Время свечей и колокольчиков. Чем интересны «люстры с органами»
Светлейший князь Григорий Потемкин обожал механические диковины. В его собрании среди прочего хранились знаменитые часы «Павлин», «часы паркетные с фисгармонией» мастера Уильяма Уинроу и даже две хрустальные «люстры с органами». Одна из них сейчас занимает почетное место на выставке «Это сам Потемкин!».
ФОТО предоставлено пресс-службой Эрмитажа
Начнем с того, что никакого органа внутри люстры нет. Мелодии, которые проигрывает механизм, исполняются на карильоне - ряде колокольчиков. И оттого звучат особенно чарующе. В XVIII веке не слишком заботились о точности формулировок. Так, неизвестный современник, побывавший на балу у светлейшего, описывает эту и парную к ней люстру как «два паникадила из черного хрусталя», в которых «находились часы с весьма искусною музыкою». Никаких часов не было и нет. Есть музыкальный механизм, установленный в зеркальной корзине люстры. Он исполняет 12 мелодий. Для того чтобы запустить его, нужно потянуть за цепочку. Вторая цепочка приведет в движение рожки светильника и декоративный «фонтанчик». Сейчас люстра электрифицирована, но изначально в нее ставились свечи. Можно вообразить, какую необыкновенную игру света и тени наблюдали гости Потемкина.
Наблюдая за будущим. Экспозиция американского художника Джонатана Монагана открылась в ПетербургеВпрочем, и сегодня светильник выглядит волшебно - три ряда рожков украшены различной формы подвесками, уже упомянутая зеркальная корзина - многочисленными стразами. И все это переливается радужными бликами в лучах солнца, когда оно заглядывает в окна музея. На эрмитажных страницах в социальных сетях нетрудно отыскать видеоролик, который демонстрирует музыкальную люстру в действии. А заодно кратко знакомит с ее историей, полной забавных и драматических моментов.
Пара люстр (обе они теперь хранятся в собрании Эрмитажа) была изготовлена в Англии в 1760-х - начале 1770-х годов по заказу герцогини Кингстон (или ее супруга).
В девичестве эту даму, любопытную во всех отношениях, звали Элизабет Чадли. Ее первый муж Огастес Гервей был бедным морским офицером, и это не способствовало счастливой семейной жизни с девушкой, считавшей своими лучшими друзьями бриллианты. Очень скоро молодые супруги не то чтобы развелись, но сделали вид, что между ними ничего не было. Когда барышня захотела выйти замуж вторично (за пожилого богатого герцога Кингстона), ей это припомнили. А после его смерти - еще раз. С тем большим энтузиазмом, что муж оставил ей все свое состояние.
И хотя вдове удалось отстоять законность второго брака и наследство, она на всякий случай покинула Англию. Купила элегантную яхту (своего рода «плавучий дворец», в котором имелась даже картинная галерея) и отправилась в путешествие. В 1777 году прибыла в Петербург, куда вместе со множеством других предметов искусства привезла два светильника с музыкальными механизмами.
Английский садовник герцогини Кингстон Генри Моуэт так описывал ее особняк на Фонтанке: «Отделан... в наиэлегантнейшем стиле, шторы из малинового дамаста, пять изумительнейших музыкальных люстр, большой орган, гравюры, картины! Все украшения размещены с величайшим вкусом».
Леди попыталась завоевать благосклонность российской императрицы (с переменным успехом), разочаровалась и покинула Россию. После ее смерти все имущество, оставшееся здесь, отошло полковнику Михаилу Гарновскому, к которому она питала некоторую слабость. Тот в свою очередь продал часть наследства князю Потемкину.
В 1791 году на грандиозном бале-маскараде в Таврическом дворце (его устроили в честь взятия Измаила) стерляжью уху подали в серебряной лохани, принадлежавшей прежде герцогине Кингстон. Большой зал освещали больше пяти десятков люстр, не менее чем на 16 свеч каждая. Среди них были и те самые - с карильонами.
Когда Потемкин умер, дворец и все, что в нем находилось, выкупила Екатерина II. В частности, за люстры с курантами она заплатила 16 000 рублей. Павел I перевез хитроумные светильники в Михайловский замок, а в конце XIX столетия одна из музыкальных люстр оказалась в Белой столовой Зимнего дворца (где и оставалась до начала века XXI). Вторая - в угловом кабинете императрицы Александры Федоровны. Тогда же они были электрифицированы, хоть и не очень удачно - из-за внешней проводки их уже нельзя было заводить. Эту оплошность реставраторы Эрмитажа исправили только в 2000-х годах. Зато теперь механизмы, заключенные в каждой из люстр, снова действуют. Рожки двигаются, создавая игру света и тени, колокольчики вызванивают 12 старинных мелодий: в память об экстравагантной герцогине, светлейшем князе и редких умениях английских мастеров.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 069 (6667) от 23.04.2020 под заголовком «Время свечей и колокольчиков».
Комментарии