Прыжок в бездну. Как ленинградцы помогали покорять гидрокосмос
Западная часть двойного кронштадтского пирса Усть-Рогатка, который образует канал, ведущий к Петровскому доку, никогда не пустует. Это место — одна из площадок военно-исторического парка «Патриот», и столько глубоководных аппаратов не увидишь больше нигде. Это самый крупный не только в России, но и во всем мире музей батискафов и подводных технических средств. Моряки много лет создавали его, собирая экспонаты по всей стране — от Крыма до Камчатки.
ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
Башенка на краю
Прогуливаясь здесь, у пирса, даже до мозга костей сухопутный человек невольно ощутит тягу к морским странствиям и дыхание истории. Неподалеку — дом, который обживал, работая командиром кронштадтского порта, знаменитый флотоводец адмирал Макаров. Петровский док — одна из здешних достопримечательностей, это первый в России сухой док, построенный по проекту основателя города-крепости и открытый в годы правления его дочери императрицы Елизаветы Петровны.
Между двух 400‑метровых пирсов (если взглянуть сверху, они и впрямь, как говорят, напоминают рогатку) простирается водная гладь Петровского канала. С правой стороны, на краю западной дамбы-пирса, высится деревянная башенка, похожая на маяк (на снимке). Только это не маяк, а задний створный знак фарватера, поясняют знатоки. Передний находится в море, и, когда по Финскому заливу к Петербургу идет судно, капитан, совместив эти навигационные знаки, убеждается в правильности выбранного курса.
Восточный пирс, к которому пришвартованы боевые корабли, для прогулок закрыт. Это территория Ленинградской военно-морской базы (ЛенВМБ), а западный пирс относится к парку «Патриот» Ленинградского военного округа. Возле него, слева и справа, тоже стоят корабли: большой ракетный катер Р-47 и эскадренный миноносец «Беспокойный».
Те и другие открыты взорам посетителей парка. Разница лишь в том, что первые несут боевое дежурство, а вторые, выведенные из состава Балтийского флота, свое уже отслужили. Они входят в тематическую зону парка, и миноносец время от времени посещают с экскурсией курсанты военно-морских вузов. Или ветераны флота, которые встречаются здесь по какому‑нибудь памятному случаю и в День ВМФ.
Выведенные из состава флота корабли стоят на якорях почти в конце дамбы, «приютившей» выставку под открытым небом. На широком бетонном пирсе представлены экспонаты с табличками: образцы минно-торпедного и ракетно-артиллерийского вооружения советских времен, а еще глубоководные аппараты той далекой поры. И когда идешь по пирсу, любуясь живописными видами, которые открываются по разные его стороны, непроизвольно замедляешь шаги.
В кронштадтском Музее военно-морской славы появится всероссийский центр морских профессий «Маяк»Справа — Купеческая гавань, напоминающая о том, что Кронштадт некогда был крупным торговым портом. Грузовые суда, заходившие сюда в петровские времена, становились на якорь и перегружали товар на суденышки с мелкой осадкой. А те доставляли его в Петербург, к зданию Товарной биржи. Только они и могли пройти тогда извилистый и мелководный судоходный канал (позже его расширили и углубили), который тянется от острова Котлин.
На берегу гавани замечаешь приземистое здание Голландской кухни (оно было построено в 1803 году на месте деревянного строения), а за ним — краешек Итальянского пруда.
Когда парусники стояли здесь под разгрузкой, готовить на их борту пищу было запрещено. Коку полагалось сойти на берег и заняться стряпней в этом здании, разделенном на отсеки. Моряки разных вероисповеданий могли готовить там обед, не мешая друг другу, в соответствии со своими традициями…
Сокровища «Принца»
В конце пирса, возле «маяка», видны три легендарных форта: попасть туда после их реконструкции (работы ведутся, напомним, в рамках проекта «Остров фортов») смогут все желающие. Ближе всех к этому месту окруженные водой стены «Кроншлота», самого старого из здешних фортов. С его освящения, как известно, началась летопись города-порта, отметившего недавно 320‑летие и ставшего городом воинской славы.
О том, как наши предки возводили этот комплекс фортификационных сооружений, оборонявших морские подступы к столице Российской империи, расскажет представленный здесь же, на западной дамбе, артефакт.
Это фрагмент ряжа, деревянного короба, извлеченного из воды при строительстве Комплекса защитных сооружений. Зимой, проломив лед, рабочие опускали такие конструкции, заполненные песком и камнями, на дно, создавая тем самым на мелководье фундамент будущего форта с его могучими гранитными стенами.
А этапы развития гидронавтики — исследования дна Мирового океана с помощью обитаемых глубоководных аппаратов — отражает раскинувшаяся на западном пирсе выставка такой техники. Точнее, батискафов и разных технических средств. Корреспондентов «СПб ведомостей» ознакомил с ними Павел Косол, сотрудник военно-исторического парка «Патриот», курирующий экскурсионную деятельность…
Концепцию выставки лет десять назад прорабатывали специалисты, связанные с проектированием и эксплуатацией таких подводных аппаратов, рассказал Павел. В создании экспозиции участвовал, в частности, капитан 2‑го ранга Вячеслав Архипов, начальник одной из служб ЛенВМБ.
Серийно подобные аппараты в советские годы не выпускали, да и потребности такой не было. Готовили их на всю страну десяток-другой, а то и поштучно. Применялись они на флоте при проведении поисковых и аварийно-спасательных работ. Например, для спасения экипажей затонувших подлодок и поиска потерпевших крушение кораблей. А если говорить про гражданские отрасли, то прежде всего в рыбохозяйственном комплексе. Флот таких «разведчиков» исследовал морские глубины, позволяя вылавливать как можно больше рыбы. Газовики же осматривали с их помощью подводные трубопроводы, выявляя дефекты и предотвращая аварийные ситуации.
Глубоководные аппараты были незаменимы также при изучении рельефа дна и составлении навигационных карт. Проникая в подводный мир, геологи проводили изыскания и выясняли строение континентального шельфа, надеясь открыть там месторождение. Батискафы применяли, конечно, океанологи и другие ученые для исследований и отбора проб.
Это были сложные устройства. Их погружали в воду на тросе с борта корабля-носителя, а внутри находились гидронавты. Первый такой советский аппарат был построен в 1923 году по проекту инженера-механика Евгения Даниленко, причем с конкретной целью: отыскать и поднять затонувший в годы Крымской войны под Балаклавой корабль «Черный принц», который вез жалованье английским солдатам.
Поиски раритетов
В том же 1923 году этот гидростат, поступивший в Экспедицию подводных работ особого назначения, совершил первое погружение. Таких подводных «разведчиков» использовали поначалу главным образом военные моряки. Но со временем они получили широкое распространение.
Имея сильные научные школы, наша страна, ставшая одним из пионеров гидронавтики, опережала в этом деле многие другие морские державы.
А когда полвека назад в Севастополе было открыто экспериментальное конструкторское бюро подводных исследований «Гидронавт», где новинки проходили испытания, эти работы пошли активнее. Один из первых батискафов поступил в кронштадтский музей семь лет назад как раз оттуда. К тому времени в ходу были аппараты нового поколения (подводные роботы), а их предшественников оставалось совсем мало, пояснил Косол. Опускать человека в голубую бездну, подвергая его риску, уже не решались. Людей заменили телеуправляемые аппараты, которые могли погружаться глубже, оставаться под водой дольше и решать больше задач.
Но поиски остававшихся в строю или недавно списанных батискафов оказались успешными. Былой вид раритетам возвращали при необходимости специалисты петербургских верфей и судозаводов. В декабре 2019‑го выставка открылась (экспозиция была тогда скромнее), хотя эти работы продолжались. А назвали ее несколько претенциозно — «Штурм гидрокосмоса».
«Название подходящее, — убежден Косол. — Глубины морей-океанов изучены не лучше, чем космос за всю историю его освоения. А глубоководные аппараты и подлодки — технически не менее сложные изделия, чем межпланетный корабль. В них воплотились лучшие достижения советской науки и техники». Да и риск при исследовании водной толщи и космоса сопоставим. Покорять морские глубины порой даже опаснее, чем работать на околоземной орбите. Поэтому на дно Марианской впадины глубиной почти 11 километров, где чудовищное давление, до недавних пор смогли опуститься лишь три человека. И первое погружение в эту бездну состоялось за полтора года до полета Гагарина. А в ближнем космосе, на высоте до 500 километров, побывали сотни людей…
Большой вклад в создание подводных устройств внесли ленинградцы. Сверхмалые подлодки, к примеру, спроектировали в одном из ленинградских КБ (ныне МБМ «Малахит»), а сделали на «Адмиралтейских верфях». Две такие субмарины-малютки, очень редкие (предназначенные для доставки боевых пловцов, патрулирования акваторий и т. д.), можно увидеть на западном пирсе.
Одна из них — субмарина мокрого типа «Тритон 1М», заполняемая внутри водой. Она могла вместить двух моряков в водолазном облачении, «нырнуть» метров на сорок и доставить их в нужное место. Другая, модернизированный «Тритон-2» с улучшенными характеристиками и более крупным корпусом, выполняла те же функции. Но принимала на борт до шести человек и опускалась на глубину до 100 метров, говорит сотрудник парка «Патриот».
«Луноход» под водой
Рядом с «Тритонами» стоят замысловатые конструкции с «рукой»-манипулятором. Это обитаемые самоходные аппараты «Риф» и «Лангуст». Они были построены в 1980‑е годы по заказу Минрыбхоза СССР, хотя использовались не только для поиска промысловых пород рыб. Первый ученые облюбовали, отбирая пробы донного грунта. Газовикам он помог осмотреть на Каспии и Черном море сотни километров подводных трубопроводов, делая это гораздо быстрее, чем водолазы. А второй, покрупнее, способный решать еще больше задач, побывал в водах Индийского океана и Атлантики.
Погрузившись с судна-носителя на глубину до 600 метров, три гидронавта могли работать в нем шесть с половиной часов, передвигаясь со скоростью более двух узлов. Только в первый год эксплуатации «Лангуст» совершил 125 спусков, проработав под водой 695 часов. А на озере Иссык-Куль подводные археологи нашли с его помощью и подняли фрагменты утвари древнего затонувшего города. Побывав в музее, об этом поведал гидронавт Николай Цебрик.
А вот причудливое создание, которое дети, как рассказывает Павел, называют «луноходом». Это единственный здесь робот — морской телеуправляемый комплекс МТК-200. «Прыгнув» с борта корабля в воду, такой аппарат с телевизионным комплексом опускался на глубину до 1,5 километра. И плыл нужным курсом или, достигнув дна, передвигался на гусеничном шасси, чтобы проводить технические работы, обследовать затонувшие объекты, осуществляя съемку, и т. д.
Самые крупные из выставленных здесь образцов — аварийно-спасательные аппараты АС-5 и АС-22. Они отличаются формой корпуса и параметрами, но оба предназначены для подъема затонувших подлодок и спасения их экипажей. И выполняют они погружение-всплытие по принципу субмарины, заполняя балластные цистерны и освобождая их от воды. Это устаревший тип аппаратов, поделился наш провожатый, — на смену им пришли более совершенные.
Около этих могучих аппаратов стоит крохотная наблюдательная камера НК-300. В ней может разместиться один человек, чтобы наблюдать, скажем, за ходом водолазных работ. Это самый старый экспонат — такие камеры давно не употребляют. Да и более сложная соседняя модель (шлюзо-наблюдательная камера ШНК-100) вышла из употребления. Вряд ли кто‑то сегодня пользуется и передвижной водолазной станцией такого типа, как здесь. Она подает водолазам дыхательную смесь и обеспечивает им декомпрессию.
В целом этот раздел выставки включает десять экспонатов. Тогда как в других подобных музеях мира подлинных обитаемых аппаратов не больше двух-трех, остальные макеты, добавляет Косол. Родом он, между прочим, из Перми, где до моря далеко, но, перебравшись в Кронштадт, увлекся гидронавтикой. Тем более что имеет дело с самым бурным периодом ее развития.
На Балтике и Северном флоте, по его словам, еще можно найти такие аппараты, так что коллекцию можно пополнять, если их привезти сюда. Хотя, возможно, переедет сама экспозиция, став частью Музея военно-морской славы, входящего в кластер «Остров фортов». Такой проект сегодня рассматривается…
Ранее мы сообщали о центре мирового уровня, в котором изучают древнюю ДНК, а также писали, что в Петербурге и Москве узаконили движение беспилотных трамваев.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 140 (7716) от 31.07.2024 под заголовком «Прыжок в бездну».
Комментарии