Когда дефицит не пугает. Экономика России остается крепкой и жизнеспособной
Год назад в российских торговых сетях случались эпизодические перебои то с сахаром, то с бумагой и другими товарами, временами народ даже охотился за ними, выстраиваясь в очереди и вспоминая полузабытое слово «дефицит». К счастью, цепочки поставок удалось быстро восстановить и товары вернулись на полки. Но теперь слово «дефицит» снова звучит — применительно к бюджету.
ФОТО Pixabay
В целом экономика страны остается крепкой и жизнеспособной, и не зря на днях премьер Михаил Мишустин говорил о «возвращении к траектории роста» — если не сейчас, то в ближайшем будущем. Действительно, позитивных сигналов (по крайней мере по официальной статистике) все больше: перестал сокращаться ВВП, взята под контроль инфляция, безработица находится на рекордно низком уровне, восстанавливается спрос и даже реальные доходы населения, похоже, выходят в положительную зону.
Но важно понимать: все это достигается во многом за счет наращивания госрасходов. Это логичная и проверенная временем практика: в большинстве стран мира власти стараются заливать кризис именно деньгами. Главное, чтобы эти самые деньги были и не пришлось включать печатный станок, разгоняя инфляцию.
В России еще недавно бюджетного дефицита не было. Всю осень прошлого года бюджет оставался профицитным и лишь в декабре ушел в минус. По итогам этого года планировался дефицит на уровне трех триллионов — в масштабах страны ничего особенного. Однако на деле эту планку страна преодолела за два месяца.
Минфин прокомментировал ситуацию словами про «опережающее финансирование»: мол, скоро все вернется в норму. Но время идет, дефицит федерального бюджета приближается уже к четырем триллионам. Примерно столько было за весь ковидный 2020 год.
Аналогичная ситуация и в регионах. В Петербурге, например, по итогам первых двух месяцев доходы упали по сравнению с прошлым годом в два с лишним раза (до 47 миллиардов). В Ленобласти дефицит, по последним данным, составляет 6,6 млрд рублей, что составляет 56 % от годового плана: также налицо явное опережение графика.
Поспешим успокоить: ресурсов для финансирования на самом деле достаточно. Во-первых, имеется Фонд национального благосостояния (ФНБ), который по‑прежнему не спешит сокращаться. За февраль он даже чуть подрос, если считать в рублях (11,1 трлн против 10,8 месяцем ранее).
Во-вторых, можно нарастить внутренние и внешние заимствования — проще говоря, залезть в долги. Для обычных граждан это далеко не лучшая стратегия, но государства — совсем другое дело. Для них повышенные обязательства далеко не так опасны, хотя чувство меры тоже необходимо.
У России на конец прошлого года общий объем госдолга приближался к 23 триллионам, из них внешний долг составлял около 4 триллионов. Цифры только на первый взгляд астрономические. Размер госдолга оценивается обычно через его долю от ВВП, и с этой точки зрения мы одни из лучших в мире с показателем всего 15,6 %.
Для сравнения: в США объем госдолга на конец прошлого года перевалил за 31 триллион долларов и составил 133 % от ВВП страны. Причем американцы здесь еще не худшие. Глубже всех в долговой яме уже два десятилетия сидит Япония, долги которой составляют 9,5 триллиона долларов и почти в три раза превышают годовой ВВП! И ничего — японскую экономику развалившейся никто не назовет.
Получается, Россия теоретически может нарастить госдолг не то что на 4 триллиона, но даже на сотню — резервы в этом плане огромны. Другой вопрос: как именно наращивать долг? На внешних рынках из‑за санкций сделать это будет непросто. Возможно, упор сделан будет на внутренние заимствования. Тогда, вероятно, в ближайшее время мы увидим больше рекламы вложения средств в гособлигации — примерно так, как это происходило в советские времена.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 53 (7382) от 27.03.2023 под заголовком «Когда дефицит не пугает».
Комментарии