Последняя любовь Короля смеха

Эта старая фотография почти сто лет была укрыта от посторонних глаз в семейном архиве моих родственников. В советское время она могла навлечь неприятности: на ней изображены играющие в семейном кругу в крокет два офицера в компании с сатириком Аркадием Аверченко, которого Ленин назвал «озлобленным почти до умопомрачения белогвардейцем»...

Ахтырская идиллия Аркадия Аверченко (крайний слева) и Елизаветы Петренко (третья справа). 1915 г. Публикуется впервые. Фото из архива семьи Бориса Тэца Публикуется впервые.

Семейный альбом

Однако речь пойдет вовсе не об офицерах. Борис Григорьевич Тэц обратил мое внимание на эту карточку из семейного архива, рассказывая об отношениях Аркадия Аверченко и оперной актрисы Елизаветы Петренко. Она на этом снимке облокотилась рукой на клюшку для крокета. Слева – ее 14-летняя племянница Евгения (Жура, как ее звали в детстве), мама Бориса Григорьевича.

Аверченко и Петренко были одногодками и земляками, оба родились в 1880 году на юге Российской империи: он – в Севастополе, она – в Ахтырке Харьковской губернии. Оба были с детства очень одаренные, оба приехали искать счастье в Петербург. Аверченко вскоре стал Королем смеха, Петренко, окончив столичную Консерваторию с золотой медалью, с первого выступления в Мариинском театре сразу же покорила бомонд. Ее называли «золотым голосом».

В 1907 – 1914 годах Елизавета Петренко выступала с огромным успехом в Париже, Лондоне, Монте-Карло и Риме. Ее репертуар включал 63 партии. На сцене Мариинского театра она спела 40 партий в 621 спектакле.

Голосом Елизаветы Петренко восхищались и члены императорской фамилии. Великий князь Константин Константинович в своем дневнике от 25 декабря 1909 года записал: «Провел вечер в 1-м кадетском корпусе на концерте, устроенном для участников Съезда воспитателей. Он был в большом зале и удался прекрасно... Хорошо пела Петренко... Потом ужинали, напротив меня сидела Петренко...».

В 1900-х годах певица вышла замуж за хирурга Сергея Миротворцева, которого вскоре отправили на японскую войну. Потом и ее частые гастроли разладили семейную жизнь. А в 1914 году в Петербурге она познакомилась с Аркадием Аверченко. По воспоминанию Н. А. Тэффи, на именины Аверченко, которые праздновались в ресторане «Вена», Петренко подарила тому золотой портсигар с бриллиантовой мухой.

Петренко и Аверченко стали вместе проводить лето в Ахтырке, где и была сделана эта фотография летом 1915 года. Утомленная заграничными гастролями Елизавета Петренко каждый отпуск на все лето стремилась в свою Ахтырку (в Мариинском театре летние отпуска длились с 1 мая по 15 августа), а Аверченко мог вырваться туда только на некоторое время, тоскуя один в Петрограде. В семейном архиве Бориса Тэца чудом сохранились почтовые открытки, написанные Аркадием Аверченко в Ахтырку – Елизавете Петренко.

29 мая 1916 года из Петрограда в Ахтырку: «Очень скучаю по вас, милый вы человек... В Ахтырку лечу и стремлюсь всеми мыслями». 14 июня 1916 года: «Здравствуйте! Оно же пора, собственно, и собраться в Петроград, чего, в самом деле, хотите, чтобы вам было смешно? Так я вам скажу: у нас холодно. Вспоминаю нашу Ахтырскую «крокетную» жару и плачу от тоски по ней. Я заметил: Петроград делает меня вялым: не хочется работать. Аркадий».

Аверченко в штыки воспринял октябрьский переворот 1917 года, в августе 1918 года издаваемый им журнал «Новый Сатирикон» был запрещен властями. Писатель покинул Петроград, с большими трудностями пробрался через всю Россию в Ахтырку. Затем Аверченко и Петренко устроили совместные гастроли по городам: Ростов-на-Дону, Екатеринодар, Новороссийск, Мелитополь. Заметим, все это происходило на территории, контролировавшейся белой армией.

В феврале 1919 года Аверченко вернулся в свой родной Севастополь, где до конца 1920-го успешно занимался журналистской деятельностью, сотрудничал в газетах «Приазовский край» и «Юг», выступал с чтением своих рассказов, заведовал литературной частью в Доме артиста. В это же время создал пьесы «Лекарство от глупости» и «Игра со смертью», в апреле 1920 года организовал театр «Гнездо перелетных птиц».

Но становилось все тревожнее, надо было делать выбор: оставаться или эмигрировать? Елизавета Петренко, не замешанная в политических делах, не хотела оставлять престарелую мать и родной дом. «Лучшей страны, чем Ахтырка, на свете нет», – любила повторять она.

У Короля смеха выбора не было. Надеясь уговорить Елизавету Федоровну уехать вместе с ним, он ждал ее согласия до последнего парохода и даже предварительно снял в Константинополе большую квартиру. Но так и не дождался... В 1922 году Аверченко поселился в Праге, написал несколько сатирических книг, запрещенных в советской России. Скончался в Пражской городской больнице 12 марта 1925 года...

Что же касается Елизаветы Петренко, то она в 1922 году оставила сцену, занялась преподавательской деятельностью – сначала в Екатеринодаре, потом переехала в Москву, преподавала в Московской консерватории. В 1935 году удостоилась звания профессора, возглавляла кафедру. В 1947 году была награждена орденом Трудового Красного Знамени. Скончалась 28 декабря 1951 года, была похоронена на Новодевичьем кладбище в Москве.

Теперь становится ясным, кого изобразил Аверченко в книге «Двенадцать портретов знаменитых людей России» – одной из самых значительных книг периода пражской эмиграции. Среди героев – «Мадам Ленина», «Мадам Троцкая», Дзержинский, Петерс, Максим Горький, Шаляпин. Один из очерков озаглавлен «Артистка образца 1922 года». Начинается он словами: «Одна из многих. Хорошенькая, изящная, как нарядная куколка, певица...».

Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте

Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 098 (5715) от 03.06.2016.