Михаил Рутман

Город 04 ноября 2003

Бизнесмен в белом халате

Врач из финской провинции, похоже, делает неплохие деньги на «глупых русских».

Фото: Pixabay

С моим хорошим знакомым Алексеем, хозяином небольшо­го завода, сидим в уютной гос­тиной его собственного дома в маленькой деревушке непода­леку от финского городка Иматра. Смотрим по телевизору, как увозят в тюрьму самого богато­го человека России. А Алексей рассказывает мне свою груст­ную историю.

Хотя официально он является гражданином России (где, кста­ти, располагается принадлежа­щий ему завод), но пользовать­ся услугами отечественной ме­дицины считает для себя делом неоправданно рискованным. Убежден, что пока у нас нет ни соответствующих кадров, ни оборудования, ни должного ухо­да. И потому несколько лет на­зад, когда у него возникли про­блемы с зубами, Алексей пред­почел лечиться не в родном Пи­тере, а по месту реального про­живания, в Иматре. Знакомый переводчик привел его к стома­тологу Яри Аянто. Тот поставил протез, но через год у Алексея возникли новые проблемы — уже с этим протезом. Он снова пришел к Аянто. Осмотрев по­лость рта, тот принял решение о необходимости имплантации.

Операция по имплантации, надо сказать, является доволь­но сложной, дорогой и весьма рискованной. Посему опытные специалисты рекомендуют без крайней необходимости к этой мере не прибегать. Алексей, хо­тя всех этих деталей в подроб­ностях не знал, все-таки понача­лу усомнился: а стоит ли идти столь сложным путем? Не до­статочно ли будет нового проте­за? Но Аянто был непоколебим, и Алексей согласился...

Стоимость лечения врач на­писал на листке бумаги в клет­ку. Цифра была впечатляющей, но впоследствии оказалось, что это лишь часть требуемых де­нег. Сегодня Алексей уверен, что переводчик и врач, скорее всего, намеренно затемнили этот вопрос. Не разъяснили ему, как он утверждает, и сте­пень возможного риска.

Операция проходила под об­щим наркозом и длилась на пол­часа дольше, чем планирова­лось. В ее итоге оказалась про­битой гайморова пазуха и имп­лантат прошел в носовую по­лость. Алексей показывает мне свои фотографии сразу после операции. С фотографий глядит измученный человек с жутким опухшим лицом. Через три неде­ли после установки имплантатов Аянто закрепил на них верхний мост, а еще через неделю поста­вил нижний. Вся эта конструк­ция, однако, оказалась крайне неустойчивой. Мосты стояли с перекосом, прикус не фиксиро­вался, к тому же вокруг торчаще­го в носовой полости импланта­та образовалось воспаление, причинявшее сильную боль...

Алексей вынужден был забро­сить работу и обратиться к вра- чам-специалистам. Заключение их было однозначным: при лече­нии были допущены грубейшие ошибки. Причем на всех этапах. Недостаточное рентгенологи­ческое обследование, непра­вильная установка импланта­тов, неудовлетворительная по­садка мостового каркаса. «При установке имплантатов и плани­ровании работы не была соблю­дена ни одна из приемлемых методик», — констатирует спе­циалист-стоматолог Пекка Ас- сикайнен.

Подытожив экспертные оцен­ки, постоянный специалист по вопросам стоматологии управ­ления здравоохранения Нацио­нального управления по надзо­ру за медико-правовыми дела­ми Финляндии Антти Пихакари сделал вывод, что «полученное пациентом лечение не прине­сло ему никакой пользы и будет нелегко применить выполнен­ные имплантологические реше­ния в дальнейшем лечении».

Сегодня Алексей сияет голли­вудской улыбкой. Но это резуль­тат огромного труда лучших спе­циалистов Финляндии. Слава богу, состоятельному бизнесме­ну хватило денег для оплаты их услуг. В благодарность он даже устроил им банкет, для которо­го специально изготовили торт в виде рта с зубами.

Но успокаиваться Алексей не собирается. В итоге всей этой истории он оказался на полго­да выбит из бизнеса и понес ог­ромные убытки. Правда, центр страхования пациентов принял решение о компенсации затрат на лечение. Вместе с тем он констатировал, что в течение 12 лет по поводу стоматологичес­кой деятельности Яри Аянто бы­ло подано 33 страховых заявле­ния, из которых 26 привели к возмещению ущерба. Выше­упомянутый Антти Пихакари считает это количество «непо­мерно большим и исключитель­ным». И посему предлагает «за­просить у центра страхования пациентов от имени Националь­ного управления по надзору за медико-правовыми делами страховые дела, после ознаком­ления с которыми можно будет более основательно оценить профессиональное мастерство Яри Аянто».

Алексей, однако, считает, что дело не только в квалификации врача. По его сведениям, едва ли не большую часть клиентуры Аянто составляют российские граждане, которых умело по­ставляет ему вышеупомянутый переводчик. Расчет, судя по всему, простой: не ориентиру­ющийся в реальных ценах кли­ент отдаст едва ли не любые деньги, а пожаловаться на хал­турно выполненную работу ему потом будет уже некому. Дале­ко не у каждого, как у моего при­ятеля, есть возможность, что называется, поставить на уши всю Финляндию, чтобы дока­зать свою правоту. Более того, Алексей считает, что данный доктор — яркий представитель целой системы приграничного бизнеса облапошивания «глу­пых русских», свято верящих, что за границей все лучше.

Знающие люди говорят, что у нас в Питере операции по имплантации зубов тоже дела­ют. Есть и специализиро­ванные клиники, и хорошие специалисты, и современные методики. Самому, правда, проверять не приходилось, но почему-то думаю, что наши вра­чи справились бы с задачей ку­да лучше, чем эскулап из фин­ской провинции.

Но у богатых свои причуды. Поэтому они иногда тоже плачут.