В Единой лиге наступает пора решающих матчей

Первым соперником баскетболистов «Зенита» станет московский клуб МБА. Интересно, что именно эти две команды задали основные тренды в нынешнем сезоне, когда от нас уехали лучшие легионеры и шанс перезапустить карьеру получили многие российские игроки. Обо всех этих и других нюансах наш корреспондент Александра ЛИСОВА беседует с баскетбольным менеджером Максимом ШАРИФЬЯНОВЫМ.

ФОТО Pixabay

— У молодых российских баскетболистов в этом году действительно стало больше возможностей в связи с отъездом многих легионеров?

— Именно для молодых, потому что других игроков в России сейчас практически нет. В нашем баскетболе банально нет поколения примерно с 1990‑го по 1996 год рождения. На всю страну не больше десяти человек этого возраста играют сейчас на топ-уровне — Карасев, Кулагин, Ивлев, Зубков и кто‑то еще. И все ребята, которые сейчас оказались на виду, — это игроки молодые или, скажем так, условно молодые, 1996 года рождения и младше. Если бы у нас было активное и мощное среднее поколение, то освободившиеся места заняло бы, конечно, оно. Но его нет — многие уже просто доигрывают в низших лигах, хотя находятся в идеальном возрасте 25 – 27 лет. Причина понятна: целое десятилетие после отмены жесткого лимита на легионеров у клубов Единой лиги не было никакой необходимости обращать внимание на российских игроков. По регламенту, команда, играющая в еврокубках, могла заявлять до девяти иностранцев. Соответственно, в международных матчах у российских игроков вообще не было практики — там три человека сидели на скамейке, попав в заявку, но на площадку почти не выходили. А на игры внутреннего чемпионата можно было заявлять шесть иностранцев из девяти. И так как в баскетболе матч вполне можно провести ввосьмером-вдевятером, то регулярную практику из россиян получали единицы. При этом у нас в лиге играли всего‑то девять команд…

Коротко: новости спорта 29 марта 2023

— Это «потерянное» поколение возникло из‑за того, что клубам было просто неинтересно работать с российскими игроками?

— Клубам и не должно быть интересно работать с какой‑то определенной категорией игроков, им просто нужен результат. А при очень небольшом количестве матчей для достижения этого результата вполне хватало той длины скамейки и того количества иностранцев, которые были в их распоряжении. Да и количество баскетбольных команд в России много лет сокращалось. Если бы у нас в топ-дивизионе, как в Испании или Италии, было по 18 – 20 клубов, то худо-бедно рабочие места для наших игроков нашлись бы. У нас же команд было мало, а между топ-дивизионом и низшими лигами существовала просто пропасть по классу. И деваться баскетболистам было некуда.

— Как изменилась ситуация с прошлого года — после отъезда из России многих иностранных игроков?

— Первое и основное, что произошло с Единой лигой, — сюда перестали ехать баскетболисты, у которых есть альтернатива в клубах Евролиги. То есть игроков уровня Евролиги в наших клубах сейчас реально три-четыре человека. И то они попали сюда во многом случайно — или им сильно переплатили, или в Евролиге они по каким‑то причинам не могли в тот момент найти работу за солидные деньги. Это без преувеличения буквально единицы — Эртель из «Зенита», Рейнольдс и Мэйкон из УНИКСа, возможно, кто‑то еще.

— Рейнольдс, к слову, ведь тоже начинал российскую карьеру в «Зените».

— Да, потом он уехал за границу, играл в Евролиге, и у него довольно типичная история человека с некоторыми дисциплинарными проблемами в виде отношения к тренировкам и прочего. И когда такая твоя репутация уже известна и из‑за нее ты играешь в Европе за не самые большие деньги, то, получая в России контракт на значительно большую сумму, ты приезжаешь. Так было и с Рейнольдсом.

— К нынешнему сезону команды комплектовались и готовились уже в этих новых реалиях, когда было ясно, что легионеров прежнего уровня будет в России намного меньше. Как происходил этот процесс смены приоритетов?

— Комплектование «Зенита» в этом смысле стало показательным. Клуб собирал людей второго эшелона по европейским меркам — тех, кто «засветился» в Еврокубке (втором по значимости клубном турнире континента), но при этом платил им так, как будто это игроки Евролиги. Просто чтобы те согласились приехать. И из этой первой волны приехавших провалились все, кроме одного человека — Калеба Хоумсли, который до сих пор играет. Со всеми остальными потом пришлось расставаться. Это сказалось на уровне всего турнира — стало ясно, что если даже «Зенит» и УНИКС не могут собрать баскетболистов уровня Евролиги, то «проседает» и качество игроков, которые поедут в «Енисей» или «Самару». Хотя, к слову, как раз «Самара» собрала очень приличный состав для дебютанта Единой лиги. Правда, в итоге получилось, что клуб потратил рекордные для российского баскетбола деньги, чтобы занять третье с конца место в регулярном чемпионате.

— Если «Зенит» ошибся с первой волной легионеров этого сезона, то что можно сказать о второй — тех, кому сейчас предстоит играть в плей-офф?

— Клуб пригласил, например, Трента Фрейзера — довольно сильного молодого баскетболиста задней линии. При этом представить себе такого игрока в «Зените», ЦСКА или УНИКСе два года назад просто невозможно. Просто потому, что весь опыт его игры в Европе ограничивается выступлением в средненькой команде довольно посредственного чемпионата Франции. Но сейчас и мы опустились в этой иерархии до того же уровня. В общем, Фрейзер, который во Франции совершенно спокойно забивал 20 очков любому сопернику, дает точно такой же результат в Единой лиге при ее нынешнем уровне. Так что в целом перегруппировку своего набора иностранцев по ходу сезона «Зенит» провел хорошо. С той оговоркой, что у клуба были на это деньги, чтобы расторгнуть контракты с теми, кто не подошел, и заключить их с новыми игроками.

— Изменились у нас в этом сезоне не только составы команд лиги, но и календарь. Как отсутствие еврокубков сказалось на общей ситуации?

— Внутренний календарь в этом году стал более динамичным — стало больше матчей, добавился третий круг. И клубам понадобились игроки, способные проводить больше времени на площадке, «забирая» какие‑то игровые минуты. Понятно, что одно дело — привезти иностранца, который на три головы выше классом и дает результат, и другое — когда такого игрока нужно сначала найти, потом заметно переплатить, и еще неизвестно, что в итоге из всего этого получится. Так что многие клубы стали задумываться: а что у нас вообще происходит с русскими игроками? Таким было общее настроение по лиге.

— Насколько сложно клубам было кардинально менять кадровую политику?

— Здесь сразу всплывает пример МБА. В этом клубе есть женский проект, где задействованы исключительно российские баскетболистки. Тем не менее команда с таким составом несколько лет подряд выходила в Евролигу, и в МБА решили тем же путем пойти в мужском баскетболе. И по осени москвичи показали просто фантастический результат — не имея иностранцев в составе, они обыграли всех, кого только возможно, долгое время шли в тройке лидеров, потом совершенно спокойно вошли в шестерку, которая продолжила борьбу за призовые места. МБА продемонстрировал всем, что есть некая прослойка российских игроков, способная на уровне нынешней Единой лиги не просто быть конкурентоспособными, но и добиваться результата. Получился очень симпатичный проект, и половина нынешнего состава МБА будет сейчас просто нарасхват. Притом что пришли они вовсе не откуда‑то с улицы, а долгое время сидели практически без игровой практики в клубах Единой лиги. МБА показал пример другим клубам — куда перспективнее приглашать российских игроков, чем каких‑то дешевых легионеров. И по этому пути пошли другие, в результате чего у российских игроков, которым сейчас по 23 – 25 лет, открылись новые возможности. А на подходе еще очень перспективное поколение 2000 – 2001 годов рождения.

— Может ли нынешняя ситуация с российскими баскетболистами способствовать тому, что национальная сборная в перспективе снова станет конкурентоспособной на международной арене?

— Теоретически это возможно, и очень бы хотелось в это верить. Пару лет назад мы могли открыть таблицу снайперов Единой лиги и увидеть там Алексея Шведа на третьем месте, а следующим российским игроком был какой‑нибудь Антон Астапкович на 45‑й позиции. Сейчас в этом топе будет немало наших, набирающих в среднем по 12 – 15 очков за игру. У российских ребят стало гораздо больше возможностей — естественно, они растут и по европейским меркам могут стать довольно приличными игроками. Да, из ЦСКА после этого сезона наверняка уедут легионеры, у которых были действующие контракты, и у наших игроков уже не будет возможности соперничать со звездами уровня, например, Николы Милутинова. Но за счет опыта и роста мастерства мы получим более ровную сборную с глубоким составом. И уж точно не будет ситуации, когда на 12 мест в национальной команде претендовали 15 человек, у половины из которых в клубах вообще не было игровой практики. Но не будем забывать, что сборная России сейчас нигде не выступает, нет у игроков международного опыта и в клубах, а чтобы прогрессировать, ребятам надо конкурировать с игроками высокого уровня. Нынешний сезон совершенно точно пошел им на пользу, следующий — тоже, как я думаю, пойдет в плюс в плане развития. А вот дальше ситуация очень сильно будет зависеть от того, вернутся ли наши клубы в еврокубки, а сборная — на международную арену.