Как мы открыли Дебарга

В Концертном зале Мариинского театра впервые выступил с сольным концертом лауреат IV премии XV конкурса П. И. Чайковского французский пианист Люка Дебарг.

ФОТО Валентина БАРАНОВСКОГО/Предоставлено пресс-службой Мариинского театра

Валерий Гергиев продолжил ковать конкурсное железо, пока оно горячо, – знакомить публику с победителями уже в просторном формате сольного концерта. Первой ласточкой оказался Люка Дебарг, которому выпал жребий начать концертный марафон свежеиспеченных лауреатов – марафон длиною в жизнь, в каковой превращается карьера академического музыканта.

Люка Дебарг в Петербурге за короткий срок выступил второй раз. Его петербургский дебют состоялся парой недель раньше – на втором гала-концерте лауреатов конкурса, который прошел на Новой сцене Мариинского театра. Уже тогда его выход запомнился как нечто экстраординарное. Дебарг сыграл единственную пьесу «Скарбо» из цикла «Ночной Гаспар» Мориса Равеля. Первыми же нотами и аккордами он словно открыл границу между миром двух реальностей – видимой и невидимой, будто сорвал покрывало, которым до тех пор было плотно закрыты смыслы вещей.

И тогда же стал понятен неслучайный ажиотаж, граничащий с истерией, развернувшийся вокруг этого имени в социальных сетях в период конкурса. Дебаргу повезло, что выступления пианистов проходили в Москве, где сегодня и пишущих музыкальных критиков, способных оценить явление, не в пример больше, чем в Петербурге (пианист получил спецприз Ассоциации музыкальных критиков Москвы). Да и публика там, взращенная на концертах лучших музыкантов современности, активнее. И Большой зал Консерватории, где проходили конкурсные прослушивания пианистов, действительно очень большой, там выступления могли слушать живьем сотни людей, не считая многотысячную аудиторию, получавшую доступ к концертам благодаря интернет-трансляциям. Все остальные залы, где проходили два первых тура прослушиваний виолончелистов, скрипачей и особенно вокалистов (зал на 100 человек), были гораздо меньше.

Дебаргу повезло еще и с очень толковым жюри, готовым не проталкивать своих, а действительно выявлять новых исполнителей, способных потрясти мир своим слышанием и «видением» музыки. Случай Дебарга убедил в том, как хороша все же четвертая премия, с которой можно смело начинать парад победителей – груз ответственности чуть меньше, чем у обладателей первой награды или «Гран-при».

Первый сольный концерт главной фортепианной сенсации XV конкурса Чайковского стал еще и редким в последнее время классическим примером рождения и сотворения кумира, любимца публики, которая готова по-прежнему ждать чудес и откровений. Залог успеха слышался и в имени, звучащем звонко, эффектно, словно взрыв фейерверка, – Люка Дебарг! Таблички с просьбой об одном-двух билетах – такое у нас можно чаще встретить где-нибудь в районе Ледового дворца или БКЗ «Октябрьский», но никак не перед академическим концертом. Зал был заполнен «под завязку» – до потолка. А на сцену вышел очень спокойной, будто не совсем уверенной походкой чуть сутулый молодой человек с усами и в очках. Он словно на ходу пытался осознать, что с ним такое происходит. Но стоило ему сесть за рояль, как у публики не осталось никаких сомнений в том, что перед ними – явление. Хотя первая часть Седьмой сонаты Бетховена и вызвала ощущения, что венский классицизм для музыканта тесноват, во второй – мрачной ре-минорной части Largo e mesto – он показал, что способен на мощную, независимую индивидуальную интерпретацию, вступающую в диалог с каноном, но и дающую абсолютно новую жизнь хорошо известной музыке. Вместе с Бетховеном в ней слышался и отважный Дебарг.

Он относится к музыке не как к средству тщеславного самовыражения, но как к шансу проникнуть в тайны подсознания автора, раскрыть его замысел. Уже в этой классической сонате он показал, как открыто его искусство для слушателей, как оно лишено академической брони в виде правильностей и регламентированностей. Все это в тройном размере обнаружилось в Первой сонате фа минор Николая Метнера, где музыкант показал свою любовь к крупной фактуре, к размаху и масштабу замысла. Руки его бесстрашно летали, границы рояля казались тесны. Метнер, которого так несправедливо мало исполняют в России, в том числе в силу технических трудностей, оказался – наряду с Прокофьевым и Скрябиным – любимым композитором Дебарга.

Второе отделение Люка посвятил своему соотечественнику Морису Равелю и его мрачновато мистическому циклу «Ночной Гаспар», вдохновленному новеллами Алоизиуса Бертрана. Пианист развернул обескураживающие звуковые картины ночных видений, словно забираясь слушателю под кожу своим трудно описуемым звуком, подобно молодому гипнотизеру или психоаналитику. С точки зрения академической, школьной, в его игре можно было услышать ряд артистических вольностей. Недаром один профессор нашей Консерватории кинулся в антракте перечислять эти технические вольности. Но кто сказал, что музыка – это точная наука, место которой в учебном кабинете? Да и победителей не судят.

То, что поставило Дебарга на несколько голов выше остальных участников, – способность играть Музыку, открывать и управлять этой иррациональной стихией вопреки академическим нормам. Так в свое время и его соотечественники – импрессионисты победили мир своим искусством, противопоставив себя девальвированному академизму. Но Дебарг прекрасно осознает, что ему еще учиться и учиться. Его педагог в Парижской высшей школе музыки им. А. Корто Рена Шерешевская, болевшая за своего ученика на протяжении всего конкурса в Москве, рассказала, что молодой музыкант прекрасно понимает необходимость продолжения учебы. Она же признала и то, что у него, «как у Горовица, врожденная виртуозность».

Рена рассказала и о непростом социальном положении своего подопечного, родители которого в разводе, 24-летнему сыну не помогают, а живет он с бабушкой и дедушкой в предместье Парижа. Если учесть, что учиться игре на фортепиано он начал в 11 лет, после чего в 15 поступил на литературное отделение в Парижский университет и лишь в 20 лет встал на путь профессионального обучения как пианист, то повод удивляться найдется очень серьезный. Повод же радоваться заключается в том, что совсем не известное у себя на родине молодое дарование было раскрыто в России, стране контрастов и парадоксов, способной дарить чудеса.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 132 (5505) от 22.07.2015.