Головная организация
Оказывается, канадские олимпийцы тренировали не только мышцы, но и мозг; старческое слабоумие может намекнуть о себе, когда вы еще молоды и сообразительны; а работа мозга похожа на коктейльную вечеринку. Об этом и многом другом, вплоть до пользы творога с льняным маслом, мы беседовали с Юрием КРОПОТОВЫМ, заведующим лабораторией в Институте мозга человека РАН.
ФОТО предоставлено Юрием КРОПОТОВЫМ.
Фундаментальные исследования Юрия Кропотова отмечены, в частности, и Гданьским университетом.
— Юрий Дмитриевич, последняя новость из вашей насыщенной научной жизни — это...
— Главное — собрана база по так называемым когнитивным вызванным потенциалам. Сравнивая с этой базой, мы можем сказать, насколько хорошо функционирует мозг конкретного человека.
Вызванные потенциалы — это электрические процессы в мозге. То, как он реагирует на внешние стимулы, когда человек решает какие-то когнитивные, мыслительные задачи.
Допустим, простой тест: на экране появляются то всякие животные, то цветы, и вы должны быстро нажимать кнопку, если два раза подряд появляются животные. Вызванные потенциалы — это ваше решение нажать кнопку или воздержаться.
Теперь у нас есть мощная база данных по вызванным потенциалам и у здоровых людей, и данные по больным — с синдромом нарушения внимания, шизофренией, аутизмом, депрессиями, с навязчивыми состояниями, с травмами мозга. Не имена-фамилии, а именно запись процессов в мозге. И мы понимаем, какие компоненты при каких заболеваниях нарушены.
Привычная электроэнцефалограмма используется обычно только при диагностике эпилепсии. Мы же можем узнать не только, чем болен человек, но и болен ли вообще.
— Человек не может притвориться, что туго соображает?
— Тут не обманешь. Регистрируются не только когнитивные вызванные потенциалы, но и так называемые обязательные потенциалы. Вы можете притвориться, что вам не решить простую задачку, но мозг не сможет симулировать, будто не слышал определенного сигнала. И если по обязательным потенциалам человек нормален, а когнитивные тесты почему-то сдает хуже, чем люди с повреждением мозга, — что-то тут не так.
Вызванные потенциалы стали использоваться в научных исследованиях только в конце 1960-х. В отличие от привычной ЭЭГ они по амплитуде низкие, нужны были компьютерные мощности, чтобы вычленить сигнал из шума. В голове происходит множество процессов, и как знать, какой из них имеет вклад в этот вызванный потенциал? Мы в Институте мозга человека лет десять над этим бились.
— Добились?
— Да, нашли ответ. Использовали так называемый метод независимых компонент. Он относительно нов, не мы его авторы, да и вообще он был изобретен не для медицины, а для техники. В основном использовался в космических исследованиях. Хотя проблема вообще-то характерна для всяких областей, ее можно назвать «коктейль-пати», «коктейльная вечеринка»: в комнате несколько человек, все гомонят, и несколько микрофонов регистрируют этот шум — как вычленить нужный голос?
Кстати, эту проблему — вычленение нужного из многого — одними из первых сформулировали советские ученые в конце 1950-х как идею. А в 1990-х годах проблема была решена, были разработаны методы.
Мы в институте применили их в области наук о мозге. Мы вычленяем потенциалы, отражающие различные психические процессы, а с помощью электромагнитной томографии можно увидеть, где в мозге эти процессы генерируются.
— То есть открытие российское?
— Идея наша. Но, для того чтобы собрать базу данных, нужны были капитальные вложения. Например, в Америке создание базы по фоновой ЭЭГ обошлось в 40 млн долларов, а сбор данных занял лет десять. Во всем мире считанное количество подобных баз.
Я регулярно провожу школы в разных странах, и вот в 2002 году после одной из школ в Португалии ко мне подошли швейцарские коллеги и сказали, что хотят создавать такую базу данных. Ну, говорю, ребята, вперед! Через два месяца они приехали в Петербург, купили аппаратуру, мы снабдили их научной литературой, обучили их специалиста, командировали своего специалиста в Швейцарию... Первые 250 человек были обследованы всего за четыре месяца.
— После исследования по вызванным потенциалам что я о себе узнаю?
— Первое. Мы можем сказать, каков возраст вашего мозга, соответствует он норме или моложе, или старше.
Второе — скорее, для детей. Синдром нарушения внимания диагностируется кому ни попадя, диагнозы обычно ставятся субъективно — на основе поведения. Хотя есть объективные показатели, по которым можно сказать, действительно ли у ребенка этот синдром. И посоветовать, каких факторов нужно избегать, чтобы синдром не проявлялся. Нельзя пренебрегать диагностикой: у 90% людей с шизофренией, как оказалось, в раннем возрасте был диагностирован синдром нарушения внимания.
Третье. Мы можем сказать, есть ли у конкретного человека вероятность развития болезни Альцгеймера и вообще деменции. Причем мы увидим это за 10 лет до того, как появятся симптомы! Человек молод, хорошо соображает, а вызванные потенциалы показывают, что впереди болезнь.
— И какой смысл? Все равно не лечится.
— Да, противоядия против болезни Альцгеймера пока не найдено. Это заболевание генетическое, но только отчасти. Важно влияние среды на гены. Вот, скажите: допустим, один из однояйцевых близнецов заболел шизофренией; какая вероятность заболеть у второго?
— При одном и том же наборе генов разве не та же вероятность?
— На самом деле — 48%. Если бы гены определяли все, вероятность была бы 100%.
Так вот, есть множество исследований, которые показывают, какие изменения в окружающей среде могут замедлить деменцию. Например, физические упражнения на свежем воздухе. Мозгу необходим кислород: мозг весит 1,5 кг, всего несколько процентов от общего веса человека, а потребляет 25% кислорода! Поэтому кровоснабжение мозга — ключевой фактор.
— В каком возрасте стоит провериться на эту предрасположенность?
— После 60 лет вероятность заболевания становится довольно заметной, в 80 лет болезнью Альцгеймера страдают больше 20%, в 90 лет — около 70%. Следовательно, лет в 50 имеет смысл провериться.
Четвертое. Можем сказать, какие области вашего мозга оптимально работают, какие неоптимально. Это подходит и для абсолютно здоровых людей.
Приведу пример. Мы следим за работой какой-либо системы мозга — например, связанной с вниманием. Когда активация этой мозговой системы низкая — с вниманием у вас плохо. Но когда высокая, тоже плохо! Оптимально, если активация примерно посередине, и мы можем сказать, на какой части этой кривой находитесь вы, но главное — вы можете специальными тренировками довести свой мозг до оптимального состояния. Это называется «метод биологической обратной связи», БОС. Или, по-английски, «нейрофидбэк».
— А, это когда на экране видишь в «прямом эфире» свою электроэнцефалограмму, реакцию своего мозга и, соответственно, учишься этой реакцией управлять.
— Да, снижать или повышать активность. Вы знаете, почему канадцы завоевали много медалей — в частности, и на прошлых Олимпийских играх?
— Мозг тренировали?
— Именно. В Канаде сильно развит нейрофидбэк. В Институте мозга человека тоже можно пройти такие тренировки, к нам зарубежные футбольные клубы обращались. Сейчас организуется Центр нейромодуляции.
— Догадываюсь, что наши футбольные клубы не обращались. И так умные.
— Просто нет пророка в своем отечестве. У нас в арсенале имеются и другие методы, позволяющие «сдвинуть» состояние мозга в сторону «пиковой» эффективности. К примеру, микрополяризация мозга: воздействие на него слабыми электрическими токами.
Обе эти методики были внедрены в клиническую практику моим учителем Натальей Петровной Бехтеревой еще в 70-х годах прошлого века. Повторю, я говорю не о болезни, а о людях, которые просто хотели бы «думать» более продуктивно. Западные фирмы направляют сотрудников на нейрофидбэк, потому что заинтересованы в том, чтобы сотрудники лучше соображали и зарабатывали компании больше денег.
— Проверка по вызванным потенциалам — это как бы профилактика, а значит, небесплатна. Дорогое удовольствие?
— Проверки завязаны на базы данных, которые стоили огромных денег, и, конечно, их владельцы ничего не дают бесплатно. Насколько я знаю, в Европе анализ по вызванным потенциалам стоит примерно 250 евро, а в Америке около 1000 долларов.
— Ого. Наш человек скорее решит: да, «торможу» — ну так и не молодой уже, это естественный процесс.
— Тем не менее все больше людей о своем умственном здоровье заботятся... Как вы думаете, сколько мне лет?
— Пятьдесят? С чем-то?
— Мне почти семьдесят. Думаете, почему я так выгляжу? Я почти не пью алкоголь. Не курю. Каждый день по полчаса — физзарядка, причем важно распределить нагрузки, а то некоторые целый день на спорт отводят, а это перегружает сердце.
Опять же, сердце: есть препараты, которые позволяют его сохранить, а ведь сердце снабжает кислородом мозг. Один «домашний рецепт»: утром творог или простокваша и туда ложечка льняного масла. Но главное — я занимаюсь нейрофидбэком. Мой учитель Наталья Петровна Бехтерева говорила: умные люди живут долго.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 211 (5337) от 11.11.2014.
Комментарии