Последние недели имя главы итальянского правительства не сходит со страниц западноевропейских изданий

Децентрализация, саммит с африканскими странами, личное посредничество Мелони в деле убеждения премьера Венгрии Виктора Орбана отказаться от «антиукраинского вето» в Европейском совете — все это повышает интерес к современной итальянской политике.

ФОТО engin akyurt on Unsplash

Национал-консервативное большинство

После парламентских выборов 2022 года Итальянская Республика вернулась к политической стабильности, поскольку Правоцент­ристская коалиция (ПЦК) сумела завоевать прочное большинство в обеих палатах парламента страны. Но резко изменилось соотношение сил в самом правом движении. Первое место оказалось в руках сравнительно молодой, сущест­вующей всего одиннадцать лет, партии «Братья Италии» (БИ), лидер которой 46‑летняя Джоржи Мелони и возглавила новое правительство парламентского большинства, которое включает также правую консервативную партию «Вперед, Италия!» (ВИ), созданную в свое время Сильвио Берлускони, «Лигу» и центристскую христианско-демократическую партию «Мы — умеренные».

Мелони вообще начинала свою политическую деятельность в рядах неофашистской партии «Италь­янское социальное дейст­вие». Она является однозначно правым политиком, приверженным принципам консерватизма и традиционализма, в известной степени БИ можно рассматривать и как популистскую силу. Получив на парламентских выборах 2022 года свыше четверти голосов, эта партия не только резко обошла более именитых союзников по ПЦК, но и превратилась в народную партию с весьма разнородным электоратом, представляющим прежде всего мелкобуржуазную среду.

«Братья Италии» сумели не только переманить новых сторонников от других правых партий, но и заметно ослабить популистское движение «Пять звезд», которое во второй половине 2010‑х годов пользовалось поддержкой трети избирателей республики. На фоне безрадостного состояния в прошлом мощного левого движения в стране БИ продолжают и сегодня оставаться самой популярной политической силой Италии.

Но Джоржи Мелони — опытный и гибкий политический деятель, заинтересованный в сохранении дружественных отношений с союзными по ПЦК партиями. По­этому, как объяснила мне историк Анд­реа Колли, с которой я в начале февраля разговаривал во время поездки в Милан, «совет минист­ров во главе с Мелони реализует преобразования с оглядкой на других правых союзников». Это касается, в частности, защищаемой ВИ стратегии оказания финансовой помощи мелким и средним предпринимателям, а также одоб­ренной законодателями в январе реформы управления в регионах (за что особенно ратовала «Лига»), которая предусматривает политику «дифференцированной автономии» и расширение прав региональных советов в сферах здравоохранения, образования, выделения социальных пособий и защиты окружающей среды.

Что же касается собственно политической стратегии БИ и Мелони, то она заключается в конституционной реформе, ее проект уже почти подготовлен в правительственных недрах. Тут ключевой фишкой выступает идея прямого избрания премьер-министра всеобщим голосованием, что в случае одобрения еще больше усилит политический вес главы правительства.

Экономика: подъем и сложности

В пользу кабинета Мелони играет тот факт, что уже несколько лет в Италии имеет место экономический рост; в 2022 году он составил, в частности, 4 % валового внутреннего продукта (ВВП). Инфляция, конечно, традиционно болезненна для итальянского общества, но все же в прошлом году она повысилась несильно, хотя рост цен на потребительские товары и продовольствие характерен для республики.

Правому правительству удалось повернуть вспять тенденцию роста общественного долга. Да, он составляет сейчас 158 % ВВП, но это гораздо ниже, чем было, скажем, лет пять назад. Безработица в Италии, по меркам Европейского союза, не очень низкая — 8 % трудоспособного населения, но она все же уменьшается, в том числе это касается самой «проблемной» в данном отношении группы населения — молодежи. Достаточно высокий позитивный торговый баланс (за 60 млрд евро) позволяет национальной экономике вполне успешно развиваться, хотя, разумеется, Италия тоже страдает от разных внешнеэкономических вызовов и проблем.

Безусловно, сложнейшей внут­ренней проблемой остается воп­рос о приеме беженцев. Название средиземноморского вулканического островка Лампедуза стало известно всему миру, превратившись в синоним нерешенной проб­лемы нелегальной иммиграции. Итальянское правительство, исходя из своих консервативных пристрастий, проводит здесь достаточно жесткую политику, но, похоже, среди избирателей это находит понимание.

Притом что уровень поддержки политики ПЦК и личный рейтинг Мелони остаются высокими, в стране с такими традициями политической и социальной борьбы, как Италия, сохраняется высокий уровень протестной активности. Как отмечает профессор парижского института Сьянс По и специалист по Италии Марк Лазар, «сейчас в стране более востребованы секторальные забастовки, когда трудящиеся тех или иных отраслей выступают с корпоративными требованиями». Так, недавно бас­товали транспортники и работники системы здравоохранения. Выступили со своими лозунгами и итальянские фермеры. Однако в ноябре по стране прокатилась и всеобщая забастовка, в ходе которой профсоюзы протестовали против «антисоциального» бюджета правительства.

Мелони — джокер в Евросоюзе?

Надо отметить, что Италия — одна из стран-основателей европейских сообществ и для общественного мнения этой страны традиционно характерна сильная проевропейская направленность. Скажем, в свое время итальянская Компартия гораздо раньше, чем другие коммунистические партии Западной Европы, заявила о принятии европейской интеграции.

При всей острой внутриполитической борьбе в республике основные политические силы страны (пожалуй, за исключением евроскептичной «Лиги»), как левоцент­ристские, так и относящиеся к ПЦК, принципиально поддерживают европейскую интеграцию в политической, экономической и финансовой сферах. Хотя, конечно, утверждение Мелони в позапрошлом году председателем совета министров вызвало у «евроэлиты» немалые сомнения: политическое прошлое итальянского премьера, как и явно правопопулистский имидж партии БИ, внушали Брюсселю серьезную тревогу.

Но оказалось, что напрасно. Итальянские политические и экономические элиты всегда желали усиления влияния своей страны в ЕС. После того как Соединенное Королевство покинуло Евросоюз, насчитывающая почти 60 млн жителей Италия определенно утверждается как третья по политическому и экономическому влиянию страна в ЕС. Хотя полного «европейского консенсуса» сегодня нет даже в правительстве, настрой как «Братьев Италии», так и партии ВИ вполне проевропейский. Рим поддерживает общую политику ­союза в разных сферах, одобрительно относится к потенциальному расширению ЕС на Западных Балканах, энергично предлагает свои варианты осуществления единой политики стран — членов союза на средиземноморском направлении и в области регулирования миграционными потоками.

Но при всем этом Джоржи Мелони представляет собой определенную правую альтернативу нынешнему развитию европейской интеграции. Как отмечают руководители БИ, «настоящая проблема заключается в политике Евросоюза, а не в политике правительства». Дело в том, что «Братья Италии» не относятся к «мейнст­римовским» политическим партиям Старого Света, а лидер БИ возглавляет Европейскую партию консерваторов и реформистов (ЕПКР), куда входят, в частности, такие евроскептики, как польская партия «Право и справедливость», испанский «Вокс» и британские консерваторы.

С учетом продолжающегося «поправения» в Европе и в преддверии намеченных на июнь выборов в Европейский парламент многие аналитики Старого Света видят в Мелони своеобразного «джокера», который будет способствовать созданию после этих выборов правого большинства в Европарламенте. В самой Италии БИ всегда придерживались стратегии единства правых сил, от христианских демократов до крайне правых. То, что Мелони установила доверительные отношения с главой венгерского кабмина Орбаном, приглашая его партию примк­нуть к ЕПКР, говорит о том, что для ­итальянского премьер-министра европейские амбиции очень и очень немаловажны.

Атлантизм остается главным направлением

Внешнеполитическая стратегия правительства Италии, безусловно, определяется той консервативной идеологией, которая доминирует в национальном правом движении. Но отметим, что исторически итальянские правые пос­ле Второй мировой войны имели четко атлантистскую ориентацию и ось Рим — Вашингтон никогда с середины ХХ столетия не подвергалась сомнению. Сегодня, как справедливо замечает известный отечественный специалист по Италии доктор политических наук Надежда Арбатова, «Мелони является традиционным атлантистом в духе времен холодной войны…»

Равнение на Вашингтон в дип­ломатии исполнительной власти республики проявляется во многом. И в том, что НАТО считают основным гарантом обеспечения безопасности для Италии, и в постоянном увеличении национального военного бюджета, и в расширении военной помощи Украине. Также можно отметить, что Рим выступает за активное военно-политическое взаимодействие НАТО и ЕС в средиземноморском регионе. Что касается ближневосточного направления, то Мелони имеет явные произраильские симпатии, причем даже более очевидные, чем у действующей американской администрации. Вообще говоря, для Джоржи Мелони и ее ЕПКР именно победа Дональда Трампа в Соединенных Штатах была бы наиболее желательным вариантом.

Но при всем твердом атлантизме у самой Италии тоже имеются глобальные амбиции. Например, эта страна, председательствующая в 2024 году в «большой семерке», продвигает через G7 решение таких актуальных проблем, как продовольственная безопасность, климатическое равновесие, миграционные вызовы, взаимоотношения с Китаем (экономически Италия объективно заинтересована в развитии этих отношений). И особенно ратует за экономические развитие Африки.

По инициативе Рима в январе прошел специальный саммит Италия — Африка, на котором глава итальянского правительства объявила о плане выделения северной части Африканского континента 5,5 млрд евро инвестиций на проекты в сфере энергетики, образования, здравоохранения и сельского хозяйства в обмен на усиление странами Магриба контроля за границами. В духе Трампа лидер европейских консерваторов откровенно отметила: «То, что, я думаю, нужно делать в Африке, это не благотворительность. Что нужно делать в Африке, так это налаживать сотрудничество и стратегические отношения на равных… И это делается с помощью инвестиций и стратегии развития».

Пожалуй, после Сильвио Берлускони Италия не имела еще такого амбициозного главы правительства, каким предстает сейчас Джоржи Мелони. Удастся ли ей по‑настоящему превратиться в «джокера» в ЕС, полагаю, покажет уже недалекое будущее.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 33 (7609) от 22.02.2024 под заголовком «Правая ось Италии».