Лунный свет Ефима Бронфмана. Пианист дал единственный концерт в России

Всемирно известный пианист Ефим Бронфман в Большом зале Филармонии дал единственный в этом сезоне сольный концерт в России. В программу вошли сочинения Дебюсси, Шумана и Шуберта.

ФОТО Стаса ЛЕВШИНА предоставлено пресс-службой Филармонии

...Когда Ефим Бронфман заиграл свой последний, третий, бис - ми-мажорный этюд Шопена, пронеслась мысль, что именно так играли великие русские советские пианисты: Эмиль Гилельс, Владимир Софроницкий, Генрих Нейгауз, Святослав Рихтер и многие другие. Всех их при бесспорной разнице сильнейших индивидуальностей объединяла потребность исполнять музыку без экстравагантных затей, строго, просто, чисто, текстуально ясно. Их учили быть служителями музыки, что они и делали с громадным успехом.

В этом этюде на бис, который сам Шопен считал одним из своих лучших творений, прозвучавшем как благодарственная молитва о любви, слышалась основательная школа, полученная Бронфманом: структурная и драматургическая ясность, отшлифованность каждой мелодической линии, тончайшая нюансировка.

История отношений Ефима Бронфмана с Россией давняя, хотя здесь он, к сожалению, не самый частый гость. И школу он получал не в Советском Союзе, а далеко за его пределами. Родившись в Ташкенте, где его родители-музыканты жили со времен эвакуации, Ефим в 15 лет вместе с ними эмигрировал в Израиль, а вскоре отправился в Джульярдскую школу, где учился у Рудольфа Серкина. Своим учителем Бронфман назвал и Леона Фляйшера, учившегося в свое время у Артура Шнабеля. Но духовная связь Ефима Бронфмана с Россией, вероятно, настолько велика, что создается впечатление, будто мы знаем его всю жизнь.

В Петербурге Ефим несколько раз успел выступить в Концертном зале Мариинского театра. Но его появление на сцене Большого зала Филармонии, конечно же, стало для любителей музыки знаменательным долгожданным событием.

Вдруг подумалось, что выступление Бронфмана способно быть альтернативой ежегодному концерту Григория Соколова, не вмещающему всех желающих. И хотя сравнение не всегда лучший и деликатный путь в постижении и обсуждении того или иного исполнительского феномена, все же два этих мастера могут удерживать внимание большого зала, создавая диалог исполнительских стилей и смыслов.

Первым бисом Бронфмана оказалась миниатюрная ре-минорная соната Доменико Скарлатти - композитора, боготворимого Соколовым. Так же, как Соколов виртуозно обходится средствами рояля, берясь за клавесинную музыку XVIII века, так и Бронфман, начав играть Скарлатти, вмиг убрал громкость, сменил туше.

Еще одним бисом был финал «Венского карнавала» Шумана, ставший приношением любимой музыкальной столице Европы. Пианист начал концерт с «Бергамасской сюиты» Клода Дебюсси, три части из которой - Прелюдия, Менуэт и Паспье - прозвучали очень легко в безыскусном неоклассицистском ключе, но без малейшего намека на имитацию клавесинной игры. А вот знаменитый ре-бемоль-мажорный «Лунный свет» стал тишайшей кульминацией цикла, демонстрацией владения пятьюдесятью оттенками пиано.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 056 (6409) от 28.03.2019 под заголовком «Лунный свет Ефима Бронфмана».