Зачем Франция хочет учредить в ЕС независимый антикоррупционный орган?

Париж предложил создать независимый орган для борьбы с коррупцией в Евросоюзе, в полномочия которого входили бы проверка доходов официальных лиц и выявление конфликта интересов. Об этом сообщила недавно французский госсекретарь по делам Европы при МИД Лоранс Бун.

ФОТО Netfalls-Remy Musser on Shutterstock

«После шока, вызванного рядом коррупционных скандалов, необходимо восстановить уверенность граждан в институтах ЕС», — за­явила она газете Politico. По словам Бун, за эту инициативу выступает не только она, но и президент Франции Эммануэль Макрон. И теперь оба добиваются, чтобы этот план одобрили и другие страны ЕС. Как напоминает издание, после ряда коррупционных скандалов глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен предложила создать комитет по этике, чтобы продемонстрировать свою приверженность антикоррупционным мерам. Однако, похоже, что для Бун и тех, кто критиковал инициативу главы ЕК, этого недостаточно.

«Предложение комиссии — это начало. Но я думаю, что мы можем и должны задать гораздо более высокую планку», — сказала Бун. «Для предотвращения новых скандалов нам необходим независимый орган с реальными средствами контроля». Он стал бы подобием существующего во Франции высшего органа по прозрачности общественной жизни, который проверяет банковские счета, активы и доходы государственных служащих во избежание конфликта интересов и, если должностные лица «не соответствуют требованиям прозрачности, имеет право передавать дела прокурорам», уточняет Politico.

Доверие граждан к институтам «пошатнулось», после того как Евросоюз «пережил череду скандалов», напоминают журналисты Politico. «Несколько членов Европейской комиссии были в спонсируемых поездках, один высокопоставленный чиновник принимал бесплатные рейсы от Qatar Airways, когда его команда вела с Дохой переговоры по авиационному соглашению, другой высокопоставленный чиновник не задекларировал свою собственность на люксовый отель на Бали», — напомнила газета о коррупционных случаях, о которых она сообщала ранее в этом году. Кроме того, в Politico упомянули о нашумевшем «катарском коррупционном скандале», потрясшем Европейский парламент в декабре 2022 года.

Напомним, «катарский коррупционный скандал» в ЕП связывают с проведением чемпионата мира по футболу в Катаре. Тогда власти Бельгии, где располагается штаб-квартира ЕС, провели несколько задержаний и обысков в Брюсселе из‑за расследования подозрений в коррупции. По данным СМИ, речь идет о вице-президенте Европейского парламента Еве Кайли, бывшем депутате ЕП Пьер-Антонио Панцери, а также о советнике ЕП в области прав человека Франческо Джорджи. После этого премьер-министр Венгрии Виктор Орбан призвал «осушить коррупционное болото» в ЕС. «Все знали, что в Брюсселе полно коррупционных дел, но сейчас дошло до такого уровня, что полиции пришлось принять меры… Время осушить болото в Брюсселе», — приводит его слова РИА «Новости». Орбан также отметил, что в ЕС гадают, какие еще брюссельские политики могут быть связаны с коррупцией.

Тогда же, в декабре 2022 года, в Европарламенте захотели расследовать деятельность мужа Урсулы фон дер Ляйен, сообщают СМИ. Семь депутатов в открытом письме, адресованном европейскому комиссару, ответственному за прозрачность, попросили ЕС изучить коммерческую деятельность Хайко фон дер Ляйен, который подвергался критике за непрозрачное управление контрактами на вакцины, которые были подписаны с Pfizer. Как пишут медиа, факт получения компанией мужа главы ЕК денег от этой структуры, управляемой его женой, превращает данное дело «в головокружительный скандал, возможно, самый крупный с момента основания ЕС». Отмечается, что, столкнувшись с давлением со стороны средств массовой информации, Хайко фон дер Ляйен подал в отставку, но его компания продолжает получать деньги от Еврокомиссии.

В январе 2023 года ЕП начал «срочную процедуру» лишения двух депутатов неприкосновенности из‑за обвинений в коррупции «по запросу бельгийских судебных органов». Об этом заявила председатель Европарламента Роберта Метсола. Осенью другой скандал разразился вокруг эстонского премьер-министра Каи Каллас и ее супруга. По данным СМИ, Каллас обеспечила заем на сумму € 350 тыс. фирме своего мужа Novaria Consult, которая в свою очередь владела 25 % капитала логистической компании Stark Logistics, продолжающей перевозки грузов в Россию. Президент Эстонии Алар Карис призвал Каллас уйти в отставку, назвав ситуацию «серьезным кризисом» и «моральной проблемой». Однако премьер отказалась покидать свой пост, впрочем, выразив сожаление из‑за возникшей ситуации.

Как отмечает старший научный сотрудник Центра европейских исследований ИМЭМО РАН Владимир Оленченко, эти коррупционные скандалы в ЕС свидетельствуют о том, что вопрос о создании органа, который бы боролся с этой проблемой, явно назрел. Однако эксперт считает, что, предлагая формирование такой структуры, французские власти преследуют в первую очередь свои «личные интересы». «Тут может быть несколько мотивов. Дело в том, что Макрон претендует на роль негласного лидера в ЕС, ранее он выдвигал множество предложений по реформированию Евросоюза, которое предполагало ослабление роли Еврокомиссии и усиление роли отдельных стран. Еще одна возможная причина — это трудности Парижа во взаимоотношениях с нынешним составом ЕК и ее главой Урсулой фон дер Ляйен. По всей видимости, французские власти ищут варианты, как создать орган, который мог бы быть противовесом Еврокомиссии», — считает Оленченко.

В свою очередь заместитель директора Института истории и политики МПГУ Владимир Шаповалов считает, что, предлагая создание нового антикоррупционного органа, Макрон, по сути, ставит под сомнение компетентность главы ЕК. «Но то, что предлагает Макрон, в любом случае представляется более эффективным механизмом, чем комитет этики главы Еврокомиссии. Комиссия по этике — это больше похоже на шутку, чем на действенную структуру, которая могла бы бороться с коррупцией», — полагает эксперт. Что касается самой Бун, ее комментарии относительно создания антикоррупционного органа прозвучали в тот момент, когда она пытается укрепить свой имидж перед выборами в Европарламент 2024 года, констатирует Шаповалов. По его словам, Бун ведет сейчас политическую кампанию, направленную на то, чтобы «возглавить список Макрона на выборах». «Заявления Бун о создании антикоррупционного органа направлены прежде всего на то, чтобы продвинуть свою кандидатуру и как заручиться поддержкой Макрона, так и обратить внимание на себя со стороны французского электората», — считает Шаповалов.

При этом вне зависимости от мотивации французского руководства эффективность нового антикоррупционного органа в случае его создания будет зависеть от целого ряда причин, отмечает Оленченко. «Пока мы услышали только концепцию новой структуры, но уже сейчас возникает множество вопросов: как будет работать этот механизм, станет ли он действительно независимым, кто будет назначаться на руководящие посты, в чем будет заключаться его отчетность и — самое главное — кто будет его контролировать», — замечает Оленченко.

В свою очередь Шаповалов констатирует, что брюссельская бюрократия действительно нуждается в независимом антикоррупционном аппарате, однако выразил сомнение относительно того, что это возможно в нынешних условиях в ЕС. «Брюссельское руководство отличается полнотой власти, поскольку фактически это надгосударственная структура, которая контролирует огромные средства. При этом само оно практически никому не отчитывается и не подчиняется. Разумеется, это порождает чудовищную коррупцию», — заключает аналитик.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 210 (7539) от 08.11.2023 под заголовком «Острая проблема?».