Митрофаниевское кладбище в истории и культуре Петербурга
Какие известные личности были там похоронены?
Фото: ЦГА КФФД СПб
VIII региональная олимпиада по краеведению школьников Санкт-Петербурга
«Санкт-Петербургские ведомости» публикуют самые лучшие работы участников олимпиады за 2019 год (в сокращенном виде).
Для 9–11 классов региональная олимпиада является восприемницей ежегодных городских историко-краеведческих чтений школьников Санкт-Петербурга, которые проводились ГБНОУ «СПБ ГДТЮ» при поддержке СПбГУ, РГПУ им. А. И. Герцена, Союза краеведов Санкт-Петербурга и профильных общественных организаций с 1991 года.
Для 8–9 классов региональная олимпиада является восприемницей конкурса «Олимпиадный марафон», который проводился с 2007 года СПб АППО при поддержке фонда Д. С. Лихачева, Союза краеведов Санкт-Петербурга, РГПУ им. А. И. Герцена, СПб ГУ, Российской Правовой академии Министерства юстиции (Северо-Западный филиал).
Выполнила работу: Табачник Ксения, (ГБОУ Гимназия №209 «Павловская» Центрального района, Юношеский Университет Петербурга ГБНОУ «СПБ ГДТЮ», 11 класс).
Митрофаниевское кладбище в истории и культуре Петербурга
Введение
Мое исследование посвящено одному из самых больших исторических кладбищ Санкт-Петербурга – Митрофаниевскому, находившемуся более столетия на территории Нарвской части нашего города и уничтоженному в 1930-е годы. Захоронения проводились здесь с 1831 по 1927 и в 1941-1944 годы.
По своей величине Митрофаниевское кладбище занимало в Санкт-Петербурге второе место среди остальных городских кладбищ! Здесь похоронены останки свыше 400 000 человек, из них 300 000 – до революции, и около 100 000 человек – уже в период советской власти, в том числе блокадники и защитники нашего города.
Цель исследовательской работы:
Проследить основные вехи истории Митрофаниевского кладбища, его святынь и захоронений, показать значение некрополя кладбища в истории и культуре Санкт-Петербурга.
Задачи:
1)Обобщить, систематизировать и проанализировать архивные и литературные источники по истории кладбища и дополнить их новыми материалами.
2) Создать таблицы с данными о петербуржцах, похороненных на Митрофаниевском кладбище, внесших значительный вклад в историю и культуру Петербурга и Отечества, используя для этого разнообразные дополнительные источники: энциклопедии, энциклопедические словари, краеведческую литературу, для последующей мемориализации упомраченных могил.
3) Отразить историю возникновения общественного движения, развернувшегося в Петербурге в 2000-2010 гг. за сохранение исторической памяти кладбища и недопущения планировавшейся массовой застройки на территории бывшего Некрополя, движения, вылившегося в создание общественной организации «С.-Петербургский Митрофаниевский союз».
4) Произвести фотофиксацию мемориальных объектов, открытых по инициативе и на средства «Митрофаниевского союза» на территории уничтоженного Митрофаниевского кладбища.
Глава 1. По страницам хроник Митрофаниевского некрополя
Единственное, что напоминает сегодня об одном из самых больших петербургских кладбищ, - это название Митрофаниевского шоссе, которое берет начало у Балтийского вокзала и производные от него Малая Митрофаниевская улица и Митрофаниевский тупик. Появление Митрофаниевского кладбища связано с эпидемией холеры, распространившейся, словно смерч, по Петербургу летом 1831 года. Почти за год до случившегося бедствия болезнь настигла Северо-Западную Европу, а затем и южную Россию, и именно тогда в столице был образован специальный медицинский комитет, занимавшийся разработкой мер по борьбе с надвигающейся эпидемией. Опасность распространения заразы исходила не только от больных, но и от умерших, и именно поэтому священникам приходских церквей поступил приказ императора о соблюдении специальных мер при погребении: места для могил отводить отдельно от городских кладбищ, огораживать их, запрещался любой доступ к ним. Священников на таких кладбищах, как правило, не было, поэтому панихиды и отпевания не совершались. Как писали в то время, «от болезни холеры многие умерли без надлежащего напутствования в жизнь вечную».
Начиная свое исследование, я обратилась к уже упомянутому выше источнику – труду священника Н.А. Ветвеницкого, прослужившего около 30 лет в стенах храма св. Митрофания Воронежского и имевшего свой собственный придел. Именно им в конце 19 века было составлено историческое описание Митрофаневского С.-Петербургского православного кладбища. Учитывая хронологическую давность данного очерка, никогда не переиздававшегося, можно воспринимать его как исторический документ.
Для меня было важным проследить родословную семьи Ветвеницких. Во-первых, я узнала, что имею дело с настоящей династией священнослужителей. Начиная с ее основателя Дмитрия (отчество при этом не указывается), родившегося в первой четверти 18 века, священника приходской церкви Моцкой церкви Гдовского уезда. Последующие поколения связаны исключительно со служением в храме. Что же касается отца Николая Афанасьевича – Афанасия Иванова, после окончания Ямбургского уездного училища с 1805 года он служил пономорем в Ветвеницкой церкви Гдовского уезда, откуда и произошла его «последующая» фамилия. Женился он на Марии Савиной, дочери священника той же церкви Саввы Иванова. В их семье родилось шестеро детей: Василий, Иоанн, Андрей, Павел, Параскева и Николай. Каждый из них посвятил свою жизнь служению в церкви.
С именем семьи Ветвеницких связано удивительное событие, когда весной 2000 года ученики 325 школы Фрунзенского района С.-Петербурга обнаружили у берега пруда, неподалёку от школы, надгробный памятник из чёрного гранита. Во главе со своим учителем Олегом Алексеевым и с помощью учителя 299 лицея Николая Артемьева, памятник был вытащен из воды и отправлен на хранение в 325 школу. Группой купчинцев, неравнодушных к истории родного района, была организована перевозка надгробного камня со школьного двора на территорию бывшего Митрофаниевского мемориального кладбища. Всемерно содействовало этому руководство 325 школы в лице директора Ольги Борисовны Рогозиной, представители Митрофаниевского союза и представители портала "Некрополь России". 27 марта 2013 года монумент был успешно вывезен со школьного двора на Митрофаниевское кладбище, где служил и позже был похоронен в свое время его брат Николай Афанасьевич Ветвеницкий. Монумент встречал представитель Митрофаниевской общины А. Н. Несмеянов. Таким образом, состоялась символическая встреча двух братьев, двух священников, двух незаурядных людей своего времени через 115 лет, после смерти младшего из них.
Николай Афанасьевич Ветвеницкий (1839-1898) проявил себя не только как священник, но и автор ряда трудов, среди которых подробное описание Митрофаниевского кладбища. Похоронен он был на его же территории в 1898 году. Вот лишь некоторые вехи его биографии. Он, как и все его старшие братья (он был самым младшим), родился в селе Рудно Гдовского уезда С.-Петербургской губернии, и когда в 1848 году умер их отец, священник в селе Рудно, Николаю было только 10 лет. После окончания в 1861 году семинарии он поступает учиться в С.-Петербургскую Духовную Академию кандидатом. Через год, когда освободились казеннокоштные вакансии, он был принят на казенный счет. Вполне возможно, что Николай Афанасьевич жил у брата Василия, который в то время служил в Знаменской церкви, и мог жить у него год после окончания Академии в 1865 году, т.к. служить на Митрофаниевском он начал с июля 1866 г. Скончался он 2 марта 1898 года и был похоронен на Митрофаниевском кладбище, вместе с погребенными там же родственниками – родителями жены и сестрой Параскевой Афанасьевной Сретенской.
Теперь же обратимся к очерку Н.А.Ветвеницкого, составленному им в 1890 году, к 59-й годовщине появления кладбища и к 55-летию существования на нем церкви св. Митрофана. Автором обозначаются границы существующего ныне кладбища: «С.-Петербургское городское Митрофановское православное кладбище находится недалеко, около версты от Обводного канала, между Варшавскою и Балтийскою железными дорогами. Границы Митрофановского кладбища следующие: с востока – Финское кладбище и Варшавская железная дорога; с запада – земля Тентелевских крестьян и Балтийская железная дорога; с юга – Громовское раскольничье кладбище; с севера – земля Тентелевских крестьян и Митрофановское шоссе. Все означенные границы так тесно примыкают к кладбищу, что кругом его нет свободной земли, и потому расширить кладбище нет возможности, а мест для погребения усопших остается весьма немного, хотя кладбище официально открыто еще не очень давно, с 1835 года, т.е. когда выстроена и освящена первая деревянная церковь во имя Святителя Епископа Воронежского Митрофана…». Он пишет, что «…до 1831 года все то место, которое теперь занимает Митрофановское кладбище, было совершенно пусто; тут не было ни строений, ни лугов; был только огромный, дремучий лес, куда горожане ходили по грибы и по ягоды…».
Слова Ветвеницкого полностью подтверждаются данными Отдела Охранной Археологии ИИМК РАН. До 1830-х гг. территория действительно пустовала, использовалась исключительно под сельскохозяйственные угодья. Здесь располагались участки земли крестьян деревни Тентелевой (Тентелевки). В то же время на плане Петербурга 1804 г. территория обследования обозначена как «Выгонная земля, принадлежащая городу». В 1830-х гг. по южной части территории, примерно в створе современной Ташкентской улицы предполагалось прорыть канал. Проект канала даже был утвержден Императором, однако строительство его так и не состоялось. Какие-то долговременные постройки и иные сооружения на участке до разбивки здесь кладбищ отсутствовали. В Приложении 5 я поместила карты данной местности 1835 года и 1860 года, то есть уже после появления на ней кладбища.
Как уже было отмечено выше, причиной появления кладбища на данной территории становится «страшная в то время болезнь, небывалая еще в Петербурге - холера», охватившая всю столицу в 1831 году. Этот год был страшным бичом для жителей Петербурга. Умирало множество людей, более народ простой, чернорабочий. Люди умирали сколько от эпидемии, столько же от неосторожности, за отсутствием более верных, медицинских средств; от морального потрясения, от всеобщего уныния. Люди умирали как на своих жилищах, так в особенности в больницах, госпиталях и даже просто – на улицах. Отведенные же в то время городские кладбища: Волковское, Смоленское, Большое и Мало-Охтенские оказались малыми, неудобными для погребения умерших от данной болезни, часть которых по правую сторону от ворот и до деревянной церкви и составляет теперь Митрофановское кладбище…». Вот как описывается это явление в Историко-статистических сведениях о Санкт-Петербургской епархии: «То медленными шагами неторопливого путника переходила она из города в город, из села в село; то вдруг сразу проносилась через огромные пространства, являясь там, где ее меньше всего ожидали. И эта страшная гостья быстро продвигалась на север к Петербургу, где и стали готовиться к приему ее».
По словам автора очерка, первоначально Митрофаниевское кладбище предназначалось исключительно для погребения умерших от холеры, для чего и был отведен и обнесен забором участок в 645 кв. саженей (чуть менее 3000 кв. м) к востоку от деревни Тентелевка. Какого-либо благоустройства участка и сооружения зданий для совершения обрядов в то время на кладбище не предусматривалось, как не предусматривалось и участие священников в погребении. Сам участок находился в ведомстве полиции, которая и вела счет погребенных. Хоронили только в общих могилах, без каких-либо обозначений имен усопших, что не дало возможности ни во времена Н.А. Ветвеницкого, ни в наши дни, узнать, кто, где и когда был похоронен. «Только люди состоятельные или люди известные в административном отношении, которых на Митрофановском кладбище похоронено весьма немного, обозначали видимыми знаками места погребения своих присноусопших, и впоследствии воздвигали над ними надгробные памятники и ставили кресты…».
История участка, занимаемого Некрополем, связана с существованием на территории трех кладбищ: Митрофаниевского православного, Митрофаниевского финского (лютеранского) и Громовского старообрядческого (они также отмечены на плане, помещенном мною в Приложении). Однако в моей работе будет рассмотрена только история Митрофаниевского православного кладбища.
Для помещения церковнослужителей первоначально при кладбище существовало 3 деревянных дома, выстроенных Ф. Комарской. Один из этих домов был построен в 1835 году с подвалом и мезонином с жилой пристройкой. В этом доме жили причетник, свечник и смотритель кладбища. Подвал отдавался под молочную лавку, а мезонин занимала просфирня. Другой дом двухэтажный со службами построен, был в 1839 году. В этом доме помещались протоирей, один из причетников и просфирня. Третий дом был построен в 1843 году и предназначался для жительства священнослужителей. Все три дома были расположены в пределах кладбища среди могил четвертого разряда.
В 1864 году начато и в 1868 окончено строительство двух каменных двухэтажных домов, куда и переселились священнослужители. Старые же деревянные дома отданы под проживание вдов и сирот, а также сторожей и могильщиков.16 В 1871 году один из деревянных домов был разобран, а другой отремонтирован, а на месте разобранного тогда же был выстроен деревянный дом на кирпичном фундаменте. Кроме того, на территории Некрополя находились две монументные лавки с квартирой и кузницей.
Как уже упоминалось выше, невозможно узнать доподлинные фамилии первых людей, погребенных на данной территории, а также их общее число. Однако, согласно преданию, первым человеком, похороненным на холерном кладбище, становится известный флотоводец, кругосветный мореплаватель, генерал-адмирал Василий Головнин.17 Впоследствии, здесь же будет погребена вся его семья - жена, дочери, а также сын Александр Васильевич, бывший министр Народного Просвещения и член Государственного Совета. Н.А. Ветвеницкий в своем очерке отмечает, что «в настоящее время над могилою Головнина и его присноусопшими сооружена часовня, нередко посещаемая его родными».
Интерес представляет история названия Митрофаниевского кладбища. Прежде оно называлось холерным, согласно его назначению, однако, по-видимому, желая предать забвению печальный 1831 год, граждане города, а также сами священнослужители заменяют название «холерного» кладбища на «Тентелевское» по соседству самого кладбища с деревнею «Тентелево», в которой жили на протяжении XVIII-XIX столетий более чухны. По словам автора очерка, называть православное кладбище именем чухонским «было неприлично», поэтому местные священнослужители и само епархиальное начальство стали писать и называть во всех официальных бумагах вместо слов: «Тентелевское кладбище» - «Митрофановское кладбище», в честь храма, посвященного имени Святителя Митрофана, Епископа Воронежского. Название это сохраняется за кладбищем и до настоящего времени. Итак, кладбище получает свое «имя» по названию построенной на том месте в 1835 году первой деревянной церкви в честь Святителя Митрофана, Епископа Воронежского.
В течение 15 лет, Митрофаниевское кладбище получает широкое развитие: погребение усопших увеличилось, стечение народа к божественной службе возросло, и все кладбище стало принимать вид общественного, городского. Из информации, представленной в справочнике-путеводителе «Исторические кладбища С.-Петербурга», следует, что территория Митрофаниевского некрополя многократно расширялась: прирезки земли производились в 1835, 1838, 1848, 1860, 1865, 1871 и в другие годы. Всего отведено под кладбище 65735,5 кв. саж. (27 десятин 935,5 кв. саж.). В тоже время согласно фактическому обмеру городского землемера Путилина, произведенному в 1871 году, под кладбищем было 69569 кв. саж, а к 70-е гг. XIX века - 79200 кв. саж.
Таким образом, всего от города за все текущие годы, включая 1865, было выделено до 70000 квадратных сажен. Автор книги отмечает, что большая часть этих земель, отведенных городом под кладбище, была занята умершими в больницах, госпиталях, в полицейских приемных домах, в учебных заведениях. И только 1/7 доля Митрофаниевского православного кладбища представлена коренными, постоянными жителями Петербурга.
«…В 1870-71 годах, как пишет Ветвеницкий, с разрешения епархиального начальства в последний раз куплено у крестьян деревни Тентелевой на церковный капитал три квадратных десятины пятьдесят кв. сажен. Купчая крепость и план на эту землю имеются и хранятся в церкви. В 1864 году, 7 Апреля, с разрешения епархиального начальства куплена земля от департамента железных дорог 3420 кв. саж. вне кладбища, для постройки церковных домов со службами для причта, вдов и сирот духовного звания, за что и уплачено 1414 руб. 88 коп. Купчая крепость и план имеются и хранятся при церкви. На этой же земле начата постройка церковных домов в августе 1864 года, которая и окончена совершенно в 1866 году…». Материалы Отдела Охранной Археологии свидетельствуют, что церковные постройки, упомянутые Ветвеницким – это жилые помещения для членов причта и просфорни, помещавшиеся на первом этаже. В новом церковном корпусе жилье обрели пятеро вдов и две сироты. Сверх этого, внутри кладбища были возведены три деревянных дома, в которых к моменту написания очерка помещаются сторожа, могильщики, смотритель кладбища и свечник. «…Помещения для сторожей, могильщиков и лавки пришли в совершенную ветхость и дошли до того, что по требованию полиции в 1872 году были сломаны, и на место их с разрешения начальства, выстроено два новых деревянных дома с железными крышами. Все здания застрахованы…».
Во второй половине XIX в. ветки Балтийской и Варшавской железных дорог ограничили территорию с востока и запада, но, тем не менее, уже к началу XX столетия Митрофаниевское кладбище стало одним из самых больших в Петербурге. Сведения в цитируемом очерке, дают возможность узнать, что в престольный праздник сюда собиралось до ста тысяч человек. Митрофаниевский некрополь никогда не считался богатым и престижным в Петербурге – хоронили здесь, в основном, небогатый люд: купцов, чиновников, мещан. Именно относительная дешевизна кладбища и сделала его излюбленным местом погребения для широкого круга петербургских актеров и литераторов среднего достатка. Здесь же находили свой последний приют умершие в больницах, госпиталях, богадельнях, полицейских приемных домах и даже просто на улицах Петербурга. Неоднократно происходило перераспределение разрядов, когда площадь дешевых и бесплатных захоронений увеличивали за счет более дорогих.
В судьбе Митрофаниевского Некрополя существует и отдельная страница, когда еще в девятнадцатом веке предпринимались активные попытки его закрыть. На тот момент Некрополю не исполнилось и пятидесяти лет! В мае 1871 года кладбище посетила комиссия, состоявшая из врачей и восьми депутатов духовного ведомства, которая пришла к неутешительным выводам, что, во-первых, на кладбище могилы часто роют не на определенную законом глубину, во-вторых, что значительная прирезка земли к кладбищу невозможна, да и при увеличении площади территории грунт не соответствует требованиям закона. В результате работы комиссия пришла к выводу, что кладбище при существующем положении дел не сможет долго обеспечивать потребности города. Следует отметить, что в том году властями был создан целый проект по перенесению кладбищ за город и их устройству, так как находящиеся в столице неудобны, как по свойствам самого грунта, так и по близости к населению.28 20 октября 1871 года было издано Высочайшее соизволение на устройство двух загородных кладбищ с тем, чтобы воспрещен был привоз покойников на три существующие кладбища: Митрофаниевское, Волковское и Смоленское из больниц и других богоугодных заведений. Несмотря на это, захоронения на Митрофаниевском кладбище продолжались и Городская управа 14 июля 1878 года ходатайствовала о постепенном закрытии этих кладбищ. Впрочем, дело о закрытии Митрофаниевского кладбища тянулось достаточно долго и не было решено вплоть до революции.
В очерке Н.А. Ветвеницкого описывается «настоящее» положение Митрофаниевского кладбища, то есть на момент издания книги, в 1890 году: «Все С.-Петербургское Митрофаниевское кладбище окружено забором; имеет для въезда двое, так называемых святых ворот. При воротах имеются жилые, теплые будки с привратниками для дневных и ночных дежурств. Сами же церкви, дома на кладбище, самое кладбище, дома священнослужителей, охраняются поочереди церковными сторожами, могильщиками и дворниками…». Изучив план территории Некрополя, можно определить, что автор очерка имеет в виду ворота, располагавшиеся на его западной границе. Здесь же отмечен мост через протекающую вблизи речку Черную, а также часовня во имя Александра Невского, построенная по проекту Г.И. Карпова. Другие врата, описываемые Ветвеницким, я отыскала уже на северной границе, со стороны Малой Митрофаниевской улицы (Малой Митрофаниевской дороги). На северо-востоке отмечен деревянный дом сторожа, окруженный линиями канав, к нему же ведет 2 кладбищенские дорожки – Колоколова и Проезжая. Надпись «К сторожке» на месте их пересечения указывает направление к нему. Богатые захоронения были сосредоточены главным образом вблизи Митрофаниевской церкви. Прежде всего наше внимание обращают: часовня над склепом адмирала В.М. Головнина и его сына – министра народного просвещения А.В. Головнина; семейное захоронение контр-адмирала В.И. Рыкова; могилы известного военного историка генерала Н.С. Голицына; генерала П.П. Липранди; члена Российской академии П.И. Сумарокова; директора департамента железных дорог Д.И. Журавского; всемирно известной пианистки М. Шимановской.
Ветвеницкий описывает и скромный быт священнослужителей: «…Священно-церковно служители жалованья не получают, но при готовых квартирах с водою и дровами, пользуются доходами от исправления службы и требы по кладбищу. Но так как на Митрофановском кладбище погребаются более люди бедные, как например странник Александр, похороненный в 3-м разряде у каменной церкви, могила которого посещается ежедневно людьми бедными, но религиозными, то и средства к жизни для священно-церковно служителей ограничены. Только настоятелю и его письмоводителю сверх братской кружки, указом Св. Прав. Синода производится: первому 2% с могильной суммы, второму 1% с той же суммы. Вне кладбища, за дальностью расстояния от города и по безлюдному местоположению священнослужителям, других средств к жизни нет. Священнослужители пользуются только % с капитала, положенного на поминовение присноусопших. Но капитал от этого не велик…».
Глава 2. Некрополь в историческом и культурном наследии С.-Петербурга
Эта глава посвящена тем петербуржцам, упокоенным на Митрофаниевском кладбище, которые оставили заметные след в истории и культуре нашего города и Отечества.
2.1 Деятели науки
Одну из выделенных мною групп личностей, упокоенных на Митрофаниевском кладбище, составили ученые, профессора С-Петербургского университета и других столичных институтов. Назову самых видных из них:
Шёгрен Андрей Михайлович (Иоганн Андреас) (1794-1855), российский филолог и этнограф, академик Петербургской Академии наук (1831). Исследовал историю, археологию, этнографию, языки финских и кавказских народов. Создал первую осетинскую грамматику, грамматику и словарь ливского народа.
Новинский Мстислав Александрович (1841-1914), российский ветеринарный врач, первым в мире (1876-1877) осуществивший прививку злокачественных опухолей от собак к щенкам, заложивший основы экспериментальной онкологии.
Межов Владимир Измайлович (1830-1894), российский библиограф. Составил многочисленные отраслевые (крупнейший – «Русская историческая библиография», краеведческая библиография («Библиография Азии», «Сибирская библиография») указатели, конволют «Туркестанский сборник (416 т.т.), каталоги книжных магазинов Базунова, Исакова, Глазунова и др.
Одним из последних, уже в советское время, на Митрофаниевском кладбище был похоронен А.А. Марков (1856-1922), математик, академик, профессор Санкт-Петербургского университета. Выпускник этого университета, Андрей Андреевич Марков, в 1885 г. получил степень доктора за диссертацию «О некоторых приложениях алгебраических непрерывных дробей». Он автор классических трудов по теории чисел и теории вероятностей, определивших дальнейшее развитие этих дисциплин.
2.2 Литераторы
Григорьев Аполлон Александрович (1822-1864) - поэт, литературный и театральный критик, мемуарист [см. Прил. 25]. Вырос в Москве, получил прекрасное образование. Его товарищами по университету были А.А. Фет, Я.П. Полонский, С.М. Соловьёв. В 1846 г. он выпустил единственный прижизненный сборник стихотворений. Много печатался в журнале «Москвитянин», в конце 1850-х гг. вошёл в его так называемую «молодую редакцию» вместе с А.Н. Ост ровским, Т.И. Филипповым и другими литераторами, стал ведущим критиком этого журнала. В своих статьях ратовал за стихийное, целостное и органичное восприятие жизни и искусства. Увлекающаяся натура Григорьева, его страстная и безответная любовь к А.Ф. Корш и Л.Я. Визард обусловили содержание его лирики. Некоторые стихи поэта были положены на музыку: «Над тобою мне тайная сила дана», «О, говори хоть ты со мной», «Цыганская венгерка» («Две гитары, зазвенев...»). Мемуарная проза Аполлона Александровича была названа им «Мои литературные и нравственные скитальчества». Меня поразил тот факт, что он известный литератор, умер в долговой тюрьме от апоплексического удара. На его могиле стоит гранитная колонна с мраморной урной. Памятник установлен на месте его перезахоронения в 1934 г. с Митрофаниевского кладбища.
Мей Лев Александрович (1822-1862): поэт, переводчик, драматург. Окончил Царскосельский лицей, где впервые проявился его поэтический дар. Начал печататься в 1840-с гг. в журнале «Москвитянин», в «молодую редакцию» которого вошёл вместе с А.А. Григорьевым. С 1850-х гг. работал в Петербурге, публиковал свои произведения в журналах «Отечественные записки», «Русское слово», «Светоч» и других. Получило известность его вольное поэтическое переложение «Слова о полку Игореве». Многие его стихи и поэмы посвящены древней отечественной истории. Исторические драмы Мея «Царская невеста» и «Псковитянка» послужили основой для либретто одноименных опер Н.А. Римского-Корсакова. Переводил античных авторов, стихи Ф. Шиллера, В. Гёте, Г. Гейне, Д. Байрона, П. Беранже, А. Мицкевича, Т. Шевченко, славянские народные песни. Многие его стихотворения были положены на музыку. Гранитный жертвенник Л. Мею установлен в 1949 г. на месте его перезахоронения в 1935 г. с Митрофаниевского кладбища.
Пыляев Михаил Иванович (1842-1899) - литератор, журналист, сотрудник газеты «Новое время». Родился в Петербурге (у Пяти углов) в купеческой семье. Много путешествовал, долго жил в Сибири. По словам одного из друзей, был ««минералог, библиофил, знаток живописи, спорта, нумизмат, специалист по части старинных струнных инструментов, знаток автографов, народной медицины, не говоря, конечно, о русской старине». Написал множество статей и книг по этим вопросам, среди которых особенно известны «Старый Петербург» (1887) и «Забытое прошлое окрестностей Петербурга» (1889), неоднократно переиздававшихся. На его могиле в 1930-е гг. установлена гранитная плита над местом перезахоронения с уничтоженного Митрофаниевского кладбища.
Шеллер-Михайлов Александр Константинович (1838-1900) - литератор, публицист. Сын придворного служителя, эстонец по национальности. Окончил немецкую школу в Петербурге, обучение в университете прервал из-за участия в студенческих беспорядках в 1861 г. После путешествия за границу организовал на свои средства школу для бедных, существовавшую два года. Первый роман «Гнилые болота» опубликовал в «Современнике» в 1864 г. (литературный псевдоним - А. Михайлов). Свои стихи и прозу публиковал в журналах «Русское слово», «Неделя», «Дело». Автор ряда социологических и политических исследований («Очерки из истории развития рабочего сословия во Франции», «Политические права и экономические неурядицы», «Основы народного образования в России» и другие). Среди его романов, «Жизнь Щупова, его родных и знакомых», «Господа Обносковы», «Лес рубят - щепки летят». Переводил стихи Ш. Петефи, Э. По, Ф. Фрейлиграта. Редактировал еженедельник «Живописное обозрение», газету «Сын отечества». Был похоронен на Митрофаниевском кладбище. На месте его перезахоронения в 1940-е гг. был установлен гранитный саркофаг.
2.3 Артисты, музыканты, композиторы
Брянский (Григорьев) Яков Григорьевич (1790-1853) – драматический актер, театральный педагог, режиссер [см. Прил. 33]. Сын чиновника Григорьева, выступал под сценическим псевдонимом Брянский. Дебютировал на петербургской сцене в 1811, исполнял главные роли трагического репертуара после смерти А.С. Яковлева, в 1820-е его сменил В.А. Каратыгин. В 1831, в свой бенефис, Брянский осуществил первую постановку на сцене «Горя от ума» А.С. Грибоедова; в 1832 первый исполнитель роли Сальери в «Моцарте и Сальери» А.С. Пушкина.
Брянская Анна Матвеевна, урожденная Степанова (1797-1878) – драматическая актриса, ученица князя А.А. Шаховского. Жена Я.Г. Брянского. Дебютировала на петербургской сцене в 1814, преимущественно играла в комических ролях. Оставила сцену в 1853. Мать писательницы и мемуаристки А.Я. Панаевой-Головачевой (1820-1893). Первоначально была похоронена на Митрофаниевском кладбище, с 1936 - в Некрополе. Надгробные памятники заменены музеем на однотипные мраморные жертвенники (неизвестный мастер, 1840-е).
Семенова Екатерина Семеновна, в замужестве княгиня Гагарина (1786-1849). Драматическая актриса. По словам А.С. Пушкина, «говоря об русской трагедии, говоришь о Семеновой – и, может быть, только о ней». Воспитанница Театральной школы, дебютировала в 1802, ушла со сцены в 1826. Выступала в петербургском Большом каменном театре. Наставником актрисы был Н. И. Гнедич. Семенова известна исполнением ведущих ролей в трагедиях В.А. Озерова («Эдип в Афинах», «Фингал», «Дмитрий Донской»), трагедиях Расина и Шиллера. С 1817 находилась в связи с князем И. А. Гагариным (1771-1832), имела от него четырех детей, под фамилией Стародубских, вышла замуж в 1828. Скончалась во время эпидемии, почему была похоронена на холерном Митрофаниевском кладбище. С 1936 в некрополе. Первоначальное надгробие не сохранилось, памятник установлен музеем с использованием мраморной каплички (неизвестный мастер, 1840-е).
Киселевский Иван Платонович (1839-1898). К сценической деятельности он обратился сравнительно поздно, в 1878 г, а до этого закончил морской кадетский корпус и служил в судах. Дебютировал он сначала на провинциальной сцене. В 1879-1883 г. работал в Петербурге, затем в Москве. Актеру удавались роли трагиков и резонеров. Лучшими в его репертуаре считались роли Несчастливцева в «Лесе» А.Н. Островского и Кричинского в драматической трилогии А.В. Сухово-Кобылина. С Митрофаниевского кладбища его прах был перенесен в Некрополь мастеров искусств в 1940. Надгробная плита установлена музеем.
Глава 3. Как было уничтожено Митрофаниевское кладбище
Информация о жизни Некрополя после Революции 1917 года довольно скупа, но сохранилось целое множество исторических документов, хранящихся в Центральном Государственном Архиве Санкт-Петербурга (ЦГАСПб). Некоторые из них представляют немалую значимость. Согласно справочнику, подготовленному сотрудниками этого архива, Н.Ю. Черепениной и М.В. Шкаровским, в 1923-1929 гг. начался процесс разработки проектов «переделки» кладбища, судьба которого долгое время остается неопределенной. Происходит разборка некоторых его строений, например, Кекинской церкви во имя Св. Духа и Семи Отроков Эфесских, числившейся тогда по адресу на Митрофаниевском шоссе.
В том же деле мы встречаем акт об окончании работ по выемке строительного материала, мусорной разработке и сломке здания Кекинской церкви, значащейся на Митрофаниевском кладбище.
После сноса Митрофаниевской церкви в 1929 году, было положено начало разгрома Некрополя. В 1930-е годы несколько исторических захоронений были перенесены в музеи. В Некрополь мастеров искусств б. Тихвинского кладбища Александро-Невской лавры перезахоронили актеров Я.Г. Брянского и А.Н. Брянскую, И.П. Киселевского, Е.С. Семенову. На Литераторские мостки – литераторов Л.А.Мея, А.А. Григорьева, А.К. Михайлова-Шеллера и М.И. Пыляева. Начиная с 1941 года, на территории Митрофаниевского кладбища производились захоронения погибших воинов и жителей блокадного Ленинграда. В послевоенный период времени на данном участке земли располагался рынок подержанных вещей, а затем, начиная с момента его закрытия в 1956- 1957 годах - различные складские и ремонтные помещения ангарного типа. В справочнике-путеводителе А.В. Кобака и Ю.М, Пирютко утверждается, что «старожилы помнят, что в 1950-е гг. на месте Митрофаниевского кладбища действовала самая большая в Ленинграде барахолка, но отдельные могилы еще сохранялись». Только в начале 2000-х годов поднимется вопрос о судьбе территории, на которой находилось Митрофаниевское кладбище и часть горожан выступят за его защиту, а пока что территория Митрофаниевского кладбища занята гаражами, различными предприятиями и свалками.
Сохранившиеся исторические документы, позволяют нам осознать всю несправедливость судьбы, постигшей Митрофаниевское кладбище – на тот момент, одно из самых крупных в Петербурге. Разумеется, элементарное «несоответствие санитарным требованиям» являлось лишь весомым поводом к закрытию кладбища, а о настоящей причине – разгроме ценностей Некрополя практически не упоминается. Заслуживали ли личности, погребенные на Митрофаниевском кладбище, подобной участи? Что заставляет новую власть нарушить все правила гуманности, позабыть важнейшую духовно-нравственную ценность – память к предкам, нам не удастся до конца ответить никогда, ибо объективной причины у человечества нет.
Заключение
Проделанная работа, на мой взгляд, убедительно доказывает, что закрытие и последующее уничтожение властями города Митрофаниевского кладбища, нанесло непоправимый урон культуре нашего города, вырвало из памяти горожан сотни имен, прославивших себя на полях военных сражений и на гражданской службе, в научной деятельности и на поприще культуры, на ниве просвещения и благотворительной деятельности, священнослужителей, целых родов и семей петербуржцев.
Сохранить память о них и по мере возможности в рамках городской программы создания на месте уничтоженного кладбища рекреационной зоны – парка мемориальных объектов наиболее известных людей, чьи надгробия безвозвратно утеряны – долг петербуржцев.
Выражаю благодарность за оказанную мне помощь в написании этой работы Ивану Васильевичу Попову, заместителю председателя С.-Петербургского Митрофаниевского союза, протоиерею Владимиру Иустиновичу Сорокину, настоятелю Князь-Владимирского собора и моему научному руководителю декану Юношеского университета Петербурга к.н.м. Владимиру Ильичу Аксельроду.
Комментарии