Белые ночи, камерные вечера

Проходящий в Мариинском театре фестиваль «Звезды белых ночей» до конца июля будет радовать поклонников классической музыки. Особый интерес публики прежде всего обращен к приезду мировых звезд, оперным премьерам и масштабным симфоническим концертам, однако и камерная программа фестиваля достойна внимания.

Иллюстрация Stokketer2/shutterstock.com

Вечера камерной музыки открылись на сцене Концертного зала театра выступлением трио молодых артистов в составе скрипача Кристофа Барати, виолончелиста Иштвана Вардая и пианистки Зарины Шиманской, выступивших с сочинениями Людвига ван Бетховена.

Бетховен - один из любимых композиторов советской эпохи, в то время немецкого гения было принято представлять как бунтаря-революционера и ниспровергателя традиций. В его музыке подчеркивались героический пафос и мужественный дух, которые передавались через определенную манеру - с плотным густым звуком и романтическими штрихами. С появлением и активным развитием в Европе школы старинного исполнительства стали уходить многие клише, и за маской Бетховена-реформатора-радикала возник творец, объединивший в своем творчестве классическую и романтическую эпохи. Тонкий лирик, способный выразить мельчайшие движения человеческой души. Соответственно, ясность, прозрачность и легкость пришли на смену былой грузности и «массивности».

Камерный исповедальный тон прошедшего в Мариинке концерта был задан буквально с первых нот открывшей вечер Седьмой скрипичной сонатой Бетховена. Мелодические фразы переходили от фортепиано к скрипке, составлявших друг с другом прекрасно сыгранный дуэт. Кристоф Барати в своей манере игры особое внимание уделил штрихам и точности интонаций, отчасти пожертвовав ради этого динамикой и экспрессией. Поэтому аккомпанировавшей ему Зарине Шиманской пришлось тонко подстраиваться, «высветляя» и облегчая пассажи, дабы не заглушить скрипача.

В прозвучавшей вслед Пятой виолончельной сонате Иштван Вардай покорил зал роскошным тембровым звучанием своего инструмента. Однако в финальной головоломной фуге музыканту немного не хватило должного напора и свободы. Созерцательное начало виолончелисту удалось передать лучше, чем образ активности и действия. Полной гармонии действия и созерцания артистам удалось добиться в сыгранном во втором отделении Трио op. 97, которое было исполнено как философская и при этом увлекательная беседа.

Это произведение Бетховен написал в 1811 году и посвятил одному из своих любимых учеников и покровителей эрцгерцогу Рудольфу, аристократу, занимавшему серьезный сановный пост в иерархии Католической церкви. Бетховен обычно адресовал ему свои самые возвышенные и сокровенные сочинения, связанные с духовной тематикой. И в си-бемоль-мажорном Трио, несмотря на его внешнюю светскость, явственно был ощутим молитвенный дух, особенно проявившийся в третьей части, поданной как диалог между человеком и небом. Скрипач, виолончелист и пианистка тонко и возвышенно «пропели» хоральную мелодию божественного бетховенского Анданте, расцветив в последующих вариациях тему тончайшими красочными оттенками.

Нужный характер поддерживался Зариной Шиманской, в ее игре легкость и воздушность сочетались с железной волей и безупречным чувством ритма. На bis музыканты исполнили вторую часть Трио, Скерцо, в танцевальных «притоптываниях» которого уже слышались будущие жанровые эпизоды из симфоний Малера.