В поисках поддержки. Как работает система соцпомощи пожилым петербуржцам?
Бабушка Клара, о печальной участи которой газета рассказала в мае прошлого года, пару недель назад скончалась. Как и жила – в одиночестве, в своей до крайности захламленной, буквально превращенной в помойку квартире, откуда по всему дому распространялись не лучшие запахи и насекомые. И как по волшебству квартиру начали чистить, дезинфицировать и проветривать... По информации из районной администрации, через положенное по закону время она поступит в распоряжение местных властей.Не правда ли, не слишком оптимистичное начало для публикации, посвященной очередному Дню пожилого человека? Однако стоит учесть, что этот день не столько праздник, сколько дополнительный повод присмотреться, как живут пожилые горожане.
ФОТО Алексея СМЫШЛЯЕВА/ИНТЕРПРЕСС
Да, конечно, у той же бабушки Клары все могло сложиться иначе, воспользуйся она хоть одной из уймы возможностей, которые сейчас предлагают городские власти. Скажем, перейти жить в социальный дом, в котором всегда под рукой и медицинский работник, и социальный. Или вовсе заключить с государством договор ренты: передать свое жилье в собственность города, получить за это единовременно 10% ее рыночной стоимости, а плюс к тому еще по 18 668 рублей в месяц к пенсии и всяческим льготам, да при этом остаться жить в своей квартире. Или совсем простенько – написать заявление в соответствующую службу о своем желании получать помощь соцработника, который за небольшие деньги (остальное доплачивает бюджет) будет приходить на дом: чистить, мыть, готовить и прочее.
Но бабушка Клара в силу своего психического и физического состояния не могла воспользоваться ни одной из этих замечательных возможностей. Соседи прослышали, что в городе создана служба социальных участковых, которые и призваны помогать пожилым гражданам определиться, какая именно помощь им нужна. Пригласили такого участкового. И он даже рассказал про ориентировочный план действий: бабушку Клару якобы собирались поместить в специальное заведение. В какое именно, осталось непонятным.
Вообще-то в Петербурге таких учреждений немного. Три дома-интерната для ветеранов (520 мест), два дома для престарелых и инвалидов (452 места), геронтологический центр (85 мест), восемь ПНИ (6205 мест). И практически все места уже заполнены.
Прошел почти год с тех пор, как прозвучало обещание социального участкового, но так ничего и не произошло. И вот бабушки не стало.
– Подобные случаи действительно вызывают трудности, – согласилась заместитель председателя городского комитета по соцполитике Галина Колосова. – Необходима активная позиция органов опеки и попечительства, которые сейчас находятся в ведении муниципалитетов. Требуется участие и многих других государственных органов, взаимодействие которых не слишком отлажено. Хорошо уже то, что у нас появились социальные участковые, которые в подобных случаях должны координировать усилия всех учреждений.
Здесь надо сказать, что и в самом-то муниципалитете – МО 21 Калининского района, – похоже, не слишком хорошо с координацией. Бабушка Клара значилась в списке пожилых граждан, проживающих на вверенной территории. Муниципальная газета даже поздравила ее в числе других с 80-летием. А вот в списках одиноких больных граждан, нуждающихся в пристальном внимании опеки, ее, судя по всему, не было.
Во всей этой печальной истории видна главная отличительная черта социальной политики в городе: помощь приходит к тому, кто активен, сохранил силы и светлую голову, или у кого есть родные, знающие, куда следует обратиться за помощью.
Скажем, сеть службы социальных участковых, которая за год своего существования стала гордостью города, реально широка и мобильна: 17 районных бюро со своим штатом и центральный офис. Любой может обратиться: в собственных ли интересах или переживая за родственника. И соцработник должен будет определить степень необходимой помощи.
В 2020 году служба помогла 4 тысячам человек, находящимся в трудной жизненной ситуации. Правда, в этом числе в основном женщины, семьи и подростки. Пожилых не так уж много. А в целом за полгода социальные участковые отчитались об оказании помощи 32 тысячам пенсионеров и предпенсионеров, упомянув, что это включая данные им советы и информирование.
Хотя и оно бывает крайне ценным. Ведь в социальной системе реально можно заблудиться. Разнообразные услуги пожилым в городе оказывают 52 организации: 37 государственных и 15 коммерческих. Куда пойти, с какими документами, сколько платить или не платить, на что человек имеет право, а на что – нет? Вопросов множество. И ответить на них могут лишь специалисты.
Государственная поддержка старшего поколения имеет три составные: пенсионное обеспечение с его запутанными правилами и расчетами; систему региональных и федеральных льгот, тоже понятную далеко не всем и не сразу; и социальные программы, придумываемые и финансируемые городом.
Нынешние данные Пенсионного фонда таковы: средний размер страховой пенсии по старости в Петербурге составляет 17 310,63 руб. При этом у 95 тысяч из 1,3 млн городских пенсионеров пенсия недотягивает до прожиточного минимума – до 9514 руб. А потому городской бюджет вынужден им доплачивать. Таков закон.
Практически все пенсионеры имеют льготы: 615,4 тысячи – федеральные, 986,4 тысячи – региональные. Большинство предпочитают получать деньги, а не натуральные блага: неполные 2 тысячи рублей вместо путевок в санатории и пр. в том же духе. Считают, что это вернее, нежели годами ждать своей очереди, а затем собирать справки-бумажки. В региональном отделении Фонда соцстраха неизменно рассказывают о тысячах пенсионеров-льготников, имеющих возможность отдохнуть или подлечиться за счет фонда. Однако сразу признают, что на каждую путевку претендуют примерно 30 – 40 человек.
Аналогичная картина – в социальных учреждениях, работающих под эгидой районных властей или комитета по соцполитике. Затраты немалые, отчеты длинные, на деле все скромнее. В 10 отделениях социально-медицинского ухода, созданных в районных соццентрах, за половину 2020 года услуги сиделки получили... 183 человека (даже в прошлом было 209).
С помощью по хозяйству дела обстоят лучше: последние полгода соцработники государственных учреждений опекали почти 40 тысяч пожилых граждан, частных – 5,5 тысячи. Стоит отметить: это платные услуги.
Есть еще стационары, полустационары, социально-реабилитационные центры: на три часа в день, на шесть часов, на обед и полдник, на вечер или на праздник... Спектр велик. И, как говорят в комитете по соцполитике, ежегодно такими формами работы бывают «охвачены» до 50 тысяч человек. Вроде немало, но если сравнить с количеством тех, кто мог бы претендовать... По данным того же комитета по соцполитике, ныне в Петербурге живут более 550 тысяч горожан в возрасте от 70 до 90 лет. А есть еще чуть моложе и чуть старше.
Для любого бюджета социальные программы – самая большая статья расходов. И с годами она лишь увеличивается. Попытки изменить характер работы государственных органов с пожилыми гражданами, чтобы она перестала быть компенсаций малых пенсий, пока не удаются. Но кое-какие ростки нового все же просматриваются. И они чрезвычайно диссонируют с извечным отношением к соцпомощи, как к собесу.
Сейчас через центр занятости любой пенсионер может приобрести новую профессию, обновить свои трудовые навыки, вообще найти работу. А еще по программе «Активное долголетие» записаться в школу IT-технологий, обучиться компьютерной грамоте, стать участником чемпионата по компьютерному многоборью, освоить азы каких-нибудь экзотических танцев, заняться спортом, научиться тому, другому, пятому-десятому...
«Какие уж там компьютеры? Лучше денег дайте!» Слишком многие пожилые граждане – реальные пенсионеры, переставшие работать, – и правда уверены, что социальным органам не стоит тратиться на спортивные занятия и курсы IT-технологий. Вряд ли таких людей можно переубедить.
Но все больше граждан в возрасте понимают, что активность, желание следовать в ногу со временем, познавать новое – ценность, которая реально позволяет жить долго, интересно. Ценность, может быть, даже большая, нежели деньги.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 177 (6775) от 01.10.2020 под заголовком «В поисках поддержки».
Комментарии