Куда подевались ангелы? Зарисовка из «Городской газеты»
Думаю, сегодня мало кто – даже из пишущей братии – помнит об этой странице городской журналистики. 24 декабря 1993 года в Петербурге вышел презентационный номер «Городской газеты», напечатанной офсетным способом. Четыре страницы, на 1-й – логотипы пяти известных изданий, приветственная телеграмма тогдашнего мэра города А. Собчака: «Радует, что этот выпуск сделали журналисты всех ведущих газет города, сделали вместе...».
ФОТО АВТОРА
О, безвозвратное время дружных перестроечных надежд! Жизнь со страшным грохотом унеслась вперед. Но смотрю на имена авторов той совместной газеты, вышедшей на берегах Невы через полтора месяца после знаменитого расстрела «Белого дома» в Москве: многие и сегодня вполне живы – дай бог им здоровья!
В том первом и, по-моему единственном, выпуске «Городской газеты» (это ее название!) в подвале 3-й полосы под рубрикой «Физиология Петербурга» организаторы проекта (а был то Союз журналистов) нашли место и моему материалу «Ангелы с большой дороги». Это была немудреная зарисовка с натуры. Надеюсь, читатель поймет, почему я сегодня, в День российской печати, извлек на свет божий такую старую газету.
* * *
– Дядя, не найдется закурить?
Пацан лет десяти, белесый, с острым носиком и блестящими, как пуговки на засаленной школьной курточке, нагловатыми глазками заступил мне дорогу.
– Не найдется! – отвечал я, раздражаясь, потому что не знаю, как себя вести с нахальными младенцами. Вещать банальности, что, мол, не кури – не вырастешь?.. Я даже остановился от растерянности и потянул за поводок собаку, ради которой и вышел ветреным вечером из дому.
– Как его зовут? Троша? А он не кусается? – мальчишка вдруг стал обнимать и тискать моего лохматого дружка, который обрадовался той встрече не меньше, чем малолетний любитель никотина. С воплями радости нас окружили еще несколько таких же огольцов начального пионерского возраста. Откуда только взялись на этом шумном перекрестке Гороховой и Фонтанки в столь поздний час?..
Сцену братания детей и зверей оборвал визг тормозов. Десяток машин, утробно урча, сбились в стаю под красным светофором. И, забыв про пса, мальчишки бросились к автомобилям, перекрикиваясь на бегу:
– Беру «бээмвэ»... Андрюха, ты на «жигуль»! Петька, оставь «вольво» Витьку!..
В руках у пацанов – грязные тряпки. Не спрашивая согласия водителей, а то и не замечая их протестующих жестов и даже брани, эти маленькие разбойники облепили, как саранча, кузова, пшикали баллончиками, размазывали грязь по стеклам, тянули в окошки чумазые ладошки за вознаграждением и получали его – нередко в обмен на то, чтоб только не прикасались к зеркальным поверхностям какого-нибудь шикарного «мерса» или «форда»...
Вот оно что! Парнишки работают тут в этом ядовитом чаду на большой дороге...
– Ну и как бизнес? – поинтересовался я у светлоглазого курильщика.
– «Пятихатку» в день можно заколотить, – ответил он, сплюнув и глядя на трассу мимо меня.
– «Пятихатку»?..
– Пятьсот рублей, – пояснил мальчишка снисходительно.
...Нашему знакомству больше года. Выводя своего пса в этот скверик на скрещении центральных питерских улиц, я почти всегда встречал тут мальчишек-мойщиков. Если у них не было работы, они начинали шумно дурачиться с моим Трошей.
Вожаком у ребят – вот этот самый Рома, похожий на воробья-альбиноса. Оказалось, он гораздо старше, чем я думал – ему четырнадцать. Секрет его росточка открылся мне, когда я увидел рядом с ним какую-то пигалицу, похожую на засушенную ученицу четвертого класса в старушечьей шубейке и замызганных кедах. Рома за что-то ее отчитывал, а она терпеливо слушала его – и вдруг расплылась в беззубой улыбке, когда он вынул из своего кармана пригоршню мятых дензнаков. За этой сценой в некотором отдалении прицельно наблюдал такой же плюгавый мужичонка, синеватый лицом. Когда эти двое, совершенно счастливые, удалились, я спросил Ромку:
– Никак рэкет?
– Не-а, мамка... со своим.
– Небось на водку?
– Не-а, на жратву! На пьянку бы не дал...
Мать Ромки приехала в Питер из Новгородской. Работала в жилконторе, потом мыла окна от «Невских зорь» – покуда на какой-то зыбкой зорьке не выпала из окошка... Она, говорит Ромка, после того полета, хоть и со второго этажа, работать не может... Или не хочет (между прочим, от сквера до гастронома со своим разлюбезным «чешет» будь здоров!). Вот и получается, что пацан – кормилец и ее, и сестренки младшей, а может, и того синюшного мужичка.
В конце прошлой зимы, когда ребята стали сшибать, по их словам, до двух «штук» в день, на мой вопрос о школе Рома отвечал, что кое-как учится. А нынче в сентябре, стоило мне поздравить мальчишек с началом учебного года, признался:
– Меня давно выперли!
Вот вам и «Президенты с Фонтанки»! (Это я вспомнил один из первых репортажей об уличных мойщиках, в котором их заработок сравнивался с окладом президента страны – еще того, перестроечного президента и той еще страны. В таком сопоставлении автор увидел надежду на райское рыночное будущее подрастающего поколения...) Какая уж там перспектива без образования! Не будут же пацаны всю жизнь клянчить денежку на дорогах, размахивая перед носом водителей грязным тряпьем? Правы те, кто называет подобное занятие своего рода нищенством. Одни собирают на пропитание, показывая свои язвы и увечья, мои же юные приятели, пусть и неосознанно, зарабатывают на сострадании к их ангельскому малолетству. Но быстры, как волны, дни нашей жизни: золотое детство пройдет – и что тогда?
Впрочем, попробуйте как-нибудь заразить этими сомнениями, этой тревогой самих ребят или их домочадцев. Они же и посмеются над вами. Зачем сушить мозги учебой, если и сейчас можно заработать больше университетского профессора!..
Как-то летом, в пору долгих дней, ближе к полуночи, я увидел в нашем скверике новую чудную сценку из той же «оперы», в духе Диккенса. Молодая мамаша, с виду совсем девчонка – и вроде приличная, – сидела на скамеечке в сиренях и качала колясочку с грудным ребенком, зорко приглядывая за светофором, у которого суетился малыш постарше, лет шести, с ветошкой в руке.
Едва у перекрестка останавливалась какая-нибудь случайная машина, как парнишка, понукаемый командами мамаши, кидался к ней... Господи, ему и до стекла-то было не достать – ну какое тут водительское сердце не дрогнет!..
И вкладывая в детскую ручонку, прямо в тряпицу, голубенькую или розовую денежку, взрослые дяди и тети в машинах ошалело крутили головами, выискивая, кто же послал мальца на такой дикий промысел под колеса?
Вот стерва, подумал я о хитрюге-мамаше, когда сообразил, что к чему: ведь нарочно обрядила сыночка в красную курточку – чтоб, значит, издалека видел человек за рулем дорожного работничка и не задавил, боже упаси! (А ведь, бывает, и давят на петербургских улицах мальчишек-мойщиков – о том сообщает ГАИ. И тогда их ангельские души и впрямь попадают в рай. Только не в тот, о котором мечталось.)
– У вас появился конкурент? – спросил я на следующий день Ромку.
– А-а... Вадик, – ничуть не удивился он. – Ему пять лет, у него мамка-одиночка. Пусть попасутся...
Кстати, о Ромкиной семейке мне рассказал, разумеется, не сам он, а неулыбчивый чернявый Андрюшка. Тот давно донимает меня одной шуткой:
– А помните – вы давно обещали мне с получки трешку подарить?..
– На кой тебе трешка? – мямлю я, всегда застигнутый врасплох.
– А может, я бормотухи куплю! – жестко говорит Андрюха, и товарищи его от хохота просто валятся на грязный газон.
– Вот вы сколько зарабатываете? – спросил меня недавно этот юный садист.
– А ты?
– Я вчера сшиб двенадцать «штук»... Ну тысяч по-вашему!
В глазах у бесенка торжество, а на цыганистой физиономии – ни тени улыбки. Черт его знает! Может, врет, а может, нет. Ведь был же случай: какая-то жалостливая дама-иностранка сунула из «Форда» Ромке стодолларовую бумажку. Мальчишки не удержались тогда, чтобы не похвастать. Рожица у конопатого Витька, верного Ромкиного «оруженосца», сияла, как блин:
– Дак это... мы ж вместе были. Ромка дал мне двадцать «штук». Он же это... на рубли баксы поменял...
– И что будешь делать с этакими-то деньжищами? – поинтересовался я у Ромки.
– Пятьдесят «штук» дал мамке, остальные заныкал.
– На что тебе столько?
– А на все! Может, велосипед куплю... Мало ли что... Может, в дело вложу!
...Жизнь теперь не знает застоя. Даже если речь – о доме, который простоял на улице целый век: метростроители, что ли, его повредили, расшевелив грунт, – только дал он трещину. Движение на Фонтанке перекрыли, и мои юные друзья отправились искать счастья в другое место. Я потерял их в последние недели из виду.
Однако на днях повстречал Ромку на пустынной вечереющей Гороховой. Идет себе с матушкой, руками размахивает – о чем-то рассуждает. Гляжу, новую курточку-дутик, ушанку овчинную себе справил. Будто и подрос чуток. Да и мамка его кукольная вроде лицом поздоровела, аж румянец с морозцу на щеках загорелся... Ба! Да и не мамка это вовсе – девчонку какую-то пухлявую держит за руку Рома.
Ей и поет что-то с петухом в сиплом горле. А взгляд у девчонки – сквозь редкий медленный снежок – такой же беспробудно небесный, как у мальчишки...
Господи, дай счастья всем человеческим ангелам на дорогах, ведущих к базару.
* * *
Ах, как годы летят! Если тот Ромка жив-здоров, то сегодня ему за сорок. Как сложилась его жизнь, судьба его товарищей? Может, все же выучился и стал Роман бизнесменом. Вот бы он откликнулся на эту публикацию – какая могла бы получиться святочная история!..
Лучшие очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул. Марата, 25 и в нашем интернет-магазине.
Еще больше интересных очерков читайте на нашем канале в «Яндекс.Дзен».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 3 (6841) от 13.01.2021 под заголовком «Куда подевались ангелы?».
Комментарии