Город над короткой рекой. Сергей Носов представил новый взгляд на Петербург
«— Удивительное место. Я там родился и вырос. Хочу рассказать о нем. — Как называется? — Петербург. — Вы серьезно? О Петербурге уже все есть. — Да ладно! Моего нет».
Фото: Pixabay
Эпиграф, открывающий «Книгу о Петербурге» Сергея Носова, может показаться самонадеянным. Все‑таки о городе столько написано за триста лет. И кем! Пушкин, Гоголь, Достоевский, Блок, Георгий Иванов, Андрей Белый… И Золотой век русской литературы, и Серебряный.
Но вот я одолела пятьсот страниц и утверждаю — да, такого Петербурга еще не было. Особый взгляд на город, выраженный в необычном жанре. Эта книга — документальная? Краеведческая? Художественная?
Вот, например, в современном кино есть такой жанр, как монкьюментари. Что значит — псевдодокументальный. Художественный вымысел, загримированный под суровую реальность. А есть докуфишн — комбинация документального и художественного. «Книга о Петербурге» — сплав документального и художественного. Исторические факты сочетаются с легендами, мифами (а как без этого возможно написать о Петербурге?) и с личными воспоминаниями и наблюдениями.
Начинает Сергей Носов свою сагу о родном городе не с основания его Петром Первым, а, как говорили древние римляне, ab ovо — от яйца. И тут так много фактов и цифр об очень далеком прошлом, что это даже может оттолкнуть от книги. Но сделайте усилие и будете вознаграждены.
«1700 000 000 лет назад (возможно, позже — лет так на восемьдесят миллионов) в результате сложного процесса гранитообразования, связанного, насколько это доступно нашему пониманию, с проникновением магмы в верхние слои континентальной коры, получился массив, именуемый Выборгским, — один из крупнейших гранитных массивов материка. Именно его граниты, известные под названием «рапакиви» (на финском это «гнилой» — возможно, намек на болота), использовались при строительстве Петербурга», — пишет Носов.
То есть гранит на набережных частично тот, по которому, быть может, ступали динозавры? Или они в этой местности не водились?
Во многих старых петербургских домах нет лифтов. Поднимаясь по лестнице, присмотритесь к ступеням. «450 миллионов лет — возраст осадочных пород, сформировавших «путиловский камень», который, к примеру, лежит у нас под ногами, когда мы поднимаемся по старым петербургским лестницам», — утверждает писатель. Как тут голове не закружиться, если заглядываешь в такую бездну времени, когда идешь домой или к кому‑то в гости?
Про Неву тоже интересно. Мне казалось, я, петербурженка в четвертом поколении, знаю о городе если не почти все, то много. Но не знала, что величественная мощная Нева, оказывается, в сравнении с крупнейшими реками мира — коротышка. Всего 74 километра.
Еще она очень молодая река. Точный возраст, понятно, определить сложно. Возможно, она родилась в 1350 году до нашей эры — ребенок в сравнении с другими великими реками. Например, с Нилом, который, казалось, был всегда. И вот оттуда, с его берегов, прибыли сфинксы в 1832 году в Петербург (привез Андрей Муравьев, а деньги на покупку дал император Николай I). Стоили они 64 тысячи рублей.
Маркиз де Кюстин, посетивший Россию в 1839 году и написавший об этом книгу, увидев с Невы этих 23‑тонных колоссов с лицом фараона Аменхотепа III, решил, что сфинксы — копии, и даже не преминул заметить, что подражание классическим памятникам неприятно. То есть ему даже в голову не пришло, что сфинксы настоящие, «дети тысячелетий», а не копии.
А рядом с этими историческими фактами возникают личные истории, семейные легенды и хроники. Страшная история времен блокады — про кота, который сбросил со стола драгоценное яйцо и слизал с пола. Пришел с работы будущий отец Носова, кому и предназначалось выменянное на что‑то ценное яйцо, а его кот съел. Но то были еще не самые страшные блокадные времена. Согласно семейному преданию, потом, когда голод стал лютым, кота съели, но, и это важно для семейной памяти, не хозяева.
Возникают в книге и фигуры, давно ставшие частью петербургского мифа, — как реальные люди, так и литературные герои. Петр I, Достоевский… На равных с ними — зайцы, вернее, их скульптурные изображения в Петропавловской крепости, и ангелы, хранящие город. Как пишет Носов, петербургский миф — это не что‑то застывшее. Он все время воспроизводится, развивается.
Думаю, это так. Про ковид у Носова нет, книга написана раньше. Но, уверена, петербургский миф пополнит (уже пополнила) реальная история о скульпторе и кукольнике Романе Шустрове, умершем от ковида, его жене Марии, которая не смогла жить без него и ушла по своей воле год спустя. И о созданном в их память музее петербургских ангелов, расположившемся в их мастерской в Коломне.
Сергей Носов. «Книга о Петербурге». Издательство «КоЛибри». 2020.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 16 (7099) от 31.01.2022 под заголовком «Город над короткой рекой».
Комментарии