На фундаменте общего прошлого
Фото автора
Межнациональные конфликты — вещь коварная. Во-первых, они нередко охватывают большие массы людей, во-вторых, возникают всегда неожиданно для властей, органов правопорядка и даже для самих жителей (например, какого-нибудь тихого и скромного населенного пункта вроде карельской Кондопоги). Потом, разобравшись, специалисты определят корни такого конфликта — социально-экономические или вовсе какие-нибудь междусоседские, бытовые. Да что толку? Все уже случилось. И на месте отвратительного дикого побоища, вполне вероятно, поселится враждебность к представителям иного народа. На долгие годы. Можно ли изобрести «прививку» против ксенофобии? Как уберечь от этой беды молодых и неопытных? Чем измерить напряженность в межнациональных отношениях на самых ранних этапах ее зарождения? Об этом и размышляет наш сегодняшний гость — ответственный секретарь комиссии по вопросам информационного сопровождения государственной национальной политики Совета при президенте РФ по межнациональным отношениям.
— Андрей Николаевич, как вы оцениваете сегодняшнюю «температуру» межэтнических отношений в России? Одни соцопросы показывают ее снижение по сравнению с тем, что было еще пять — десять лет назад, другие, напротив, свидетельствуют о некотором росте напряженности...
— У меня такое впечатление, что некоторые национальные проблемы столетиями не меняются, меняются лишь способы передачи информации и, соответственно, скорость донесения ее до людей, возросшая в десятки, сотни раз. Сегодня тезис, вброшенный в соцсеть, моментально обрастает комментариями и подталкивает к действию. Часто этим занимаются хорошо обученные люди с большими зарплатами, причем их деятельность нередко финансируется из других государств.
А молодежь очень быстро реагирует на любой вброс. Сегодня с утра все хорошо, а вечером клич: «Наших бьют!». И побежали на улицу друг друга молотить...
Тысячелетний мировой опыт показывает: расшатать ситуацию в любой стране проще всего национальным фактором, упирая на чью-то исключительность или находя виноватого во всем среди представителей других национальностей.
— Хотя, казалось бы, про исключительность мы уже все проходили, и человечество увидело, чем это кончается....
— Сейчас начинают искажаться исторические траектории развития народов. Прошлое переписывается и передергивается повсеместно. И многие начинают этому верить. А мы все молчим, не возражаем — не наше, мол, это дело... Вот Прибалтика выставляет иски России за «советскую оккупацию». А может, нам выставить встречный иск, ведь практически вся экономика региона в советское время была создана с нуля за деньги СССР? Может, если бы эти деньги были потрачены на развитие центральной России, у нас бы сейчас было меньше проблем?
В школьных учебниках только двух стран бывшего СССР — Армении и Белоруссии — Россия не агрессор и не оккупант. И люди в бывших союзных республиках учатся по этим учебникам. А потом приезжают в Москву или Петербург, имея в голове извращенное представление о нашем общем прошлом. Ничего не зная, к слову, и про вклад своих земляков (политических деятелей, ученых, просветителей, полководцев, первооткрывателей и т. д.) в развитие Российского государства.
До прихода русских в конце XIX века на части территории Средней Азии еще было рабство, которое отменило российское правительство. То есть русские дали этим народам свободу. Но молодежь, что российская, что центральноазиатская, этого тоже не знает. У нас более ста народов в СССР обрели свою письменность, это позволило сохранить их культуру и языки. Ни одного национального языка не было утрачено! Письменности этим народам создавали по большей части русские ученые. Такой была национальная политика в России.
— Многие полагают, что «национальные вопросы» это прежде всего политика. Насколько важной для себя и своей частной жизни считает их рядовой житель России?
— Чтобы понять, насколько актуальна эта тема для людей, достаточно взглянуть на статистику соответствующих запросов в «Яндексе» или «Гугле». Только со словами «межнациональные отношения» их до 30 тысяч в месяц и даже более! Причем около 90% запросов делается с мобильных телефонов, а значит, темой интересуется прежде всего молодежь. В западной части страны минувшим летом больше всего таких запросов было из Мордовии. Почему? Надо разбираться. Моя гипотеза: потому что в Саранск на чемпионат мира по футболу нынче массово приезжали иностранцы.
— Как же это повлияло на интерес жителей Мордовии к национальному вопросу?
— У них, как и у других россиян, уровень национального самосознания повысился в разы. Мы все увидели, какие среди иностранцев встречаются бескультурные люди. У нас не принято себя вести так, как вели себя они: орали, мусорили, справляли нужду где попало при наличии туалетов поблизости... Вот говорят: русские пьют. Но уж сколько пьют зарубежные болельщики — да мы на их фоне просто трезвенники!..
После чемпионата россияне стали не так трепетно, как прежде, относиться к иностранцам. Начали смотреть на них уже не снизу вверх, а несколько снисходительно, как старший брат на младшего. Для иностранцев же шоком было уже то, что они увидели: русские — это совсем не те люди, представление о которых сформировано у них на родине. Один мой знакомый сказал: «То, что нам показывают, и то, что я увидел в Москве, это два разных мира. Здесь живут открытые, дружелюбные, гостеприимные люди».
— Злые языки говорят еще про русских — вороватый, мол, народ.
— Хочу напомнить, что наши купцы первой гильдии более ста лет назад заключали миллионные сделки простым рукопожатием — таким крепким было честное купеческое слово. При советской власти все мы спокойно клали ключ под коврик, на севере двери в домах до сих пор не запирают — и это вороватый народ? Нет, это искусственно навязанные нам стереотипы, в которые мы как-то даже и сами поверили. А зря.
— А есть еще стереотипы про «дикую Азию» или опасный Кавказ с абреками за каждым деревом...
— Я недавно был в Азербайджане: там работают Славянский университет, русские культурные центры, люди с удовольствием и очень хорошо говорят по-русски. И не только в Азербайджане. Такой правильный литературный русский язык, какой я слышал недавно в Самарканде у местной интеллигенции, у москвичей редко встретишь.
И вообще кто это такие — кавказцы? На Кавказе проживает огромное количество народов с очень разными традициями, обычаями, языками и историей, однако всех их в общественном сознании затмил образ опасного и жестокого боевика-чеченца из прошлых десятилетий. Надо рассказывать об этих народах, и тогда термин «кавказец», возможно, уйдет в небытие.
— Сегодня стереотипный образ террориста — это скорее выходец из Центральной Азии...
— А между тем около 80% экстремистов, совершавших в последние годы теракты, не кавказцы и не азиаты, а славяне, принявшие ислам определенного толка.
— Неоднозначное отношение местных жителей к выходцам из Средней Азии и республик Кавказа зачастую провоцируют сами приезжие, пытаясь жить по «аульным» привычкам, которые более чем странно выглядят в мегаполисах. Почему воспитанная в строгости исламская молодежь иногда так быстро меняется, оказавшись в Москве или Петербурге, почему так легко забывает о столетних непреложных традициях?
— У себя на родине они, как правило, на виду, а в мегаполисе срабатывает эффект анонимности. В Грозном говорить громко неприлично, курить в открытую не принято. Достать оружие в присутствии женщины — верх позора. Приобнять девушку — преступление. Но, приехав в мегаполис, они чувствуют полную свободу, если не сказать, вседозволенность. Отсюда — лезгинка в электричке, стрельба на свадьбе, да и в целом вызывающее поведение. Кто-то когда-то всем нам внушил, что такое — в национальном характере кавказцев. Они считают, что мы так про них думаем, а потому могут так себя вести. Везде есть порядочные люди и подонки, умные и балбесы, воспитанные и хамы. Но последние, увы, больше на виду...
— Как же предупреждать возникновение межнациональной розни?
— Самое важное в профилактике межнациональной розни — просветительская деятельность. И еще необходимо побуждать людей к противодействию негативу, который сейчас усиленно вбрасывается в массовое сознание.
Необходимо давать достоверную позитивную информацию в ответ на запросы общества. Приводить цифры, факты, рассказывать, чем реально живет страна. Если мы этого не сделаем, ответы дадут другие, причем совсем в ином ключе.
Еще очень важно знакомить людей с национальной культурой, традициями, кухней, обрядами далеких друг от друга этносов. Увидев здесь что-то общее, люди почувствуют себя ближе. В моей коллекции есть 45 вариантов свадебного обряда разных народов (от курдов и удмуртов до юкагиров и русских), в которых момент сочетания браком практически одинаковый: это обручение, то есть связывание рук новобрачных. Кто знает, возможно, в России традиционно были лояльны к межнациональным бракам именно потому, что «юридически» они заключались однотипно?
У народов России и государств бывшего СССР по-прежнему много общего. Чтобы понять это, достаточно взглянуть на шествие «Бессмертного полка» в разных городах и странах.
— Разве на фундаменте общего прошлого (пусть и героического) можно строить общее будущее?
— Именно так и строится внутренняя политика практически всех значимых государств. Чтобы сформировать единую нацию, нужно показывать людям их общую судьбу — в прошлом, настоящем и будущем.
Россия создавалась как объединение народов на общих принципах жизни, на духовной общности народов, а не только на территории. В Конституции и в стратегии национальной политики об этом четко сказано.
— И какие это общие ценности?
— Дети — безусловная ценность у всех народов. Поэтому после чудовищного теракта в Беслане многие тамошние «лесные братья» вышли из леса и сложили оружие, ведь захватившие школу боевики совершили преступление, которому нет оправдания, — убийство детей.
Еще одна ценность — семья. Традиция династий — национальная черта многих народов, в том числе русского. И еще труд. У нас в последние годы пытаются дискредитировать труд, но в российской традиции он всегда был одной из важнейших ценностей, праздность же являлась чем-то недостойным, греховным.
История нас многому учит и о национальных характерах народов говорит.
Не все, например, знают, что утром 22 июня 1941 года Великий хурал Тувинской Народной Республики (страны, не входившей тогда в СССР, но имевшей с ним союзнический договор) объявил войну гитлеровской Германии и передал весь свой золотой запас в фонд обороны. По некоторым оценкам, совокупные поставки Монгольской и Тувинской Народных Республик Советскому Союзу в военный период были всего на треть меньше, чем общий объем союзнических поставок из США, Канады, Великобритании, Австралии, Новой Зеландии и Южно-Африканского Союза вместе взятых (причем за ленд-лиз мы платили, а тувинцы-монголы помогали фронту бесплатно). Тувинские добровольцы воевали в составе Рабоче-крестьянской красной армии, да так, что враг приходил в ужас. Западную Украину освобождали именно тувинцы (не оттого ли у современных тамошних националистов родилась легенда о «боевых путинских бурятах»?).
Воинами были и народы Кавказа, чьи представители сегодня образцово служат в военной полиции в Сирии, являясь при этом большими патриотами России. На картинках одной французской книги о войне 1812 года изображена русская армия: черкесы, башкиры, киргизы (то есть киргизы, казахи и хакасы), четыре крымско-татарских полка... В Великую Отечественную крымские татары тоже храбро воевали, но сегодня почему-то они вспоминают в основном о том, как их народ был репрессирован...
Об общем героическом прошлом надо рассказывать подрастающему поколению. Вывозить ребят на мемориалы, например, на Сестрорецкий рубеж — пусть читают фамилии бойцов, защитивших город ценой своей жизни, пусть увидят, что это были не только русские... У молодежи есть потребность знать настоящую историю, чтобы понимать, кто есть кто в их большой семье под названием «многонациональный российский народ».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 175 (6274) от 21.09.2018 под заголовком «На фундаменте общего прошлого».
Комментарии