Лакомство с голубой тележки. Как ленинградцы массово отравились мороженым
«За последние два дня в дачных местностях Графская и Дибуны по Сестрорецкой линии было 42 случая обращений живущих на дачах за медицинской помощью, вследствие желудочных заболеваний и тошноты. Большинство заболевших почувствовали себя плохо после еды мороженого, купленного у мороженщиков, разъезжавших по дачным местностям», - сообщала «Новая вечерняя газета» в номере от 12 июня 1925 года.
Иллюстрация pixabay.com
Милиция оперативно приняла обычные в таких случаях меры: были проведены рейды по помещениям, где производилось лакомство; исследована посуда, из которой осуществлялась торговля. Ну и, конечно, торговлю мороженым в Графской (ныне Песочный) и Дибунах запретили до выяснения обстоятельств. В итоге оказалось, что причина отравлений обычна и банальна: антисанитария.
В те времена это лакомство изготавливали кустарно, и условия его производства были далеки от современных санитарных норм. Так, еще в 1898 году «Петербургский листок» сообщал, что поблизости от Сенной площади ютится артель мороженщиков, там же располагается их «фабрика», и «процесс изготовления прохладительного лакомства происходит на зловонном дворе, в его мрачных проходах, около ледников и кладовых с сельдями, соленой треской, капустой, солониной».
Разумеется, антисанитарные условия и невнятная рецептура нередко приводили к отравлениям, но специальных правил, регулировавших производство прохладительного лакомства, в дореволюционном Петербурге так и не появилось.
В первые советские годы, понятно, было не до мороженого: во время Гражданской войны петроградцы питались более чем скудно, за счастье считалось поймать зазевавшуюся ворону или сварить бурду из конского копыта. Однако с наступлением нэпа жизнь постепенно стала улучшаться, и производство мороженого возобновилось; его по-прежнему производили кустари, по большей части - крестьяне окрестных деревень, приходившие в город на заработки.
Пытаясь взять под контроль производство и реализацию мороженого, власти Петрограда запретили было его продажу вразнос, разрешив торговать лишь в специальных ларьках и киосках. Исполнить это требование не удалось. Оказалось, что для достижения коммерческой выгоды товар должен приходить к потребителю, а не наоборот, и мороженщики продолжили ездить со своими тележками по дворам, привлекая детвору разнообразием вкусов и цветов своей продукции.
Будущий историк-востоковед Игорь Дьяконов, детство которого пришлось как раз на времена нэпа, вспоминал, что ему запрещали покупать «мороженое, продававшееся частником с голубой тележки», ведь «в газетах описывались случаи отравления из-за плохо луженых формочек».
Подобные страшилки имели под собой основание. В 1922 году санитарные врачи Петрограда доложили городским властям, что у большинства мороженщиков металлические формы для приготовления продукта и емкости, из которых товар реализуется, находятся «в крайне неряшливом» виде, а сами разъездные торговцы своей одеждой и обликом «являются примером полного несоблюдения правил санитарии и гигиены».
Мороженщиков тоже можно понять: им приходилось на всем экономить, поскольку они, частники, находились под жестким налоговым прессингом. В мае 1925 года «Новая вечерняя газета» подробно рассказывала: «бедняк-мороженщик», при хорошем раскладе зарабатывающий ежедневно около пяти рублей, четыре из них тратит на налоги, патент, аренду торгового места и жилья. И если ситуация не изменится, то многие мороженщики «вынуждены будут бросить свою легальную торговлю на определенных местах, где они подчинены правилам санитарного надзора, и перейти на нелегальную торговлю в разнос, за уголками, ничего не платя...».
В 1926 году Ленсовет, встревоженный массовыми отравлениями, законодательно урегулировал порядок производства и реализации мороженого. Медные производственные емкости следовало хорошо вылудить оловом, для замораживания продукции требовалось использовать только чистый обмытый лед, тележки для развоза должны содержаться в чистоте, а «на борту» этого транспорта мороженщик должен был указать свою фамилию и адрес производства.
Однако и эти меры не привели к существенному улучшению качества прохладительного лакомства - ведь вне контроля оставалась рецептура продукта. Радикально проблему удалось решить лишь в середине 1930-х годов, когда в Ленинграде было налажено промышленное производство мороженого.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 131 (6484) от 19.07.2019 под заголовком «Мороженое с голубой тележки».
Комментарии