До дня рождения Пушкинского дома осталось…
В отличие от юбилея Александра Сергеевича, когда вся страна за полгода начала отсчитывать, сколько дней остается до празднования, к 100-летию Пушкинского дома, которое грядет в декабря, готовятся негромко и, так сказать, корпоративно.
Сотрудники Института русской литературы стали собирать «юбилейный стол» несколько лет назад и могут отчитаться несколькими весомыми проектами, например петербургско-лондонским восьмитомным факсимильным изданием рукописных материалов «А. С. Пушкин. Рабочие тетради» (а рабочие тетради – это половина литературного наследия Александра Сергеевича). На моем столе это издание вряд ли появится: оно стоит не одну тысячу долларов. Зато для меня Пушкинский дом выпускает ежегодно по 50 книг, – при том что еще лет пять назад издавал не больше 15, и это считалось «неплохо».
В хранилищах Пушкинского дома – не только «тени» вполне способны преподносить сюрпризы. Скажем, Некрасов, охарактеризованный в старой Литературной энциклопедии как «русский революционно-демократический поэт», в недавней книге директора Пушкинского дома Николая Скатова отмечен еще и как картежник, да какой! Кроме того, в ноябре ожидается выход Словаря русских поэтов и прозаиков нашего времени (XX и XXI века). Интригующе отмечено, что там мы встретим ВСЕХ мало-мальски заметных поэтов и прозаиков, – даже тех, кто ворвался в литературу, да исчез тут же.
На вчерашнем заседании клуба «Гость ученый» в агентстве «РосБалт», где Николай Скатов с коллегами рассказывали о подготовке к 100-летию Пушкинского дома, вскользь прозвучало: в филологии (не только русской, но и мировой) «наступили кризисные моменты». Пишущая братия (что называется, пользуясь случаем) задала филологам вопрос: не умирает ли слово? Мол, литературная цивилизация уходит, ей на смену приходит цивилизация экранная; мы не столько уже произносим, слышим и читаем слово, сколько довольствуемся картинкой…
Ученые, уподобившись докторам, успокоили журналистов, как нервных больных: слово никуда не денется. Потому что: а) как ни крути, общение остается по большому счету вербальным; б) язык не вытеснишь, он будет лишь изменяться; посмотрите, дескать, на старославянский язык: не происходи с ним в свое время изменения, казавшиеся губительными, – не было бы нового литературного языка. Филологи добавили: «В подворотне мы тоже слышим язык, и хотя слова там, мягко говоря, несколько иные, чем у нас, но все синтаксические нормы сохраняются!»; в) картинка не сможет ответить на главный человеческий вопрос: «Почему?». На этот вредный вопрос можно ответить только словами.
…А насчет надоевшего и затертого штампа «Пушкин – это наше все» (равно как и «Пушкинский дом – это наше все») ученые спокойно уверили: англичане более четырехсот лет живут с аксиомой вроде «Шекспир – наше все». И ничего, терпят.
Материал был опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» №177 (3472) от 22 сентября 2005 года
Комментарии