Госпожа оформитель
Если вы смотрели фильм «Женя, Женечка и «катюша», то, наверное, помните замечательные, похожие на детские рисунки, на фоне которых под песню Булата Окуджавы «Капли датского короля» идут титры. Это рисунки Натальи Васильевой. С ними она дебютировала в кино. В феврале их можно было видеть на «Ленфильме» в зале под колоннами, где состоялась выставка, посвященная памяти замечательного художника-постановщика и художника по костюмам.
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
После «Жени, Женечки и «катюши» Васильева работала над картиной Глеба Панфилова «В огне брода нет», где снялась Инна Чурикова. Актриса сыграла санитарку Таню Теткину, которая помогает раненым в санитарном поезде, несущемся по России сквозь ад Гражданской войны. Свои чувства она пытается выразить в рисунках. И вот эти рисунки сделала Васильева.
Сценарист Юрий Клепиков убежден, что художницу вполне можно назвать соавтором Инны Чуриковой по созданию роли Тани Теткиной: «Рисунки, созданные Натальей Васильевой, передают глубочайшую трагедию революции».
Стилистика рисунков чем-то напоминает о работах мастера русского авангарда Павла Филонова. Неуклюжи и намеренно грубоваты фигуры и лица персонажей. Российская империя, которая казалась такой могущественной и незыблемой, обрушилась в одночасье. Мир перевернулся: первые стали последними и наоборот. Советская власть заявила о создании нового человека. Но этот человек еще словно «не пропечен», не доведен до совершенства.
Во всенародно любимом фильме Владимира Мотыля о декабристах «Звезда пленительного счастья» Наталья Васильева отвечала за костюмы. Бальные платья светских дам, николаевские шинели и блестящие кавалергардские мундиры, шубы, арестантские робы передают дух эпохи, а еще выражают характеры персонажей.
Наталья Васильева была художником-постановщиком на фильме Олега Тепцова «Господин оформитель». Этот первый в перестроечной России мистический триллер поставлен по мотивам рассказа Грина «Серый автомобиль». Главный герой фильма – Платон Андреевич, художник-декоратор. Он талантлив настолько, что даже пытается бросить вызов Творцу и улучшить созданный «этим, с нимбом» мир, будучи убежденным вслед за Микеланджело, что «удел искусства более велик, чем естества».
Васильевой надо было перевоплотиться в него, господина оформителя, а значит, сотворить невероятно красивый, эстетский предметный мир Петербурга рубежа XIX – XX веков. Картина этого мира складывается из десятков, сотней деталей, и каждую надо было выбрать из художественного наследия или придумать. Картины прерафаэлитов в квартире Платона Андреевича, старая афиша, приглашающая на выступление Валерия Брюсова, фотография в серебряной рамке, где Блок рядом с Платоном Андреевичем, длинные мундштуки из слоновой кости – все это передает стиль эпохи декаданса. И, конечно, «венец творения» – браслет в виде змеи, который господин оформитель сотворил для витрины ювелирного магазина. Не все знают, что это копия знаменитого браслета, соединенного в одно целое с перстнем, который называется «Роза руки» и создан одним из самых знаменитых художников эпохи модерн Альфонсом Мухой.
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 034 (5651) от 29.02.2016.
Комментарии