«Дом – машина для жилья»: специалист рассказал об «автомобилизации» архитектуры

Французский историк архитектуры и искусствовед профессор Института изящных искусств при Нью-Йоркском и Принстонском университетах Жан-Луи Коэн в прошлом году прочел в нашей стране публичную лекцию об «автомобилизации» архитектуры.

Иллюстрация pixabay.com

Встреча состоялась в Еврейском музее и центре толерантности (Москва). Отметим, что зарубежные мэтры, если они не имеют корней в нашей стране, говорят через переводчика. Французский профессор стал приятным исключением. Его отец, интеллектуал левого толка, в конце 1940-х работал в нашей стране корреспондентом коммунистической газеты «Юманите». Кроме того, в кругу его общения было много сверстников, детей эмигрантов из советской России. Так что Ж.-Л. Коэн с младых ногтей погружен в нашу культуру, он в совершенстве владеет великим и могучим, что помогает ему в изучении отечественного авангарда.

Автомобиль, как известно, изобретение относительно недавнее. В самом начале своей истории, на рубеже XIX - XX веков, он был похож на карету. И помещения для него были, естественно, в каретном сарае. До сих пор в старых домах в центре города можно встретить такие места хранения железных коней.

Но уже по окончании Первой мировой войны произошла технологическая революция. Автомобили стали меньше, их уже могли позволить себе купить не только представители высших слоев общества (экипажи, которые двигали лошади, были доступны лишь избранным), выросло и количество машин. Потребовалось перестроить города именно под автомобильное движение. Великий французский зодчий Ле Корбюзье провозгласил, что «дом - машина для жилья». Люди могут войти в машину через очень узкую дверь, это мы должны изучить, чтобы построить минимальный по площади дом, считал он.

Мэтр подготовил нереализованный план перестройки Парижа в 1925 году, спонсором этого проекта стала автомобильная корпорация... Кстати, на репродукции, которая сопровождала лекцию, я легко узнал проект Корбюзье. Он не пропал: много районов на петербургских окраинах и в пригородах сделаны по его заветам - дома повыше, проспекты пошире.

Кстати, Ле Корбюзье занимался и дизайном. В 1936 году он нарисовал машину «минимум» - компактную, дешевую. Эта его идея была реализована в серийном выпуске машин по окончании Второй мировой войны, когда французам понадобился народный автомобиль. Но вот парадокс: зодчий сам, хотя и проповедовал левые идеи в архитектуре, ездил на совсем других авто. На многих альбомных видах спроектированных им вилл можно видеть роскошные лимузины, они принадлежали мэтру, а их изображения были своеобразной фишкой.

Сравнение домов с машинами отразилось и в раннесоветской архитектуре. Так, зодчий и теоретик Моисей Гинзбург в книге «Эпоха и стиль. Проблемы архитектуры» (1924 г.) разрабатывал виды будущего. И пусть собственный, советский автопром тогда еще не родился, архитекторы в каждом своем проекте видели некую ось, как у машины. «Даже стоящий паровоз обозначает движение», - провозгласил Гинзбург.

Классик авангарда Константин Мельников прославился в том числе четырьмя реализованными в Москве проектами гаражей различных организаций (в том числе Госплана и «Интуриста»).

Еще один отечественный деятель той поры Николай Тарабукин констатировал: «Старый Пегас умер, его заменил автомобиль Форда». Сравните с призывом сбросить Пушкина с парохода современности. Кстати, Генри Форд, за исключением классиков марксизма, был в 1920-х самым популярным иностранцем в СССР. Организации его производств старались подражать, его книги издавались огромными тиражами.

А вот еще один американец - Альберт Кан. Этот зодчий создал облик автомобильной столицы США - Детройта с его автомобильной большой тройкой — «Фордом», GM и «Крайслером». С конца 1920-х он работал по контракту в СССР, спроектировал в Союзе более 500 фабрик, в том числе автозаводы-гиганты в Москве и Нижнем Новгороде (ГАЗ). Созданные им предприятия - прекрасные примеры автомобильной организации пространств.

«Машина живет в городе, поэтому архитекторы придумывают проекты для развития городов, используя авто. Символом конца прошлого века стала этажерка из машин, запаянных в бетон. Кажется, что это лишь абстрактная инсталляция. Но неподалеку мы видим коммерческий проект - башня из стекла, где авто, только новые и красивые, выставлены на продажу. Поиск места для автомобиля в жизни продолжается», - заключил Жан-Луи Коэн.

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 010 (6363) от 22.01.2019 под заголовком « Дом как машина».