Учиться, учиться, и еще раз... работать
В стране началась череда единых государственных экзаменов — и это первый год, когда ЕГЭ проходит не в качестве эксперимента, а «на законных основаниях»». Теоретически теперь облегченно вздохнуть можно сразу после выпускного: ЕГЭ автоматически становится вступительным в вуз. При этом забывается, что окончательный результат (на который работала и школа, и вуз) — трудоустройство. Об этом говорили на «круглом столе» «Абитуриент-2007: от поступления в вуз до трудоустройства» в конференц-зале газеты «Санкт-Петербургские ведомости» представители исполнительной и законодательной власти, высшей школы и крупных коммерчески структур.
Базовые знания не говорят о готовности
Закон о ЕГЭ принят, но споры не прекратились.
— С моей точки зрения, столь длительный и плохо подготовленный эксперимент как раз осложнил жизнь абитуриентам, — считает Илья Дементьев, проректор по учебной работе СПбГУ. — Да, закон нужно исполнять, но это не отменяет необходимость обсуждений закона. Потому что если он не устраивает общество, он должен быть изменен.
В ходе эксперимента с ЕГЭ вузы как могли приспосабливались: некоторые — своенравно. Например, Большой университет продумал систему приема вступительных экзаменов, которая, по большому счету, и характеризует отношение СПбГУ к ЕГЭ. Результаты единого госэкзамена в Университете засчитываются, но по профильным предметам введены дополнительные испытания.
То есть на химфаке учтут и результаты школьного ЕГЭ по химии, и показатели дополнительного экзамена в вузе. Илья Дементьев объяснил: — Контрольно-измерительные материалы ЕГЭ действительно измеряют уровень школьных знаний по предмету. Но даже очень высокий уровень базовых знаний абсолютно не говорит о готовности человека закончить вуз и стать квалифицированным специалистом. Дополнительные испытания в нашем Университете позволяют и нам и абитуриенту оценить, на сколько он готов к обучению в области химии, биологии, юриспруденции и т. д. Именно в эту маленькую дополнительную часть наших испытаний и заложено то, что связано с будущим трудоустройством.
Жесткую позицию по отношению к ЕГЭ занимают не последние (а вообще-то первые) вузы страны: помимо нашего СПбГУ, МГИМО, МГТУ им. Баумана.
Начальник сектора модернизации образования городского комитета по образованию Леонид Илюшин не согласен с тем, что эксперимент прошел плохо:
— В Петербурге он прошел хорошо, город с осторожностью осваивал единый государственный экзамен, и действовали мы вместе с сообществом вузов, с Советом ректоров, с комитетом по науке и высшей школе. И гарантируем абсолютную четкость прохождения процедур.
Леонид Илюшин (который уважает единый государственный экзамен настолько, что старается не сокращать его название до аббревиатуры) не осуждает стремление вузов проводить дополнительные испытания.
— Другое дело, — продолжает Илюшин, — что выпускник школы должен знать заранее об особенностях этих дополнительных испытаний. Уже в феврале в комитет звонят выпускники и их родители, интересуются конъюнктурой поступления, чтобы решить, какой предмет из необязательных выгоднее сдавать в формате единого государственного теста. Но сейчас мы не всегда можем сослаться на информационные службы вузов... Взаимодействие школы и высшей школы в информационном плане очень важно: как будут приниматься вступительные экзамены, каков был средний балл в прошлом году, на что ориентироваться? Нужно раскрывать карты.
Два образования.
Хорошее и плохое
Изначально государство не выясняло у школьников, хотели ли они сдавать экзамены в тестовой форме. Но отношением к ЕГЭ все же интересовалось. Правда, результаты опросов крайне разнятся. Согласно данным комитета по образованию, большинство опрошенных находят тестовую форму удобной. Согласно данным советника председателя Законодательного собрания Петербурга Владимира Еременко, «большинство преподавателей отторгают саму идею и форму ЕГЭ. Поддержка ЕГЭ в обществе низка».
Владимир Еременко утверждает, что главные надежды, возложенные на ЕГЭ («снизит уровень коррупции в вузах», «создаст равные условия для абитуриентов из разных областей России», «снизит стресс»), не оправдались. Владимир Иванович полагает, что субъективизм просто перешел от преподавателя вуза (от которого зависела оценка на вступительном) к составителям тестов по ЕГЭ. И уверен, что некоторые выпускники заранее знают вопросы ЕГЭ, потому что «нет такой системы, которую нельзя было бы взломать», правда, реальные факты приведены не были.
На встрече с президентом Владимиром Путиным студенты дипломатично высказались: ЕГЭ, дескать, вполне хорош, но он гасит творческую инициативу.
— У единого государственного экзамена нет задачи выявить творческую инициативу, — возражает Леонид Илюшин. — Это как с правилами вождения автомобиля: мы сдаем на права, а дальше ведем себя на дорогах в меру своего воспитания и способностей. Но правила должны знать все. Я продолжаю преподавать в вузах и всегда говорю студентам: в нашем вузе можно получить два образования. Хорошее и плохое. Хорошее — это то, что возьмете сами — из лекций, из общения с преподавателями, из самостоятельной работы.
Город, кто тебе нужен?
Пора вступительных экзаменов — это когда вузы подбирают себе студентов. Но это уже следствие того выбора, который сперва сделал абитуриент, поступая в тот или иной вуз. Что до выбора будущей профессии (то есть того, ради чего, казалось бы, в вуз поступают), то она нередко видится абитуриенту такой: «чтобы зарабатывать не меньше 700 долларов в месяц».
Александр Палагин, представляющий центр содействия занятости и профориентации молодежи «Вектор» (кстати, центр был первым в Советском Союзе, сюда ежегодно обращаются 28 тысяч выпускников школ), говорит: строить свой профессиональный план нужно, исходя из ответов на три главных вопроса: «Хочу», «Могу», «Надо».
— «Хочу» обычно выливается в желание зарабатывать не меньше 20 тысяч рублей, сидеть в красивом офисе и прочее, — перечисляет Палагин.
— Ответ на пункт «Могу» дается в трех-четырех часовом психологическом тестировании и зависит также от объема школьных знаний. Пункт «Надо» показывает, что сейчас востребовано на рынке. Вот с последним пунктом — особая проблема. Город за последние 10 лет постоянно видоизменял свою цель: то мы становились столицей судостроения — и срочно требовались судостроители; то столицей туризма — и нужны были работники туристской сферы...
В городе не сформулирован социальный заказ, и молодежь идет учиться не на востребованные специальности, а на модные. Сейчас моден пиар — и вузы, в том числе технические, учат на пиарщиков, не факт, что очень качественных.
Как считает Александр Палагин, вторая проблема в том, что и сами работодатели не сформировали четкие требования к работникам. И получается, что вузы по своим стандартам готовят специалистов, которые рынку не нужны. Вот пример «нестыковки»: первокурсники- программисты ухахатываются над пятикурсниками, которые четыре года учились тому, что нынче устарело, и теперь вынуждены вместе с первым курсом осваивать новшества; пройдет время — и уже над прежними первокурсниками, ставшими студентами 5-го курса, будут хихикать новые первокурсники — по той же самой причине.
Работодатель, конечно, может указать: «Мне нужно, чтобы работник умел делать это и это». Но подчас «этому и этому» вполне можно выучиться за 150 — 200 часов. Ни один вуз не даст свидетельство о получении профессии, если процесс обучения занял 200 часов. В вузах на это отводится 720 часов.
— Работодатели должны сформировать свои стандарты, и вузы должны рассмотреть эти стандарты, — утверждает Александр Палагин.
Все усугубляется еще и тем, что в Петербурге нет безработицы. Петербургский парламент даже отменил закон о квотировании рабочих мест для молодежи — за ненадобностью. Наоборот: в городе кадровый голод. В рабочих специальностях. Петербург изголодался так, что еще года полтора назад многие рабочие специальности перекрыли по своим финансовым предложениям модные специальности.
Вуз как цель для троечника
Однако пока работодатель по-прежнему выдвигает традиционное требование: «У сотрудника должен быть диплом о в/о». Даже в тех случаях, когда выполняемая работа того не стоит. Требование к в/о усвоили и старшеклассники. В исследованиях мотивации образовательной деятельности часто попадаются такие ответы петербургских школьников: учусь на тройки; любимого предмета нет; нелюбимых — перечень; на выполнение домашнего задания трачу полчаса; цель — поступить в вуз.
— Конечно, здесь рассогласованность, — говорит Леонид Илюшин. — Любой нормальный вуз скажет: нам не нужен такой абитуриент. Даже за внебюджетные деньги. Что с ним делать после первой сессии — отчислять? У нас не датская система, где поступают в вуз абсолютно все желающие, а уже с первой сессии многих отчисляют.
После консультации в центре «Вектор» старшеклассник выходит не с рекомендацией обучаться такой-то профессии в таким-то вузе, а со списком ряда специальностей и ряда учебных заведений — как высших, так и среднеспециальных.
— Если школьник хотел бы быть врачом, но по базовым знаниям по химии и биологии вряд ли может рассчитывать на поступление в медицинский вуз, мы ему сообщаем и о тех возможностях, которые дают средние специальные заведения, — рассказывает Палагин.
С чем собравшиеся спорить не стали, так это с тем, что лучше иметь дело с пятерочным фельдшером со средним специальным образованием, чем с троечным доктором с в/о.
Илья Дементьев считает, что сейчас абитуриент вряд ли может самостоятельно решить проблему выбора профессии и университета.
— Сменились принципы экономического развития страны, так что нет возможности однозначно прогнозировать развитие рынка труда, — отмечает Илья Александрович. — Поменялось представление о специальностях и направлениях. Как определить понятие «модный — не модный»? Модно — это то, куда идут многие? Куда идут постоянно? Куда идут богатые? Абитуриента нужно ориентировать не в направлении «сколько он будет получать денег», а в направлении «какая деятельность мне принесет удовлетворение». Это и есть главный критерий. Если человек ориентируется таким образом, то и биолог вполне может стать председателем совета директоров банка. Высшее образование — это не производственный процесс, это формирование человека, который определяется шире, чем просто «квалифицированный специалист».
Гора идет к Магомету
Представители фонда развития студенческих инициатив «Гаудеамус» провели ярмарки вакансий на физическом и химическом факультетах СПбГУ. И если в первом случае наблюдался ажиотаж, участвовало более 25 компаний, то на химическом факультете царила апатия. Налицо отсутствие информации: работодатели полагают, что Университет выпускает исключительно химиков-ученых (а им нужны производственники); вуз считает, что с него достаточно и того, что он дает высококачественное образование. Однако, например, химфак МГУ, два года назад уяснив, что гора должна потихоньку двигать к Магомету, создал факультетскую службу маркетинга, которая продвигает выпускников на рынке. Вывод, которые сделали представители «Гаудеамуса»: вуз должен обратить внимание не только на отбор, извините, «сырья» (то есть студентов для себя), но и на активное продвижение уже «готового продукта» — своих выпускников.
Тем более что иных студентов-умников с их идеями можно продвигать с первых курсов.
Так, в частности, делается на Интернет-форуме студгородка в Петродворце, и в рубрике «работа» предприятия могут напрямую рассмотреть студенческие предложения.
Если пенять на невнимание работодателей, то можно привести и примеры обратного. Живейший интерес к выпускникам петербургских вузов проявляют «Моторола», «Евросиб», «Майкрософт. Рус», JTI... Например, «Майкрософт» разрабатывает программы стажировок для студентов; фонд содействия развитию предприятий в научно-технической сфере (Фонд Бортника) помогает студентам реализовать их идеи; JTI работает со студентами 4 — 5-го курсов по краткосрочным контрактам, и за 3 — 4 месяца молодежь может понять свою готовность к работе в финансовой сфере. Представитель общественной общероссийской организации «Деловая Россия» Ринат Магдиев уверил, что его организация весьма внимательно следит за успехами студентов, в частности, СПбГУ ИТМО — благо Ринат Рауфович там работает.
Портфолио
На «круглом столе» был задан вопрос: неужто исключительная задача высшего образования — подготовить к трудоустройству? На это ответили: нет. Как и задача школы — вовсе не подготовить к вузу, а научить самостоятельно принимать решения. И в отношении будущей профессии, и в отношении образовательного маршрута.
— Прошла эпоха «корочек», когда можно было сказать: «Я закончил такой-то вуз — берите меня», — говорит Леонид Илюшин. — Прошла эпоха анекдота «фирма «Тютькин и сыновья» ищет нового главного бухгалтера. Старого тоже». Работодатели внимательно следят за тем образованием, за тем опытом деятельности, которые получают студенты. В Петербурге появился красивый проект: фирмы взаимодействуют со школами, и ученики 10-х классов работают с бизнес-сообществами.
Прошла не только эпоха «корочек» — похоже, и аттестата о школьном образовании уже не вполне достаточно. ЕГЭ в любом случае не дает исчерпывающее представление об абитуриенте. Гипотетически: если в вуз придут все поголовно с одинаковым проходным баллом — это не будет означать, что у всех одинаковый уровень знаний и способностей.
Несколько лет назад в сфере образования появился термин «портфолио» — «личное дело» ученика, где значатся его заслуги, в том числе вне учебные (например, участие в КВН). Некий бонус к школьному аттестату.
Межрегиональная ассоциация дополнительного образования (МАДО), действующая более чем в ста городах России, придумала способ составления портфолио: участие в проекте «Российский образовательный рейтинг». Школьник получает «банковскую карточку», которая накапливает не деньги, а достижения: победы в олимпиадах, конкурсах, учитывает грамоты, дипломы.
— Это, во-первых, создает мотивацию для школьников, потому что участие в олимпиадах и конкурсах, отраженное в портфолио, будет иметь значение при поступлении в вуз, — сообщают представители МАДО. — Во-вторых, появляется здоровая мотивация к соревнованию: каждый участник проекта по своему «банковскому номеру» может на сервере посмотреть, каков его личный рейтинг в городе, в стране по тем или иным достижениям.
Как говорят в МАДО, стоило больших трудов убедить ректоров обращать внимание на портфолио (и сейчас оно остается необязательным). Но убедили — и вузы принимают к сведению портфолио в рамках основных специальностей. Потому что парень с 95 баллами по информатике и парень с 95 баллами по информатике и с кипой дипломов с олимпиад по информатике — это, как ни крути, два разных парня.
Материал был опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости»
№ 101 (3893) от 5 июня 2007 года.
Комментарии