Хроники Большого невроза. Берлинале-2021 пройдет онлайн
В прошлом году Берлинале был последним международным кинофестивалем группы А, который прошел в кинозалах до наступления карантина. И в этом сезоне он первое событие большого масштаба, на котором внушительная программа выставлена в формате онлайн. Показы со специальной системой доступа были предназначены для кинопрессы и представителей кинопроизводства. В июне фильмы должны появиться в берлинских кинотеатрах для аудитории; приедут авторские группы. Если всем повезет.
РЕПРОДУКЦИЯ. ФОТО АВТОРА
Программа разнообразна. От китайского монохромного адского триллера «Лимбо» (Чанг Сои) до румынского охального трагифарса «Неудачный трах, или Безумное порно» (Раду Жуде), который с первого показа шел – и пришел – к призу «Золотой медведь». От таиландского сновидения – «Приходи» (Аноша Сувичакорнпонг), в котором кадры разрезаны на сон и явь вдоль и поперек. До документального эпоса о Тине Тернер – «Тина» (Дэн Линси). И магического наблюдения за амазонскими индейцами племени яномами, которые столетиями не сдаются и потихоньку продолжают охоту на белых наглых золотодобытчиков, – бразильский «Последний лес» (Луис Болонези). И целые водовороты диалогов в японском, корейском, немецком фильмах, о которых ниже. Все три «разговорных» фильма оказались в главных призерах.
Для посетителя фестиваля полностью сменилась оптика. Стало болезненно ясно, что поход в кино (каким он был – большой экран, театральная темнота, теплое кресло) – это во многом общение. Причем если не с приятелями (на ухо, под шиканье соседа), то с самим собой – предвкушение сюжета, стиля, взлет воображения. Виртуальный кинозал дает другой опыт – возможно, более аналитический подход к происходящему на экране.
Принципиальной составляющей фильмов Берлинале всегда была социальная ответственность. Сейчас круговерть фильмов, кажется, направляет нас в приемный покой, если не в коридоры, клиники неврозов. Везде болевые точки, беспокойство берет верх над всем остальным, везде проблемы – и любование ими. Выход почти никогда не предусмотрен. Организаторы фестиваля постулировали, что главная тема – хрупкость и непредсказуемость современного мира, но видится, что, скорее, это Большой невроз. Однако намеки на выздоровление все-таки дали о себе знать – и развеяли морок фильмы, которые полностью построены на нескончаемых разговорах. Именно они явили элементы победы здравого смысла над тоской. Как, собственно, бывает, когда наши лучшие друзья или лучшие психоаналитики говорят, говорят и раскручивают наши травмы, выталкивая на поверхность ложные посылы и ошибочное чувство вины. Давая чувство свободы от себя самих.
Так, «Гран-при» и «Серебряный медведь» – «Колеса фортуны и фантазии» Рюсукэ Хамагути. Четыре новеллы, в которых герои говорят о любви, соблазнении, обманах, амурных подвохах, памяти. Есть фестивальная поговорка: когда дела с программой плохи, жди японского кино. Там будут пейзажи, как на картинах Грабаря, плюс нежные тексты – словно ветер, блики, запахи и трепещут слова-слова-слова.
«Серебряный медведь» за лучший сценарий – корейскому «Вступлению» Хон Сан-су, и фильм кажется продолжением японских «Колес фортуны...». Аскетичные кадры и пасьянс из диалогов: все те же дела сердечные и все та же хитрости самоидентификации.
В документальном трех с половиной часовом «Господине Бахмане и его классе» Марии Шпет – приз жюри – учитель болтает с подростками, учит их играть на гитаре и готовить спагетти. Но главное: думать. Они – дети эмигрантов из разных частей света. Темы разговоров – толерантность, религия, либидо, свидания.
Приз жюри за выдающееся художественное решение – мексиканское «Полицейское кино» Алонсо Руис-Паласьо. Награда дана за уникальный монтаж и визуальную концепцию, которые дали возможность увидеть реальность в ее многомерности. Провокационные будни полицейских. Постоянно за кадром звучит монолог главной героини – ее скетчи и выводы вступают в конфликты и противоречия с происходящими на экране событиями, что превращает фильм-наблюдение в психологический триллер.
И, наконец, главный «Золотой медведь»: «Неудачный трах, или Безумное порно» (на снимке кадр из фильма) – фарс про учительницу, которую подвергают остракизму и общественному суду в связи с тем, что ее интимное видео с мужем попало в Интернет. Снимали они сами себя для себя на телефон. А потом, когда отдали чинить компьютер, любопытный ремонтник покопался в чужих файлах и отправил видео на порносайт. Семейная постельная сцена снята с фронтальной откровенностью и крупными планами. Совершенно частное, совершенно альковное не скрыто за пределами кадра и не подразумевается в дымчатых метафорах. Формально эти кадры называют порно. Но по содержанию они таковыми не являются, поскольку не предназначены для использования. Стиль фильма – репортаж соединяется с гротескной театральностью. Это безоговорочный лидер Берлинале: самое разудалое высказывание о демагогии и терроре подмены смыслов и целей в обществах с историей общественного лицемерия. Персонажи весь фильм в масках – события разворачиваются в 2020 году. И поскольку в фильме «масочный режим» (а маски явно сшиты креативными портнихами), то полемика и свара (в жанре 1936 года «Раздавить как проклятую гадину!») выглядят еще более комично.
Но фильм, конечно, не столько трагикомедия ситуаций, сколько хорошо сконструированный концептуальный проект. Если взглянуть на происходящее в философском аспекте, то он о последовательном захвате «внутреннего» «внешним» – о том, как частную жизнь берет в плен наружный алгоритм. О воровстве нас у нас самих – в современной системе контроля и присвоения ярлыков. И этот жесткий актуальный контекст выводит фильм за рамки обычной бойкой социальной сатиры, бравого выпада в адрес агрессивного мракобесия.
Российское кино было представлено в программе «Форум», куда обычно включаются удивительные порождения авторского разума (или его отсутствия). Это любопытный и по-настоящему расфуфыренный опус «Дочь рыбака», который сняла питерско-лондонская фэшн-фотограф Юлдус Бахтиозина. Знатоки утверждают, что у художницы немало выставок в разных странах и изящный вкус к фотографированию аксессуаров моды, в том числе с активным использованием фольклорных клише. Говорят, что сама режиссер называет свою стилистику «татарское барокко». Итак, – панк-сказка про юных дамочек, которые штудируют курс по превращению в царевен. Все в кокошниках, и губы накрашены не вдоль, а поперек. Скажем так, лубок с ноготок. Наивный – но и с беспечной шуткой. Умозрительные, иной раз и уморительные затейливые смыслы льются рекой – как вино из рукава Марьи-искусницы. Скоморошество с гендерными стереотипами и вроде-бы-советскими мифами. Строчки А. С. Пушкина и загримированные девичьи лики а-ля Рустам Хамдамов; изломы а-ля Рената Литвинова. Коллаж-потеха.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 40 (6878) от 10.03.2021 под заголовком «Хроники Большого невроза».
Комментарии