Помнить о войне не только в юбилей
Сегодня мы завершаем начатый в июне прошлого года проект, посвященный 70-летию Победы в Великой Отечественной войне. На протяжении полутора лет на страницах нашей газеты ведущие историки города подробно рассказывали о боевых операциях заключительного этапа Второй мировой, обращались к ее малоизвестным страницам, причем не только на Восточном фронте, но и на Западном. Рассматривали, как те события повлияли на послевоенное развитие европейских государств. В итоговом выпуске нашего проекта мы попросили его постоянных участников, хорошо знакомых нашим читателям, ответить на несколько весьма актуальных вопросов.
ФОТО 900igr.net/shutterstock.com
– Год 70-летия Победы близится к завершению. На ваш взгляд, удалось ли достойно отметить юбилей?
Владимир БАРЫШНИКОВ,
доктор исторических наук,
профессор СПб госуниверситета:
– Признаться, я не предполагал, что он будет отмечаться столь масштабно, и потому был приятно удивлен. В частности, обилием серьезных научных конференций – и в России, и за рубежом. В некоторых из них я участвовал лично.
В конце апреля прошла достаточно представительная международная конференция в Москве, организованная Институтом всеобщей истории РАН. Там действительно ставились проблемные вопросы и обсуждались очень серьезные темы – архивные открытия, война и общество, послевоенное устройство мира и международные отношения. Популярными среди исследователей различных стран становятся темы культуры и повседневной жизни в годы войны.
Любопытная конференция состоялась в Гданьске. Не могу сказать, что она собрала единомышленников: у нас с западными историками много разногласий. Польские историки, например, переводили обсуждение исторических проблем, связанных со Второй мировой, в политическую плоскость. В частности, они называли освобождение Польши «оккупацией» со стороны Советского Союза, что вызывало у меня крайнее недоумение. Хотя бы потому, что при освобождении Польши от фашистов Красная армия понесла колоссальные потери. Также, очевидно, забывается, сколько человеческих жизней отдал народ Польши в борьбе с нацизмом. Только мирных жителей в этой стране погибли в годы войны более пяти с половиной миллионов человек. То, что происходило в Польше в 1939 – 1944 годах, трудно даже с чем-то сравнивать в истории этой страны!
Из вопросов, которые западные исследователи задавали нам, россиянам, было понятно: они плохо знают, чем мы собственно занимаемся. В них зачастую живут какие-то еще давние представления. Мол, мы что-то пытаемся утаивать. Приходилось апеллировать к личному опыту: никаких особенных проблем с доступом к документам нет.
Сегодня очевидно, что в каждой стране пытаются дать свою оценку Второй мировой войне. Нет общего единого мнения. Это не совсем правильно. И как раз такие конференции помогают найти взаимопонимание, общие взгляды...
Владимир ВАСИЛИК,
доцент Санкт-Петербургского
госуниверситета:
– Порадовало прежде всего чувство всенародного единства и всенародной памяти. Особенно сильное впечатление произвел «Бессмертный полк», объединивший более 13 миллионов россиян. Удивительны те портреты, которые несли во время шествия – ясные, светлые лица тех, кто положил свою жизнь за Россию, за нас. Потряс парад 9 Мая на Красной площади и боевая мощь Российской армии.
Порадовало то чувство благодарности, которое испытывали наши граждане к ветеранам Великой Отечественной войны. Мой старший друг и коллега доктор исторических наук Михаил Иванович Фролов, один из ведущих исследователей блокады, во время праздника 9 Мая всякий раз возвращается с целой охапкой цветов. А однажды с ним даже был случай: таксист, узнав, что Михаилу Ивановичу самому пришлось участвовать в боях, даже денег с него не взял: «Мы все перед вами в долгу».
Евгений ГУРЬЕВ,
доцент Санкт-Петербургского государственного
архитектурно-строительного университета:
– Действительно, юбилей был проведен на высоком государственном уровне. Одновременно разочаровало отсутствие лидеров из основных стран антигитлеровской коалиции. Обидно, что политики не смогли подняться над сегодняшними политическими разногласиями, хотя бы ради памяти ветеранов-победителей, живых и мертвых.
Юлия КАНТОР,
доктор исторических наук,
профессор Российского государственного
педагогического университета:
– Юбилей отмечался громко и пафосно. Но, на мой взгляд, очень милитаризованно, с подчеркнутым вниманием к оружию. Я бы предпочла более «человеческий» подход. Мне бы хотелось, чтобы больше уделялось внимания не военачальникам, а простым людям. Их воспоминания, переживания – их голоса, как мне показалось, стали не доминантой празднования, а лишь «дежурным» обрамлением.
Еще мне бы хотелось, чтобы общество обратило больше внимания на замечательные исторические проекты, связанные с историей Великой Отечественной, разработанные Центральным архивом Министерства обороны, Российским государственным архивом политической истории. Опубликованы дневники блокадников, фронтовиков – именно дневники, а не мемуары – это принципиально важно, это уникальный материал. Но тиражи крошечные, и никакого внимания к этим изданиям не привлечено...
Еще мне горько, что на государственные деньги снято много слабых в художественном смысле фильмов про войну, которые способствуют примитивному ее восприятию. Кстати, советские фильмы про войну зачастую были умнее, художественно достовернее и порой – честнее.
Сергей ПОЛТОРАК,
доктор исторических наук,
профессор СПб госуниверситета
телекоммуникаций:
– Радует, что к 70-летию Победы вышел фундаментальный 12-томный труд, посвященный истории Великой Отечественной войны. Я знаю, сколько у этого издания было завистников и недоброжелателей. Тем приятнее, что издание было признано в 2015 году победителем национального конкурса «Книга года». Как участник этого проекта, знаю, что у издания есть свои слабые места, но сам проект считаю уникальным. Впервые ученые достигли в осмыслении истории этой войны столь высокого уровня.
– Какие темы, связанные с Великой Отечественной, вы считаете недостаточно исследованными и по сей день? И каким, на ваш взгляд, не успели уделить должного внимания в нынешнем юбилейном году?
Владимир БАРЫШНИКОВ:
– На мой взгляд, многие темы еще необходимо осмыслить. Например, связанные с хронологией войны. В частности, принято считать, что Вторая мировая война началась 1 сентября 1939 года нападением Германии на Польшу. Но это в Европе! А если говорить в мировом масштабе, то правильнее считать, что она началась в июле 1937 года, когда Япония напала на Китай. И то, что война и закончилась разгромом Японии, очень символично...
Точно так же началом Второй мировой можно считать «аншлюс» Австрии в марте 1938-го. Никто из западных государств не поддержал Австрию: она фактически оказалась одна против Третьего рейха. Невероятным образом целое государство исчезло с политической карты Европы! В СССР, кстати, это событие квалифицировали как «косвенную агрессию», то есть когда боевых действий нет, а государство прекращает свое существование.
Евгений ГУРЬЕВ:
– Замечательно, что много говорилось о решающем вкладе Красной армии в победу над фашизмом, о потерях, понесенных советским народом во время войны, о зверствах нацистов на оккупированных территориях. Понятно, что в условиях развернувшейся на Западе информационной войны против России, при попытках ревизии истории и пересмотра итогов войны и роли в ней Советского Союза, об этом необходимо говорить и напоминать.
Но есть и обратная сторона: забываются события, не укладывающиеся в современную политическую концепцию. В связи с этим мало внимания уделялось неудачным, трагическим страницам Великой Отечественной, знание которых необходимо для понимания истории войны. Также иногда создавалось впечатление, что другого фронта, кроме советско-германского, просто не было. У нас до сих пор нет современного отечественного фундаментального труда по Второй мировой войне на Тихом океане и на Средиземном море, нет обобщающих трудов по битвам на море и воздушной войне.
Традиционно уже недооценивается роль помощи союзников по антигитлеровской коалиции в рамках ленд-лиза. К сожалению, даже юбилейный год не улучшил эту ситуацию, а из-за известных причин только ухудшил.
Юлия КАНТОР:
– На мой взгляд, сейчас в общественно-государственном дискурсе доминирует только героическая сторона войны. Но без познания и «прочувствования» глубины трагедии военнопленных, гражданских узников концлагерей, тех, кто был угнан в рабство, тех, кто был в блокированном Ленинграде, невозможно по-настоящему проникнуться величием Победы.
На мой взгляд, недостаточно говорится о цене Победы. О непоправимых просчетах советского руководства в предвоенное время и в первые полтора года войны, которые привели к чудовищных жертвам. Звучит мысль, хорошо известная с советских времен: «Победа все спишет». Отнюдь: великая Победа не индульгенция. Кроме того, явный неисторизм проявляется в том, что Великая Отечественная до сих пор рассматривается в отрыве от первых двух лет Второй мировой.
Сергей ПОЛТОРАК:
– Тема войны и Победы до сих пор кажется неисчерпаемой. Хотя в постсоветский период она и стала центральной для российской историографии. Во времена СССР она тоже была популярной, но заметно уступала теме Октябрьской революции. Однако лакун остается много. К числу стратегических я бы отнес, например, восприятие истории Великой Отечественной в контексте Второй мировой. Есть и совершенно неисследованные «внутренние» проблемы. Например, история финансов СССР в годы войны...
– Что лично вас беспокоит в сегодняшнем осмыслении минувших событий, что, наоборот, вселяет оптимизм?
Владимир БАРЫШНИКОВ:
– Хотелось бы, чтобы меньше издавалось литературы, которую я бы назвал пропагандистской. В любом книжном магазине вы увидите целые полки книг, объясняющих причины начала Второй мировой. И преобладают, как ни странно, труды Резуна-Суворова и его последователей. Оппоненты представлены в гораздо меньшей степени. Все-таки, мне думается, наши издатели должны обращать больше внимания на выпуск научной литературы, чем той, что оперирует жареными фактами. Они, может быть, выглядят очень заманчиво, но на самом деле далеки от истины.
Владимир ВАСИЛИК:
– Да, книгоиздательская политика огорчает. Почему-то государственные деньги в этом году тратились зачастую на ту литературу, авторы которой, по моему мнению, силились представить Победу – поражением, Красную армию явить в черном цвете.
Позором, на мой взгляд, является то, что Александр Васильевич Пыльцын (генерал-майор, кавалер шести боевых орденов, к сожалению, не получивший звания Героя Советского Союза за форсирование Одера, и последний из живущих офицер несменяемого состава 8-го штрафного батальона) был вынужден печатать свои яркие и правдивые воспоминания «Штрафбат. Искупление через наказание» за свой счет. Сейчас, правда, издатели спохватились, увидев эту книгу воочию.
Огорчает и то, что зачастую мемориализация подвигов наших солдат происходит за счет энтузиастов. До сих пор в нашем городе достойно не увековечена память о Таллинском переходе: во время него погибли 15 тысяч человек, но был спасен Балтийский флот, благодаря которому во многом Ленинград выстоял.
И, знаете, я обратил внимание, что после 10 мая многие СМИ, как по команде, перестали писать о Победе, переключившись на другие темы. К сожалению, не был полностью использован тот огромный духовно-нравственный потенциал, который несло в себе празднование юбилея и который, все же надеемся, никуда не исчез.
Евгений ГУРЬЕВ:
– Откровенно пугает уже известная по советскому времени попытка отгородиться от мира в плане научных исследований, стремление замкнуться на изучении собственной истории, в данном случае истории Великой Отечественной войны, в отрыве от остальных событий Второй мировой.
Правильный по своей сути закон, не так давно принятый Госдумой, о запрете оправдания нацизма и фашизма, фактически приводит к тому, что даже объективная оценка боевых качеств вермахта, особенно в начальный период войны, дает возможность обвинить человека в уголовном преступлении. Это делает изучение противника фактически невозможным. Хотя оно только бы возвеличило подвиг Красной армии.
Это же касается и трагических страниц войны – отступления лета 1941 года, Ржевской битвы, Любанской и Синявинской операций под Ленинградом, Харьковской катастрофы 1942 года. Ошибки командования Красной армии тоже надо изучать – это важный опыт...
Очень беспокоит и происходящее в связи с реформой образования сокращение учебных часов на историю и другие гуманитарные дисциплины в вузовской программе. Осторожный оптимизм же внушает повышенное внимание первых лиц нашей страны к патриотическому воспитанию молодежи в целом и к истории Великой Отечественной войны в частности. И то, что постепенно открываются ранее секретные архивы, что позволяет глубже изучать события по первоисточникам.
Сергей ПОЛТОРАК:
– В целом празднование 70-летия, повторю, прошло очень достойно. Жаль только, что, как обычно, не избежали показухи. Например, Институт всеобщей истории РАН провел в мае масштабную международную конференцию, а сборник ее материалов издавать не собирается. Что проку от таких конференций? Между тем память – это не то, что делается для галочки. Это не отмечание праздничных дат по календарю, а то, что живет с нами постоянно, всегда, передается из поколения в поколение.
...А огорчает? Особенно то, что нас покидают участники той войны. Покидают, часто не успевая оставить после себя хотя бы короткие воспоминания, которые бесценны.
Юлия КАНТОР:
– Меня беспокоит «растаскивание» Победы и вообще темы войны по «национальным квартирам». Это очень опасная тенденция: Победа на всех одна, она неделима. Как и память о жертвах, героях и предателях. Меня беспокоит, что, говоря о разгроме врага, мы забываем о войне в ее трагическом измерении. Оптимизм же вселяет, что тема войны по-прежнему берет за живое, и 9 Мая – наш главный День народного единства...
ФОТО Сергея ГРИЦКОВА и Дмитрия СОКОЛОВА
Эту и другие статьи вы можете обсудить и прокомментировать в нашей группе ВКонтакте
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 236 (5607) от 16.12.2015.
Комментарии