Во Франции произошла смена премьер-министра и части состава кабмина
Назначен самый молодой за всю историю Пятой республики премьер — Габриэль Атталь.
ФОТО Benjamin Massello on Unsplash
Ожидавшееся решение
Для французских политических экспертов отставка премьер-министра Элизабет Борн и смена кабинета не стали чем‑то неожиданным. Об этом говорили уже минимум несколько недель после скандального принятия национальным собранием нового закона об иммиграции и предоставлении убежища в декабре прошлого года. Дело в том, что первоначально, при голосовании в нижней палате парламента 1 декабря, подготовленный совмином проект этого закона не получил поддержки депутатов, что спровоцировало острый политический кризис, грозивший досрочными выборами.
Пришлось создавать смешанную паритетную комиссию из депутатов и сенаторов. В итоге президент Эммануэль Макрон и его центристская партия «Возрождение» пошли на компромисс с партиями правого спектра ради того, чтобы закон об иммиграции все же был принят. В финальном тексте законопроекта зафиксированы положения о более жестком характере регуляризации иммиграции, ужесточены условия принятия французского гражданства. Защищавшееся прогрессивными силами республики «право почвы» при принятии гражданства перестает быть автоматическим. Усложняется процедура воссоединения семей иммигрантов, а также доступ иммигрантов к семейным пособиям, социальной помощи и праву на предоставление жилища — в духе тезисов крайне правых о «национальном предпочтении».
Если все левые силы Франции в штыки встретили новое иммиграционное законодательство и подали соответствующие запросы в конституционный совет, то правая оппозиция, наоборот, не скрывала своего удовлетворения. Глава депутатской группы правоцентристской партии «Республиканцы» Оливье Марлье назвал иммиграционный закон «истинным поворотом» в правильную сторону, тогда как его коллега председатель группы крайне правого Национального объединения в нижней палате парламента Марин Ле Пен прямо сказала, что итоговый вариант принятого закона есть не что иное, как идеологическая победа НО.
Однако 26 января конституционный совет (КС) отменил несколько наиболее спорных статей иммиграционного закона (в частности, касающихся воссоединения семей, ограничений для студентов-иностранцев, выплаты социальных пособий иммигрантам, а также иммиграционных квот), чего добивались правозащитные организации. Решение КС несколько уравновешивает сам закон.
Но во всех этих политических баталиях и Макрон, и премьер-министр, и его соратница по партии Борн еще больше, чем раньше, растеряли уровень доверия французов. Исполнительная власть хотя и добилась ратификации обеими палатами парламента закона об иммиграции и предоставлении убежища, но вышла из кризиса ослабленной. На повестку дня вышел вопрос о правительственных перестановках.
Смотрите, кто пришел
Итак, сразу по окончании первой новогодней недели, 8 января, 62‑летняя Элизабет Борн подала Эммануэлю Макрону заявление с прошением об отставке. Франция — президентская республика, и даже де-юре именно президент считается главой правительства. Тем более в ситуации, когда кабмин формируют его соратники. Макрон недолго оставался в нерешительности и назначил на вакантное место одного из лидеров своей партии «Возрождение» Габриэля Атталя. С учетом того, что новому премьер-министру 34 года, речь идет о самом молодом во французской истории премьере.
Окончив в столице элитную Эльзасскую школу, Атталь затем получил магистерскую степень по государственному управлению, он имеет также высшее юридическое образование. Новый премьер начинал политическую карьеру (как и сам Макрон) в Социалистической партии (СП), но в 2016 году примкнул к центристскому проекту Макрона; затем работал спикером правительства, министром по делам молодежи.
Знаковым стало и назначение генерального секретаря президентской партии и председателя либеральной депутатской группы «Обновляя Европу» Стефана Сежурне на должность министра Европы и иностранных дел Франции. Если Атталь и Сежурне представляют собой социал-либеральное направление в исполнительной власти, то, как отмечают французские эксперты, в политическом плане правительство поправело. Мало того, что бывшие члены партии «Республиканцы» правоцентристские политики Брюно Ле Мэр (министр экономики и финансов) и Жеральд Дарманэн (министр внутренних дел и заморских территорий) остались в кабинете и даже укрепили свои позиции, — к ним в компанию Макрон назначил на должность министра культуры еще одну близкую к экс-президенту Николя Саркози фигуру — Рашиду Дати. Впрочем, как верно отмечается в передовице газеты «Либерасьон» от 10 января, «истинный премьер-министр находится в Елисейском дворце».
Французские журналисты сразу отметили, что кабинет Атталя достаточно «молодой» по составу — средний возраст членов правительства теперь составляет 46 лет. Еще один момент, на который обратили внимание эксперты и политологи, — либерал Макрон пошел на заметное сокращение численного состава совета министров, что привело к объединению функций различных членов кабмина. В нынешнем правительстве — 11 министров, это один из самых компактных кабминов во французской истории. Разумеется, критики правительственных перестановок не преминули поиронизировать над личной жизнью руководящего состава совмина. Конечно, сегодня в Западной Европе этим никого не удивить, но тот факт, что премьер и министр иностранных дел официально находились в однополом партнерстве (пакте гражданской солидарности), вызвал у критиков кабинета обвинения в «кумовстве».
Власть и оппозиция: разные ставки
Внутриполитическая борьба во Франции в последние годы носит достаточно жесткий, если не сказать ожесточенный, характер. Вот почему перестановки на вершине исполнительной власти не могли не вызвать соответствующей реакции. Логично, что пропрезидентский лагерь, исходя из принципа политической солидарности, выразил поддержку действиям главы государства. Нельзя сказать, что у лидеров партии «Возрождение» были совсем бесконфликтные отношения с Элизабет Борн — партийные кадры упрекали ее в излишнем «технократизме». Ряд экспертов полагают, что изменения в правительстве явно связаны с предстоящими в середине 2024 года, в том числе и во Франции, выборами в Европейский парламент. На сегодня президентский центристский блок, судя по опросам, на 10 – 11 пунктов уступает по уровню популярности Национальному объединению, и, если социал-либералы проиграют европейские выборы, это будет мощный морально-политический удар по Макрону и имиджу всей исполнительной власти.
Однако, если президент Пятой республики и пытается сейчас «играть» преимущественно с правым электоратом (который, безусловно, имеет в стране потенциал для роста), это отнюдь не значит, что сами французские правые готовы к серьезному сближению с властью. Да, правая часть НО и сената была весьма удовлетворена включением в иммиграционный закон откровенно консервативных положений и статей. Но, например, все попытки бывших правоцентристских политиков, перешедших в команду Макрона, добиться вхождения «Республиканцев» в правительственный лагерь до сих пор заканчивались безрезультатно. Более того, руководство этой партии моментально приняло решение исключить из своих рядов Рашиду Дати, как только появился приказ о назначении ее министром культуры.
Еще более жесткую позицию в отношении исполнительной власти занимают правонационалистические силы. Для НО именно макроновская политика является синонимом увядания и ослабления Франции. Лидеры Национального объединения намерены во что бы то ни стало добиться над провластным альянсом победы на европейских выборах.
Достаточно критично оценили правительственные перестановки и в левом лагере французской политики. Несмотря на то что под конец года фактически распался общий левый альянс — Новый народный экологический и социальный союз, ведущую роль в котором играло движение Жан-Люка Меланшона «Непокоренная Франция», — левые сохраняют определенные позиции на региональном и местном уровнях. И радикальные левые, и левоцентристские партии исходят из того, что политика Макрона с начала его второго президентства носит все более правый характер. Кроме того, как отмечает левый европейский депутат Эммануэль Морель, «французская власть находится полностью в плену либеральных догм».
Облегчение правил и «европейский суверенитет»
«Генеральное» выступление Габриэля Атталя в национальном собрании еще предстоит. При этом пока неясно, будет ли голосование по вотуму доверия. Риск все же есть: на сегодня у макроновцев абсолютного большинства в нижней палате французского парламента нет. Так что исход подобного голосования вовсе не предрешен. Но в любом случае понятно, кто является главой исполнительной власти. Поэтому именно от Макрона общественность ждала каких‑то инициатив после назначения нового премьера. Тем более что еще в декабре президент пообещал провести «встречу с нацией», дабы «почувствовать пульс страны».
16 января глава республики провел пресс-конференцию. Те идеи, которые он озвучил, в целом как раз и подтверждают правый поворот в политике Елисейского дворца. Было обещано обращенное прежде всего к среднему классу снижение налогового бремени на 2 млрд евро, увеличение медицинских взносов для граждан, облегчение правил функционирования предприятий для бизнесменов (например, в вопросах приема на работу или строительства), пересмотр стратегии «заслуг» в профессиональной карьере государственных служащих. Макрон вновь поднял тему о необходимости продолжения реформы рынка труда ради движения к так называемой полной занятости и переподготовки руководящих кадров.
Что же касается внешнеполитического досье (а международная политика — это прежде всего дело президента, а не премьер-министра), то тут новых идей не так много. Макрон, как и раньше, вынужден учитывать все евроатлантические обязательства страны и в то же время пытаться показать автономию внешней политики Франции. В данном контексте можно сослаться на лозунги о «европейском суверенитете», регулярно защищаемые Елисейским дворцом. Выступая на экономическом форуме в Давосе, Макрон недавно подчеркнул: «Всякая идея европейского проекта — это не быть зависимым». Франция продолжает верить в евроинтеграцию, и среди нынешних лидеров Старого Света Макрон выглядит, пожалуй, как ключевой «еврооптимист». Париж также пытается занять самостоятельную позицию в крайне напряженной ситуации на Ближнем Востоке. Это касается и поддержки адресованного Израилю требования о «гуманитарной паузе» в секторе Газа, и к неучастию Франции в очередной созданной по инициативе Вашингтона антитеррористической коалиции против йеменских хуситов.
Что же касается конфликта в Восточной Европе, то здесь говорить об изменениях не приходится. Во многих выступлениях в декабре и январе Макрон повторял, что интересам Франции соответствует суверенная Украина. Аналогичную мысль высказал и новый шеф дипломатии Сежурне, первый международный визит которого был именно в Киев. В то же время Макрон не раз заявлял о том, что нынешний регресс в отношениях между «единой Европой» и Россией невыгоден обеим сторонам…
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 19 (7595) от 02.02.2024 под заголовком «Правый поворот Пятой республики».
Комментарии