Отпуск в деревне

Получив приглашение от друзей отдохнуть в их родительском доме в вологодской деревне, задумался о подарке. Впрочем, размышлять долго не пришлось: хозяева намекнули, что неплохо было бы посадить под окнами дома яблоньку. И вот я с деревцем-трехлеткой, уже цветущим, устраиваюсь в купе поезда, уносящего нас за тысячу километров от Петербурга – к границе Вологодской и Архангельской областей.

Только летом родительский дом оглашается детскими голосами.
ФОТО Елены МУЗЕЛИНОЙ

Рентабельность по-российски

Первый сюрприз от российской глубинки получаю сразу при выходе из вагона поезда на станции Вожега. Мне надо добраться до деревни Тарасовская, это в 50 километрах от железной дороги. В прежние годы Вожегу с Тарасовской и другими деревнями на этом пути связывал автобусный маршрут. Как выяснилось, теперь он отменен – в связи с нерентабельностью, а доехать можно лишь на такси. Поездка в 50 километров обошлась дороже, чем путь в 1000 км: стоимость билета в плацкартном вагоне от Петербурга до Вожеги 1400 рублей, а таксисту пришлось отдать полторы тысячи. Такая вот получается рентабельность...

По пути отметил: автобус отменили, а павильон остановки у Тарасовской возвели, еще год назад его не было. Видимо, здесь, как и во многих других МО – муниципальных образованиях России, правая властная рука не знает, что делает левая.

Но не будем мелочными. Спустя час машина прибывает к месту моей отпускной резиденции: красивейшая излучина реки Вожеги, свежайший воздух, большой деревенский дом с огородом, садиком и банькой по-черному... Что еще нужно для счастья?! Конечно, желательно не такое обилие комаров, но ведь и на них можно найти химическую управу.

Забор проверила корова

Отдых в деревне – это походы в лес, рыбалка, купание, если погода позволит. Однако и без работы он никогда не обходится, даже если родительский дом остался без хозяйства и стал местом для проведения отпуска, типа дальней дачи. Скотину кормить не надо, но обкашивать участок обязательно, латать крышу дома – тоже, на участке нужно лук да морковку посеять, привезенную яблоню высадить.

А еще – забор обновить. Собственно, и деревце-то пришлось мне везти за тридевять земель именно из-за завалившегося забора. Яблоню у дома посадили несколько лет назад, но до плодоношения она не дожила. Соседская корова заприметила молоденькое дерево, как злой инспектор, обследовала подгнившую ограду, обнаружила в ней слабое место и вломилась на чужую территорию. В общем, позавтракала яблонькой. После этого случая возведение нового забора перешло из мероприятия желательного в крайне необходимое.

Планы нарушил клещ

Прошлым летом ставили новый забор, нынешним решили переложить каменку в бане, а то она совсем разваливалась: кирпичи выпадали, камни перекалились и раскалывались. Однако приступить к работе удалось не сразу. Приехал я в деревню на Троицу, а для этого дня есть поговорка: до обеда плачут, после обеда скачут, то есть трудиться точно не рекомендуется. За Троицей следует Духов день, и в деревне все знают, что работать с землей и водой в этот понедельник нельзя. Хотели начать перекладку во вторник, но тоже не получилось: как говорится, все не слава богу, хозяина дома укусил клещ.

Повели пострадавшего в местную больницу, что располагается в соседней деревне – Бекетовской. Выяснилось, что обращений по поводу укусов клещей в больницу в этот сезон было очень много. Пострадавшим рекомендуют принимать 10 дней таблетки, стоимость лекарства около 500 рублей, особо боязливым – уколы, но в этом случае придется выложить от 5 до 6 тысяч, и мало кто из деревенских на такие траты решается.

– Ни один из укушенных в этом году клещевым энцефалитом не заболел, – успокоили в больнице, – был только единичный случай боррелиоза.

Хорошо, что банька без трубы

Ну вот наконец приступили к перекладке каменки, день ушел на расчистку места. Прорабам работ – хозяевам дома, братьям Виктору и Алексею Дыбиным, посоветовал при разборке старой каменки все записывать: во сколько кирпичей выложена кладка, на какой уровень она поднимается, как закрепляются железные пролежни. Хорошо хоть, у бани по-черному трубы не бывает, а то бы точно запутались.

Привлекли к проекту эксперта – дядю Колю из соседнего двора. Он дал рекомендацию, где глину для замешивания раствора брать, из каких булыжников сооружать непосредственно каменку. Здесь своя хитрость: если попадет в каменку «угарный» камень, на вид он, как разъяснил дядя Коля, синий, то при помывке будет глаза сильно разъедать, а то и угореть можно.

Камни собирали на берегу реки, ведрами поднимали их по крутому склону к дому, подозрительные сразу относили к дяде Коле на проверку. После трех дней нелегкой работы пригласили эксперта на осмотр сооружения.

– Что ж, все сделано по науке, – одобрил дядя Коля, – можно начинать протапливать.

Он же предложил вывезти мусор, образовавшийся от старой каменки, на свалку. Со времен знаменитого в этих местах колхоза имени всесоюзного старосты Михаила Калинина бригадир Николай Волков сохранил небольшой трактор с прицепом, на нем и вывезли остатки кирпичей и камней.

– Дядя Коля, тебя деньгами отблагодарить или бутылкой? – решил уточнить Виктор Дыбин.

– Бутылкой, – быстро сориентировался бывший бригадир, которому ныне за 70. И пояснил: – Раньше я всех работяг в деревне контролировал, а теперь сам под строгим наблюдением – от супружницы, и эту бутылку придется чуть ли не под одеялом распивать.

Домик без хозяина

Через день баньку протопили уже по полной, помылись на славу: угара нет никакого, новая каменка жар держит отлично. После бани и по случаю успешного завершения работы организовали ужин – с шашлыком и не без водочки. Подъехал родственник, шофер «скорой помощи». Выпивать не стал, а шашлыком угостился, рассказал о местном житье-бытье.

– В Тарасовской на зиму остаются всего 17 жителей, – посчитал по пальцам Серега Ласуков, – в Бекетовской побольше, до сотни человек. Я по совместительству с шоферской работой еще оформлен на четверть ставки механика. В результате «грязными» выходит в месяц 7300 рублей, а на руки получаю 6 тысяч с небольшим. Обращался к начальству: «У нас прожиточный минимум 9300, так как же мне на мою зарплату прожить?» А у них один ответ: «Не нравится – увольняйся».

У Ласукова свой способ выжить: берет на выкорм поросенка за 5 тысяч рублей, бычка – за 7 тысяч. Так обеспечивает свою семью мясом, есть огород. Но молодежь, конечно, на малой своей родине не остается, уезжает в города. В больницах и школах не хватает врачей, учителей.

– На «скорой помощи» у нас работает фельдшер, да и та из-за малой зарплаты сейчас увольняется. Напиши в газете, что требуется врач, – просит Ласуков. – Все-таки при переезде в сельскую местность положены подъемные – миллион рублей, может, кто-то заинтересуется.

Специалистов в провинции обеспечивают не только подъемными, но и жильем. После отдыха в Тарасовской заглянул еще в соседнюю с Вологодчиной Ярославскую область. Там в самом центре села Семеновское увидел только что построенный дом-пряник: небольшой, но красивый, с огороженным участком и всеми коммуникациями. Оказалось, что соорудили его для врача, но пока домик простаивает. Как говорится, сам бы жил, только вот врачебный диплом отсутствует.

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 118 (5491) от 02.07.2015.