Фонды мемориального музея обороны и блокады Ленинграда пополнились экспонатами
Практически за каждым предметом, представленным на выставке новых поступлений, — своя история, своя судьба. Да иначе и быть не может, ведь их передают горожане, которым зачастую очень трудно расстаться с реликвиями, многие годы хранившимися в семье. Но люди понимают: в музее эти предметы точно будут сохранены и станут частью всеобщей блокадной памяти.
«Из блокады сквозь годы», — скульптуры Яна Неймана, посвященные морякам-балтийцам./ФОТО автора
Изящная фарфоровая безделушка принадлежала семье Веры Потемкиной, которая до войны жила на Таврической улице (в ту пору она носила имя Слуцкого). Во время блокады в ее дом попала бомба. По семейной легенде, среди руин она чудом обнаружила свою любимую фарфоровую «тележечку», удивительным образом почти не пострадавшую, и берегла ее всю жизнь…
Авиационные очки и рог для вина когда‑то принадлежали летчику-истребителю Анатолию Ломакину, заместителю командира эскадрильи 21‑го истребительного авиационного полка. На фронте он был с марта 1942 года, совершил более пятисот боевых вылетов, сбил 24 вражеских самолета. В самый разгар боев за полное освобождение Ленинграда от блокады, 22 января 1944 года, он был удостоен звания Героя Советского Союза, а через три дня погиб, даже не успев получить положенную ему «Золотую Звезду». Когда о гибели стало известно, однополчанин Сергей Волков передал вещи Анатолия девушке, с которой тот когда‑то был знаком.
Звали ее Дора Рамендик. К началу войны она успела окончить первый курс Ленинградского университета. Весной 1942 года по комсомольской мобилизации была направлена в школу № 218 на улице Рубинштейна, там была одновременно старшей пионервожатой и учительницей истории. Летом 1943‑го школьники выехали на сельхозработы в совхоз «Ручьи». Шефствовали над ребятами летчики, базировавшиеся на расположенном неподалеку аэродроме «Гражданка». Там Дора Рамендик и познакомилась с Анатолием Ломакиным.
После гибели летчика Дора пыталась разыскать его родных, живших в Таганроге, но безуспешно. Его вещи долгое время хранились в музейном уголке 218‑й школы на улице Рубинштейна, а затем оказались в семейном архиве Доры Абрамовны. Память о блокаде для нее, награжденной в ноябре 1943 года медалью «За оборону Ленинграда», была очень дорога, с середины 1970‑х годов она стала активным участником союза «Юные участники обороны Ленинграда». Ее сын, биолог Андрей Пуговкин, профессор Санкт-Петербургского государственного электротехнического университета «ЛЭТИ», в память о маме передал реликвии летчика в Музей обороны на Соляном…
Кстати, истребитель И-16 Анатолия Ломакина был его экспонатом еще в 1944 году, когда музей только создавался. А имя летчика ныне увековечено на памятной доске воинского мемориала «Авиаторам Балтики» в поселке Мурино.
Еще один экспонат выставки новых поступлений — картина Кирилла Кустодиева, сына знаменитого художника, созданная зимой 1942 года.
«Трудно себе представить, как он нашел в себе силы запечатлеть на холсте смерть от голода своей матери, Юлии Евстафьевны. Эту картину он взял с собой в эвакуацию. Чрезвычайно редкий случай в блокадной живописи — своеобразная художественная рефлексия на уход близкого», — говорит один из создателей выставки — главный хранитель музея Анна Савельева.
Реликвиями стали рабочий стол и кресло, принадлежавшие первому директору Музея обороны Ленинграда Льву Львовичу Ракову. Их передала его внучка. Дочь литературного сотрудника и фотокорреспондента фронтовых газет Николая Калашникова подарила музею его пишущую машинку. Она немецкая, по всей видимости, трофейная, переделанная на русский алфавит. А потомки генерал-майора Емельяна Лагуткина, в блокадные годы начальника городской МПВО, не так давно передали в музей его кожаное пальто. Кстати, они живут в том самом доме на улице Чайковского, где Лагуткин занимал квартиру во время блокады и на котором установлена мемориальная доска в его честь.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 187 (7516) от 05.10.2023 под заголовком «Встреча в Ручьях».
Комментарии