Лауреаты конкурса Чайковского выступили в Концертном зале Мариинского театра
В Концертном зале Мариинского театра выступили «золотые голоса» – молодые певцы – лауреаты конкурса Чайковского двух последних выпусков в сопровождении оркестра под управлением Михаила Синькевича.
ФОТО Наташи Разиной/(с) Мариинский театр. 2020 г.
Конкурс Чайковского прекрасен, престижен и знаменит на весь мир, и в последние годы его главной тенденцией стало движение в сторону той или иной степени открытости и доступности: каждый может стать победителем. Но доказывать это звание с годами получается далеко не у каждого. Ведь одно дело иметь тщательно или не очень скрытую поддержку на конкурсе, другое – жизнь, условия сцены, «голосование» публики. Например, если сравнить судьбу обладателей «Гран-при» – пианиста Даниила Трифонова (2011) и монгольского баритона Ариунбаатара Ганбаатара (2015), разница получится несопоставимая. Насколько грандиозный успех начал сопутствовать Даниилу с 2011 года и сопутствует до сей поры, настолько слабые шаги в направлении мировой славы наблюдаются у Ариунбаатара. Однако маэстро Гергиев не оставляет вниманием этого баритона и нет-нет, да предложит что-нибудь спеть на сцене Мариинского. Чаще всего Скарпиа в «Тоске» Пуччини и Эскамильо в «Кармен» Бизе.
Из певцов, представленных в концерте, самой целеустремленной, трудоспособной и стабильной можно назвать меццо-сопрано Юлию Маточкину (I премия в 2015 году). Маэстро Гергиев еще со времен конкурса убеждал всех, что эта певица «многого добьется». На просторах мировой оперы у Юлии подвигов пока немного, зато в родном Мариинском театре она стала очень востребованной солисткой, на ней держится репертуар от Далилы до Марфы.
Выступление в Концертном зале Юлия начала с арии принцессы Буйонской из «Адрианы Лекуврер» Чилеа. Взрывоопасный характер своей героини-отравительницы она преподнесла, как и многих других персонажей, в эмоционально сдержанной манере, словно с северным темпераментом. В этом можно видеть и силу, и слабость певицы, поскольку слушатели все же любят эмоции более очевидные. Хотя любая чрезмерная эмоциональность может и нервную систему раскачать, а вслед за ней отразиться и на голосе. Поэтому Юлия бережливо предпочитает драматическому накалу вокальную стабильность. Ее голос звучит как добротный инструмент, не оставляющий ненаполненной ни одну написанную ноту или нюанс, но эмоциональной гибкости, глубины страсти и чего-то большего, чем просто грамотно озвученный текст, ему недостает. А опера – это все же театр. Намного более интересно прозвучала у Маточкиной ария Иоанны из «Орлеанской девы» Чайковского, где сдержанный темперамент певицы подходил мужественному характеру 19-летней спасительницы Франции.
Сопрано Айгуль Хисматуллина (II премия, 2019) своим искусством захватила жюри конкурса Чайковского в прошлом году. Она выбрала для концерта большую арию проказницы Цербинетты из «Ариадны на Наксосе» Штрауса и показала артистическую отзывчивость и свободу интонационного воображения. Арией Людмилы из «Руслана и Людмилы» Глинки, которую героиня поет на свадебном пиру, Айгуль убедила, что готова к дебюту в этой роли, хотя немного теплоты, мягкости и стилистического расчета ей бы не помешали (на снимке).
Обладательница IV премии (2015) Антонина Весенина если и усладила слух округлостью тона в ариях Розины из «Севильского цирюльника» Россини и арии с колокольчиками из «Лакме» Делиба, но допустила много странных вольностей и небрежностей во фразировке и колоратурах, которые у лирико-колоратурного сопрано должны звучать безупречно. Это можно было списать разве что на последствия карантина.
Бас Дмитрий Григорьев (IV премия, 2015) выбрал две серьезные басовые арии – Прочиды из «Сицилийской вечерни» Верди и предсмертную арию Сусанина «Чуют правду» из «Жизни за царя» Глинки. В обеих ариях главных героев он должен был показать басовую крепость и стать тона отнюдь не лирического толка, даже при всей внешней лиричности мелодики и неторопливости высказывания. Нельзя было упрекнуть его в немузыкальности, певец даже чересчур старательно желал продемонстрировать стиль, но при недостатке голосового объема обе арии недобирали до цельного художественного образа. Да и арию Сусанина, в которой персонаж не скрывает страха смерти, не стоило петь как салонный романс.
Владислав Куприянов (спецприз памяти Хворостовского, 2019) исполнил два хита – куплеты Эскамильо из «Кармен» Бизе и арию Роберта про несравненную Матильду из «Иоланты» Чайковского, но спел их без азарта и блеска. Баритон нехотя давал понять слушателям: «Ну вы же знаете, какие крутые вещи я пою, зачем напрягаться». Он мог бы заменить теноровый эффект при отсутствии тенора, каким в концерте должен был быть обладатель III премии прошлого года Мигран Агаджанян, но не сумел или не захотел. Что ж, и золото иногда тускнеет и пылится, а потому следить за его состоянием надо бы более пристально, избавляясь от дешевых примесей. А то ведь и пробу рискуешь потерять.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 136 (6734) от 05.08.2020 под заголовком «Золото на слух меломана».
Комментарии