Куда ж не расплатившись?
Доктор технических наук Анатолий ШАЛЫТО заведует кафедрой в Университете ИТМО, студенты которого шесть раз становились чемпионами мира по программированию. Сейчас вуз вошел в рейтинг лучших университетов мира по версии Times Higher Education, причем в 1% наилучших, а по вычислительным наукам - и вовсе оказался на 56-м месте в мире. Профессор Шалыто рассказывает, чего стоит удерживать в преподавателях молодых людей, которых «искушают» Google, Facebook, Microsoft и т. п. И что будет, когда закончится программа «5-100», выделяющая двум десяткам российских вузов внушительные суммы на развитие.
Иллюстрация Alexander Supertramp/shutterstock.com
- Анатолий Абрамович, вы когда-то выдвинули инициативу «Сохраним в университетах лучших!», чтобы удержать в вузе нужные кадры...
- Гонконгский университет назначил баснословные зарплаты, туда со всего мира поехали преподаватели-звезды - и университет быстро попал в двадцатку лучших вузов мира.
«Программистский» вуз не станет эффективным, если в нем не преподают программисты-звезды - например, те, кто сами были призерами или чемпионами мира. Вот у нас доцент Андрей Станкевич: студентом участвовал в этом чемпионате, его команда дважды была призером. Потом в качестве тренера он подготовил все команды из Университета ИТМО, ставшие чемпионами или призерами. Знаете, какая средняя зарплата доцента в стране? 17 тысяч рублей. А парни уровня чемпионов могут найти в мире работу за 10 - 15 тысяч долларов в месяц.
В 2008 году я на встрече директоров и владельцев IT-компаний заявил: талантливая молодежь не остается на постоянной работе в вузе, но есть простой выход. «Делиться надо». А после сформулировал инициативу «Сохраним в университетах лучших!». Суть в том, чтобы бизнес не забирал себе лучших выпускников, а доплачивал им, чтобы они оставались в вузе и готовили следующие поколения программистов.
Айтишник - понятие широкое: есть, условно, «спецназ», а есть «народное ополчение». Мы готовим «элитные войска», и за них, можно сказать, идет всемирная борьба.
Так вот: если съедать весь посевной материал, урожая не получишь. Ясный тезис, но при взаимоотношениях бизнеса и вузов он практически не работает.
- Вы предложили фирмам невыгодные условия: они должны «содержать» в вузе суперпрограммистов, но никакого навара в виде подготовленных кадров не предусматривалось.
- Да, мы готовим суперспециалистов «вообще для России». Я не понимаю, почему молодые люди уровня чемпионов мира должны работать на какую-то фирму, а не на страну? Если трудиться на фирму, так многие из них предпочитают уехать туда, где базируются важнейшие программистские компании.
Кстати, прямо на той же встрече ко мне подошел владелец небольшой московской компании «Девино-Телеком» и сказал: «Я помогаю Русской православной церкви, вы тоже занимаетесь богоугодным делом - сохраняете в России таланты. Так что и вам помогу». И уже много лет по 20 тысяч в месяц пересылает одному нашему сотруднику, который тогда только стал чемпионом мира по программированию, а сейчас - доцент.
Недавно приехал к нам в университет с лекцией Олег Тиньков. Что интересно: когда мы приглашаем известнейших в мире ученых, собрать полный зал на лекцию трудно. На Тинькова молодежь собралась со всего Питера, и ясно, почему.
Так вот, Тиньков заявил: «Вы обратили внимание, что я приехал не в экономический или финансовый вуз, а к вам? Это потому, что у меня банк компьютерный, без офисов, и мне нужны программисты на 150 позиций. Я пришел купить ваши мозги задорого».
Мне дали микрофон, и я сказал: «Олег, здесь все фирмы хотят одного и того же: мозги и задорого. А я все жду, что появится оригинальный человек и объявит: «Я пришел вам помочь». Говорю: «Как мы можем вам хорошие мозги готовить, если не можем удержать толковую молодежь в качестве преподавателей?!».
- Это трудно? ИТМО в привилегированном положении: статус «национального исследовательского», деньги по программе « 5-100», гранты.
- Смотрите, как живет вуз в привилегированном положении, - и можете себе представить, каково всем прочим.
Мы получили статус «национальный исследовательский университет» и большое финансирование: институт покупал оборудование, но не имел права пускать эти деньги на зарплату. По программе «5-100» 21 вузу государство выделяет средства, чтобы к 2020 году минимум пять из них оказались в топ-100 мировых рейтингов. Наш ректор Владимир Николаевич Васильев считает, что это наилучшая программа за последние десятилетия. Каждый год международная комиссия оценивает успехи вузов-участников и решает, сколько денег дать в текущем году.
Сначала мы попали в число вузов, получивших субсидию 1 миллиард рублей. При такой сумме и при относительно небольших размерах вуза (и при условии, что деньги не оседают в администрации, а в основном идут в наши международные лаборатории), мы смогли обеспечить зарплату порядка 100 тысяч рублей выдающимся молодым людям, которые работают в вузе на постоянной основе. Это значительно меньше, чем они могли бы зарабатывать в программистском бизнесе, но здесь они занимаются любимым делом.
В этом году мы выиграли субсидию 900 млн рублей и практически смогли сохранить прошлогодние зарплаты молодым талантам. А если бы попали, как очень хороший вуз Политех, во вторую группу, то получили бы уже 500 миллионов, т. е. смогли бы обеспечить зарплату только 50 - 60 тысяч рублей. Это терпимо, но, скорее всего, эти ребята уже начали бы уходить.
А если бы мы попали в третью группу вузов, как моя альма-матер «ЛЭТИ», и получили 150 миллионов рублей, то зарплата была бы в шесть раз меньше нынешней - 16 тысяч рублей. При этом, повторю, многим из них постоянно шлют приглашения самые известные программистские компании. Все бы наши ребята ушли.
- Многие не поймут, почему ваши и за 100 тысяч рублей остаются.
- Программистские «монстры» дают им деньги, но не дают свободу. Там в лучшем случае 20% времени ты можешь заниматься тем, что тебе интересно, а 80% времени - тем, что скажет начальник.
У меня наоборот: 80% времени ребята занимаются тем, что они хотят делать. Вот аспирант Алексей Сергушичев: возглавляет у нас в лаборатории направление «Биоинформатика» и опубликовал в соавторстве уже несколько статей в известнейших научных журналах, в том числе и о механизмах подавления раковых клеток. Сергушичев вам на сто лет вперед наговорит, чем хочет заниматься. У нас он этим и занимается. И, как аспирант, имеет стипендию около 7 тысяч рублей в месяц.
- А гранты?
- Мы выигрываем разные гранты, в том числе большие, от Российского научного фонда. Например, «грант шесть миллионов рублей, ура!». Но половину же забирают в налоги! По-ло-ви-ну! Так не говорите, что шесть, говорите честно, что три! А из оставшейся половины часть забирает вуз - наш университет берет очень скромно, всего 10% на содержание аппарата, поездки-командировки и прочее. А в некоторых вузах берут значительно больше.
- Упустила из внимания: Тиньков-то помог?
- Я ему потом за сценой сказал: вот есть крупный компьютерный предприниматель Сергей Белоусов, МФТИ кончал. Спонсирует чемпиона мира по шахматам Магнуса Карлсена. Вот это и есть помощь. А у нас в ИТМО, говорю, есть студент Гена Короткевич, который, видимо, покруче Карлсена - дважды чемпион мира в команде ИТМО (больше двух раз просто нельзя выступать в финале чемпионата), выиграл уйму личных мировых состязаний. Дайте, говорю, ему стипендию. Договорились на 40 тысячах. Спасибо ему за это.
К нам лет семь назад пришел директор крупного предприятия: «Устанавливаю две стипендии для студентов. По две тысячи»... Один знакомый гендиректор, когда слышал о подобной сумме, всегда переспрашивал: «Чего?». Вот и я уточнил: «Две тысячи чего?». Оказалось - рублей. Как на две тысячи рублей можно позволить себе только учиться и нигде не работать?! Об этом помогающие думают?
Лет пять назад до нашего вуза добрался благотворительный фонд одного олигарха. Фонд тогда выделял 1300 студентам страны стипендию по 3,5 тысячи рублей в месяц (сейчас больше). Я спросил представителя фонда: «А нельзя иначе? Платить 130 студентам по 35 тысяч? Но чтобы это были не просто отличники за два семестра, а ребята, которых олигарх и сам бы взял к себе на работу». Мне ответили: «Вот сделаете свой фонд - так и поступите».
Понятно: «1300 стипендий» звучит красивее, чем «130». Но это не помощь. Это «отбывание номера», хотя и за это, конечно, спасибо.
Я вам скажу, какая фирма сейчас помогает российскому программистскому образованию круче всех. Российская JetBrains. Помогает СПбГУ, Политеху, нам, проводит бесплатные школы информатики и биоинформатики и т. д. Мы не знали, сколько в целом они вкладывают в помощь образованию и науке. Недавно объявили: 1%. И не с прибыли, а с оборота. Просто так, чтобы в Петербурге сохранялись таланты. И не просят на себя работать. Зато на стажерские позиции в компании были 600 желающих, потому что слухами земля полнится.
- Ну вот видите, бизнес поддерживает.
- Содержать на деньги компаний можно всего несколько человек. А программа «5-100» продлится только до 2020 года. Помогают, повторю, гранты, но мы их выигрываем и благодаря «сохраненным лучшим» на кафедре.
Я уверен: если бы «наверху» поговорили с ребятами, которые собрались уезжать, то одна фраза «вы нам нужны» удержала бы процентов 20 из них в стране. Но им никто этого не говорит. Приходит к нашему премьеру Марк Цукерберг, и вот бы нам не корпоративные футболки принимать, а поставить вопрос: «Хотите, чтобы мы вам людей готовили? Вкладывайтесь в наше образование». Но Цукерберг не будет этого делать. Он возьмет людей бесплатно из Массачусетского технологического института или из Стэнфорда. Их выпускники получили отличное платное образование, стоимость которого они «отобьют» большой зарплатой.
Мне кажется, только платное высшее образование как спасет само высшее образование, так и приостановит отъезд молодых талантов из страны.
- Как вы слова-то такие выговариваете?
- Я говорю не просто о «платном образовании», а о «социально ориентированном платном образовании» - иначе я действительно эти слова не смог бы выговорить. К тому же подчеркну: высшее образование должно оставаться бесплатным для отдельных категорий - например, инвалидов, сирот...
В отношении нельготных категорий мое предложение вот в чем. Родители не должны иметь никакого отношения к оплате образования. Пусть молодой человек берет кредит и выплачивает из своей зарплаты, когда закончит или бросит учиться и начнет работать.
Некоторые банки уже дают кредиты на обучение. Под 7,6% годовых - с тем чтобы студент во время учебы выплачивал только проценты, а основной кредит - в течение 10 лет после окончания вуза. Я предлагаю, чтобы платили не только те, кто не поступил «на бюджет», а все студенты. При этом проценты либо государство должно взять на себя (как сейчас берет на себя бюджетное образование), либо проценты должны погашаться вместе с основным кредитом после окончания учебы. Обращаю внимание: кредит - это не долг, который мог бы закрыть, например, выезд на время за границу.
По моему мнению, обучение могло бы стоить, как, к примеру, в Тартуском университете - три тысячи евро в год. На наши - 210 тысяч рублей. Делим на 12 месяцев - получается 17 тыс. 500 рублей. Столько один студент приносил бы одному преподавателю, а у преподавателя в среднем 12 студентов. Если бы он получал хотя бы половину этих денег, зарплата 100 тысяч рублей была бы обеспечена. А если бы еще с преподающих молодых людей до 33 - 35 лет не брать налоги, то молодежь просто побежала бы в вузы на работу.
При таком подходе, во-первых, выпускник вуза не согласится на «серую» зарплату, потому что захочет поскорее расплатиться. Во-вторых, никто не станет поступать в вуз с целью откосить от армии: легче год отслужить, чем несколько лет учиться, а потом еще и расплачиваться. И не будут поступать «для корочки»: если уж получать платное образование, то такое, которое обеспечит работу с нормальной зарплатой. Неэффективные вузы закроются, потому что кому это нужно - платить за обучение, если не получишь хорошую профессию?
Военные училища, естественно, должны оставаться бесплатными, как и колледжи.
Тут еще один важный момент. Вот сейчас у нас имело место беспардоннейшее «событие». Мальчик бесплатно окончил хорошую школу и прекрасный вуз. Поступил в бесплатную аспирантуру, участвовал в научных исследованиях в Америке, получая там хорошие деньги, а когда приезжал сюда - тоже не бедствовал. Я им гордился: он в соавторстве опубликовал статью в таком престижном журнале, что мне и не снилось. Я думал, что у него в науке все только начинается, а оказалось, у него с ней уже все кончилось. От молодого человека требовалось по большому счету одно: защитить диссертацию, чтобы наша лаборатория план по соответствующему показателю выполнила. И вдруг он говорит: «Я разочаровался в науке, уезжаю в Google». Спрашиваю: «А ты ничего не путаешь? Ты в науке разочаровался или в себе?».
Решил обменять свое имя на деньги. Его право. Но из-за этого пострадали его же коллеги. Про возврат денег, вложенных государством в его образование, я даже не говорю - у нас нет таких законов.
Посмотрите. В британском Итоне, в школе, образование стоит 40 тысяч фунтов в год. У нас лучшая школа России - Президентский физико-математический лицей № 239 учит бесплатно. После Итона человек поступает, скажем, в Кембридж или Оксфорд - и платит 27 - 29 тысяч в год, если в долларах. В наших лучших вузах учатся бесплатно.
Ты бесплатно получил отличное образование - а потом «я разочаровался, всем спасибо, я поехал»? Как же не расплатившись-то? Хотя бы диссертацией?!
Мы никому не дарим нефть, газ, другие ресурсы - а мозги дарим. Не знаю, как другие - я против! По-моему, надо так: сначала расплатись, а потом езжай куда угодно, если ты не носитель госсекретов. У моего предложения, мне кажется, только один недостаток...
- Несоответствие Конституции.
- Точно. 43-я статья, бесплатное высшее образование на конкурсной основе.
Ну что я могу сказать... Я тоже «за все хорошее, против всего плохого». Не нравится мое предложение - предложите что-нибудь другое. Но конструктивное.
ОТ РЕДАКЦИИ: Вопрос о введении платного высшего образования поднимается регулярно. Правда, не во властных структурах, а в профессорско-преподавательских кругах. Во властных структурах, как известно, предпочитают другой путь: по мнению вице-премьера Ольги Голодец, высшее образование нужно только 35% россиян. При таком раскладе государство вроде как сможет «потянуть» действительно качественное образование (и, надо полагать, достойные зарплаты преподавателям).
Между тем есть еще одно мнение. Наше конституционно гарантированное бесплатное высшее образование на конкурсной основе - это не только и не столько «про образование», сколько «про спокойствие в обществе»: да, многие студенты просто штаны протирают - но в аудиториях, а не в подворотнях.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 210 (5827) от 10.11.2016.
Комментарии