор Антон Танонов (на этот раз ему помогал Глеб Матвейчук), музыкальный руководитель Фабио Мастранджело и другие.

Результат получился столь же зрелищным. Вместо традиционных декораций – 3D-изображение богатых интерьеров, парадного Петербурга и сельской местности. Костюмы, выполненные Игорем Гуляевым, воплощают представление гламурной публики нашего века о светском обществе позапрошлого столетия. Звучание оркестра дополнено модными электронными ритмами. И русская деревня явлена во всей языческой красе.

Первым появился на сцене Онегин в кресле-качалке – постаревший и безумный (Ярослав Шварев). Он еще не раз возникал по ходу действия, терзаемый воспоминаниями. По замыслу авторов либретто, герой мюзикла стал сумасшедшим стариком, который с горечью взирал на молодого себя – циника в начале, безнадежно влюбленного романтика в конце.

На фоне петербургских пейзажей Евгений Онегин флиртовал с дамами полусвета, жаловался на сплин, потом разобрался с кредиторами, исполнив бодрый речитатив. В первом акте у героя только две песни: про коварство и наследство. Все остальные полтора часа талантливый артист Кирилл Гордеев произносил хрестоматийные строки, стараясь убедительно сыграть молодого человека, познавшего «науку страсти нежной» и теперь равнодушного к радостям земным.

В имении Лариных девушки гадали на суженого среди стогов сена, ворожили в ночь на Ивана Купала в венках из папоротника, похожие на русалок. Все это в синевато-мерцающем свете под нежные хоровые напевы. Няня (Манана Гогитидзе) – воплощение народной души – предсказывала будущее, пела песенку о чертенке-озорнике. По сцене действительно то и дело сновали два чертенка в обтягивающих трико, а за Татьяной постоянно следовал Демон-искуситель в черных одеждах, с рожками под цилиндром (Денис Алиев). Одним словом, морок. Сложилось впечатление, что в романе создателям спектакля не хватило эпатажных моментов, и они превратили гениальную пушкинскую простоту в мистическую фантасмагорию.

Невинная девушка Татьяна (Вера Свешникова) страдала от наваждения – Демон завлекал ее в танец, подхватывал на руки, кружил и не оставлял в покое. Она пела строки своего любовного письма, а он неотступно находился рядом. В романе Пушкина письмо – искренний порыв чистой девичьей души, в мюзикле – бесовское наваждение.

Второй акт начался сном Татьяны, во время которого Демон с голым торсом и жутковатые кикиморы плясали над барышней под электронную музыку. Вся эта нечисть, кружащаяся вокруг героини, не мешала ее набожности: Таня обращалась к Богу, просила защитить и простить любимого, зажигала свечи и читала молитвы.

Демон постоянно торчал на сцене. Он стоял неподалеку даже во время судьбоносного объяснения, когда Евгений говорил «Не отпирайтесь – я прочел», и письмо Татьяны исполнялось на два голоса.

На именинах суета, парад бальных мод, не соответствующий скромному, в сущности, поводу. Ольга оказалась румяной блондиночкой в розовом платье, хохотушкой и болтушкой (Анастасия Азеева-Шведова). Ее пассия Ленский (Антон Авдеев), наоборот, восторжен и серьезен. С болью в голосе он вопрошал: «Онегин, друг мой, что ты наделал? Зачем ласкаешь ты локон белый? Зачем ей шепчешь о страсти грешной, ее руки касаясь нежно?». Татьяна молилась. Старый Онегин кричал: «Я не хотел!». Выстрел, красный свет. Онегин запел что-то отчаянное, склонившись над другом. «Ты стал убийцей», – уведомил его Демон...

Потом все эти сцены заново пробежали перед взором приехавшей в милый дом Татьяны, возникая сквозь дым, полумрак и тревожную музыку.

Свадьба с Греминым оказалась шикарной: сияние люстр, повсюду золото и хрусталь. Художники по 3D-изображению явно старались поразить зрителей яркой картинкой. Только этот мир, полный соблазнов, искушений, с чертиками и демонами (свое письмо Евгений тоже писал в присутствии двух чертят), мне кажется совсем не пушкинским. Визуально получилось эффектно, в музыкальном плане скучно – ни одна мелодия не осталась в памяти.

Как уверяли постановщики, они показали известный каждому со школьной скамьи роман в новом свете, раскрыли другие грани «энциклопедии русской жизни». Только непонятно, зачем и для кого. В любви, которой все возрасты покорны, лучше обходиться без демонов.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте