Немножко куньцюй

На минувшем Санкт-Петербургском культурном форуме была и научно-образовательная составляющая, и слава богу: без некоторого ликбеза китайская опера по средневековой пьесе «Пионовая беседка» в исполнении артистов Сучжоуского театра показалась бы инопланетной. Доктор исторических наук, известный специалист по традиционному китайскому театру, главный научный сотрудник Института востоковедения РАН Светлана СЕРОВА растолковала, как узнавать историю Китая через историю его театра, что почерпнул у азиатов Станиславский, а начала с того, что китайская опера - вовсе не опера.

Иллюстрация pixabay.com

Серова предпочитает название «музыкальная драма»: слово «опера» вводит зрителя в заблуждение, потому что на привычную нашему уху оперу это не похоже. Мужской голос не отличишь от женского и оба не отличишь от струнных, фраза съезжает с одной октавы на другую, будто кто-то настраивает гитару. Многозначительно поется и о любви, и о том, что неплохо бы испить чая. Попробуйте (убедившись, что рядом никого) протянуть в течение минуты на разных тонах «Меедленныым шааагом идууу в каааабиииинееет». Это, собственно, цитата из «Пионовой беседки» - пьесы выдающегося драматурга XVI - XVII в. Тан Сяньцзу, которого иногда называют «китайским Шекспиром» (он и умер в один год с английским гением).

- Я разговаривала со специалистами из Консерватории, но и они затрудняются объяснить механику такого звукоизвлечения, - рассказывала Светлана Серова на лекции в театре «Балтийский дом».

Ясно только, что тренируется это мастерство очень долго. Бывало, в китайском театре публика так зашикивала актера, что тот исчезал. Года на два, подучиться.

Светлана Андреевна уверенно называет Китай исторически «самой театральной страной в мире»: огромная территория, изначально в каждой местности был свой говор, своя музыка и свой театр. На севере - более строгий, на исторические сюжеты, с предпочтением ударных и движениями из боевых искусств. На юге - нежнее, больше струнных и духовых.

То, что показывали в Петербурге в «Балтдоме» (совместный проект с Институтом Конфуция), - музыкальная драма в жанре куньцюй. Древнейшая сохранившаяся разновидность «китайской оперы» входит в список нематериального наследия ЮНЕСКО. «Пионовая беседка» на русский язык полностью не переведена, а услышать саму «оперу» в оригинале, пожалуй, можно только в Китае: представление идет в течение трех дней. В «Балтдоме» артисты Сучжоуского театра оперы куньцюй показали двухчасовую версию, самые выдающиеся фрагменты.

Родился жанр в уезде Куньшань провинции Цзянсу в XIII веке и был местной особенностью до XV - XVI веков. Тогда в Китае наступила новая эпоха: в растущие города потянулись разноязыкие люди разных сословий и культур, человек уже больше занимался собой - собственным хозяйством, своим ремесленным производством. «И этот человек как бы размывает свои корни, начинает отдаляться от своих регионов и своей культуры».

Конфуцианство «корректируется» - и вот уже Китай всматривается не только в свою древнюю историю, но и в реальную жизнь. В том числе и об этом - «Пионовая беседка», пьеса о любви дочери сановника и приснившегося ей юноши. Окружающий мир - это чувства, и если ты не испытал главного из них, любовного, ты не родился, говорит автор. А испытав это чувство - даже умерев, можешь родиться вновь.

Со смешением людей в городах смешивались и различные театральные традиции, и особенно популярным жанром в XVI веке стал куньцюй. Впрочем, полюбившись аристократии, он сделался более изысканным и перестал быть «массовым». А в XVIII веке уступил статус национального театра Пекинской музыкальной драме. Но куньцюй по-прежнему чрезвычайно уважаем.

При всех различиях театральных жанров Китая все они «одного корня». Если о двух сакральных составляющих, «дао» и «дэ», все слышали, то о третьем компоненте обычно забывают. Это звук. Причем в совершенном своем состоянии - «беззвучный»:

- Сначала Вселенная пребывала в хаосе, вдруг появился импульс, ритм, а за ним - первозвук, который, как крик младенца, возвещал о рождении, - рассказывает лектор.

И в основе всех разновидностей китайского театра лежит музыка. Потому что это и основа китайского бытия. Вот нам показательный пример «из Конфуция»: претенденты на важные чины состязались в стрельбе из лука, но попасть в центр мишени было вовсе не главным. До стрельбы участники проходили целый ритуал - под определенную музыку, в определенном движении, надлежаще «галантно» обращаясь к собравшимся. После такого церемониала император уже имеет представление, какими внутренними достоинствами обладает претендент.

- В этом смысле и жизнь, и государственные ритуалы в Китае театрализованы, - комментирует Светлана Серова.

Символ земли - квадрат, и сцена китайского театра - квадрат. Символ неба - овал, и все движения актеров плавные, округлые, никаких углов. Каждый жест, поза, поворот плеча, движение глаз - все имеет значение. Даже шаг, похожий на шаги даосских монахов, не опускающихся на всю ступню. Эта символичность любого жеста весьма впечатлила Мейерхольда, Станиславского, Таирова.

...Светлана Андреевна застала начало китайской культурной революции в 1966 году и говорит, что «это было страшно. Я имею в виду, для театра - другого я не касаюсь»:

- Не случайно первый удар культурная революция нанесла именно по традиционному театру. Это говорит о том, какое значение он имеет. Вы представьте себе: уничтожается театр - и зритель, который им «питался», остается без этой пищи.

Театр куньцюй начал возрождаться только в начале 1980-х, но, как говорит Светлана Серова, нить, порванная культурной революцией, до сих пор никак не может восстановиться: «Мы, китаисты, это чувствуем и по молодому поколению китайцев - они не знают своих традиций, истоков, не знают произведений, которые лежат в основе их культуры. Это беда».

...Среди зрителей в «Балтдоме» было немало китайских студентов. После спектакля они собирались небольшими группками и принимались голосить на все лады - пытались воспроизвести услышанное.