Это я, Батюшков!
В репертуаре театра-студии «Пушкинская школа» появился спектакль «Это я, Батюшков!», посвященный незаслуженно забытому поэту пушкинской поры.
ФОТО предоставлено пресс-службой театра
С молодых лет Батюшков (Г. Печкысев) боялся, что семейный недуг не пощадит и его: безумие настигло деда поэта, рано умершую мать и сестру.
Обращение театра под руководством режиссера, актера, поэта и пушкиниста Владимира Рецептера к творчеству Константина Батюшкова можно объяснить фразой Виссариона Белинского: «Батюшков много способствовал тому, что Пушкин явился таким, каким он явился действительно». К тому же воспитанники «Пушкинской школы» по пути к Дому Кочневой, где они играют свои спектакли, проходят мимо мемориальной доски К. Н. Батюшкову, установленной на доме Е. Ф. Муравьевой на наб. р. Фонтанки, 25.
В общем, понятно, чем интересен Батюшков молодому актеру Григорию Печкысеву, поставившему и разыгравшему моноспектакль. В этой истории важнее другое — может ли заинтересовать его творчество современных зрителей? Безусловно, такая биография — благодарный материал для переноса на театральные подмостки. Но стихи Батюшкова, увы, мало кто вспомнит — впрочем, нельзя вспомнить то, чего не знал. Все, что было «до Пушкина», даже таких столпов русской словесности, как Ломоносов, Державин и Жуковский (не в каждой хрестоматии можно найти среди них Батюшкова), молодые люди проходят в средних классах школы и забывают, подхваченные вихрем Золотого и Серебряного веков. Все, что написано «высоким штилем», плохо воспринимается в детстве и не перечитывается позднее. Между тем цветущая листва пушкинской поэзии выросла и дала множество плодов благодаря стволу древа, возведенного его предшественниками.
Возможно, нам сейчас необходим именно такой прочный ствол с его вековыми корнями, чтобы выросли новые цветы и взошло новое солнце. Есть подозрение, что душа, уставшая от интеллектуальных ребусов современной культуры, захочет оторваться от земли и снова потребует «высокого штиля».
Полтора часа зрители наблюдали за молодым человеком, вся жизнь которого — череда разочарований: от первой любви до первого большого сражения, от внезапных поэтических озарений до почти беспросветного безумия.
Юный Батюшков взахлеб сочиняет стихи, надеясь в поэзии обрести счастье. Но жизнь проходит мимо, как будто без цели, почти без любви и особенных талантов. Но как же хочется жить?! Таким жизнелюбивым («Я часто унываю духом, но не до конца»), счастливым вопреки всему и к счастью устремленным всеми помыслами своими сыграл героя Григорий Печкысев.
Спектакль представляет собой чтение писем Батюшкова, в основном к другу Николаю Гнедичу, иногда — к Василию Жуковскому и Петру Вяземскому. Писал герой много и часто, все важные вехи его жизни изложены в эпистолярном жанре.
О насущных пустяках не пишет: «Не писать — не жить, поэтому что писать безделки?.. Сердце просит любви! Я хочу быть счастлив!». Он все время на грани отчаяния, и спектакль выдержан на высокой ноте как натянутая струна, которая вот-вот порвется. Разумеется, без подробностей — за полтора часа насыщенную событиями жизнь не расскажешь, всех стихов не прочитаешь, но Григорию Печкысеву удалось создать психологический портрет — каким-то образом он точно уловил тот момент, когда наступил внутренний надлом и осознание того, что «если проживу еще десять лет — точно сойду с ума».
Талант — награда, когда знаешь, как его применить. Но если нет — тогда талант становится тяжелой ношей.
Среди молодых людей, которым теперь за двадцать, немало таких же неприкаянных, в сущности талантливых, на деле мало к чему пригодных. Их тоже многое привлекает, более всего разные искусства, им хочется быть знаменитыми или хотя бы успешными и умными. Ни то ни другое не получается. «Размышлять пробовал, да все не выходит. Это больно... Но писать надо — скучно без пера! Я заврался, но знаешь от чего? От того, что пустился в философию. Это со мной бывает по осени... Вместе со способностью писать потерял способность наслаждаться», — произнес Григорий Печкысев в роли Константина Батюшкова. Как знакомо... А думалось: где мы, а где Батюшков — предтеча Золотого века русской поэзии?.. «Какое время! Бедные таланты!» — восклицает герой. И это сказано в Золотом веке, а что теперь, а что теперь...
Впрочем, размышления о сегодняшнем дне возникли уже потом. Никаких «отсылок к современности» в спектакле не было. Театр «Пушкинская школа» всегда верен авторскому слову и эпохе. И эта верность порой позволяет расслышать еще более точные рифмы, заглянуть из нашего сегодня в прошлое и неожиданно увидеть зеркальное отражение. Именно это как раз самое интересное.
«Я похож на человека, который не дошел до цели своей. Я нес на голове прекрасный сосуд, а он упал и разбился вдребезги. Поди теперь узнай, что в нем было!» (К. Н. Батюшков).
Все это так понятно теперь, когда поменялись приоритеты и в жизни, и в искусстве. Видимо, пришла пора вернуться в Золотой век русской поэзии и учиться глубже чувствовать, страдать и любить.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 223 (5349) от 27.11.2014.
Комментарии