Имя на мемориале. Судьба павшего бойца стала известна спустя десятилетия
- Последнее письмо от отца пришло с Сивашского плацдарма в начале 1944-го, - рассказывает военный врач полковник медицинской службы Василий Григорьевич Найда. - А потом мы получили извещение, что он пропал без вести при освобождении Крыма. Мама не верила, что отец погиб, и всю жизнь его ждала. Я дал ей слово, что узнаю его судьбу и найду место захоронения...
За последние полтора десятка лет Василий Найда собрал историю своего рода. Даже предложил идею создания семейного герба, девиз которого гласит: «Трудом, честью и надеждою». ФОТО Дмитрия СОКОЛОВА
Григорий Найда был родом с Черниговщины. Талантливый мастер-кузнец, хороший сапожник... Замечательно играл на гармони, его приглашали на все деревенские праздники - жил он в селе Новорогачинское на Херсонщине. Отслужил срочную службу в Красной армии, в 1939 году был снова призван на несколько месяцев - принимал участие в походе на Польшу. В первые же дни Великой Отечественной войны ушел на фронт...
Осенью 1941 года он попал в плен, но бежал вместе с сослуживцем-земляком. Оба они примкнули к партизанскому отряду, действовавшему как раз недалеко от тех мест, где жила оказавшаяся в оккупации семья.
- Дома отец бывал: это нетрудно вычислить, если посмотреть на дату моего рождения: сентябрь 1942 года, - с улыбкой добавляет Василий Григорьевич. - Мать обеспечивала партизан продовольствием. Однажды полицаи ее выследили, забрали ее и мою сестру. Я, годовалый, был на руках у матери. Повели всех на расстрел. К счастью, кто-то из местных успел предупредить партизан, они быстро примчались и успели нас спасти...
После того как советские войска освободили Херсонщину, Григорий Найда вернулся в действующую армию, сражался в рядах 993-го полка 269-й стрелковой дивизии 51-й армии 4-го Украинского фронта. В сентябре 1943-го был ранен, но от госпитализации отказался.
- В письме жене сообщал: мол, Агафья, нога моя в гипсе, но чувствую себя нормально, остался в воинской части. Это подтверждали и его сослуживцы, которых мне удалось разыскать: они вернулись после войны домой, - рассказывает Василий Григорьевич.
В рядах 269-й дивизии Григорий Найда участвовал в форсировании озера Сиваш 5 ноября 1943 года. Переходили Сиваш раздетыми - одежду и оружие несли в руках над головой. А вода ледяная! Повезло, что немцы не ждали там нашего наступления: они не думали, что в условиях непогоды советские бойцы решатся на столь рисковое дело. В результате плацдарм был занят практически без единого выстрела.
Но дальше начался настоящий ад. Территория ровная, заросшая бурьяном, по существу, голая. Сражаться приходилось не только с врагом, который постоянно пытался сбросить войска с плацдарма - утюжил с воздуха, давил танками и пехотой, - но и с природой. Из-за холодных пронизывающих ветров люди промерзали буквально до костей. Жили они в так называемых лисьих норах, выдолбленных в стенах траншей. Питьевая вода на вес золота: озеро Сиваш - соленое...
- Наши бойцы продержались в таких чудовищных условиях пять месяцев: одно это уже дает им право называться героями. Но отец в своем письме ни на что не жаловался, а только беспокоился о детях и жене. И особенно просил жену, чтобы она берегла меня - я ведь был его единственным сыном, - поясняет мой собеседник.
Боец не имел права сообщать, что уже вовсю шла подготовка к наступательной операции по освобождению Крыма...
Поиски, предпринятые Василием Найдой, затянулись на десятилетия. Отовсюду, куда он посылал запросы, приходили стандартные ответы: «Сведениями не располагаем». Став начальником кафедры военной и экстремальной медицины Санкт-Петербургской государственной педиатрической медицинской академии, он искал отца по своим каналам - через Министерство обороны. И все равно тщетно.
- Все, кто брался мне помогать, вскоре разводили руками: сложно, практически невозможно, - говорит Василий Григорьевич. - Однако в конце концов появилась зацепка: в одном из архивных документов значилось, что гвардии сержант Григорий Найда пропал 8 апреля 1944 года без вести в боях за полуостров Тюй-Тюбе в Красноперекопском районе Крыма. Это уже была ниточка! Я бросил все дела и поехал туда, но там о полуострове с таким названием никто не слышал.
Директор Красноперекопского краеведческого музея посоветовал обратиться в райвоенкомат Джанкоя. Большую помощь в поисках оказал военком полковник Андрей Садыков. Выяснилось: в селе Целинном находится братская могила, где захоронены 320 воинов, погибших в первый день крымской наступательной операции.
- Трудно передать словами чувства, охватившие меня, когда я увидел фамилию отца, выбитую на мемориале - в числе других бойцов, - говорит Василий Григорьевич. - Инициалы и дата смерти совпадали. Сомнений не было... Почему его записали в пропавшие без вести, а на самом деле он был увековечен на мемориале - одному богу известно... Что же касается того, почему никто не знал про полуостров Тюй-Тюбе, то здесь все просто: название было татарское и после войны забылось.
Старожилы Целинного, которые в 1944-м были подростками, рассказали: после того кровопролитного боя им велели помочь собрать наших павших бойцов с поля боя и отвезти их к братской могиле. Картина была жуткая: очень много убитых, части тел, разорванные взрывами снарядов и мин...
- Последний раз я был на могиле отца весной прошлого года, - пояснил Василий Найда. - Хотел поехать в нынешнем году на День Победы, да карантин помешал. Надеюсь, хотя бы осенью обязательно выберусь в места, которые теперь уже стали для меня родными.
Лучшие очерки собраны в книгах «Наследие. Избранное» том I и том II. Они продаются в книжных магазинах Петербурга, в редакции на ул. Марата, 25 и в нашем интернет-магазине.
Еще больше интересных очерков читайте на нашем канале в «Яндекс.Дзен».
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 103 (6701) от 17.06.2020 под заголовком «Имя на мемориале».
Комментарии