Война не окончена? О чем рассказывает фильм Павла Лунгина «Братство»
Картина Павла Лунгина «Братство» вышла на наши экраны «в ореоле полемики». Не устроила она практически никого из производителей общих мнений. Для власти наши солдаты в фильме выглядят непрезентабельно и почти столько же торгуют с местными, сколько воюют с ними же. Из этой купли-продажи, от оружия и до пленных, постепенно вырастает сюжет.
То есть это явно не боевик. И мне кажутся неуместными сравнения с «Афганским изломом» (1989) Владимира Бортко, много лет назад освободившего эту тему от государственного запрета ценой превращения трагедии в чисто жанровое кино с Микеле Плачидо в главной роли. Там, у Бортко, был очевидный прорыв информационной блокады. Здесь, у Лунгина, - подведение бесславных итогов той военной кампании, не столько геополитических, сколько нравственных. Для кинокритиков между этими двумя фильмами были как минимум три знаковые ленты, сравнение с которыми, по видимости, не в пользу автора «Братства». Для начала их перечислим, чтобы понять, что уже было сказано, а где Лунгин продолжил начатый 20 лет назад разговор.
Во-первых, это «Нога» (1991) - фильм сценаристки Надежды Кожушаной и режиссера Никиты Тягунова, прошедшего Афганистан и умершего вскоре после выхода их общей картины. Они выкричали свою боль. И сняли фильм. Где никакой «обычной реальности» быть не может, сплошной ужас последствий в человеческих душах. Этой ленте жизнеподобное лунгинское «Братство» противостоит почти по всем пунктам, кроме одной сцены ночного кошмара: здесь все происходит как бы в реальности, никаких сдвигов стиля и смысла. Тот факт, что картину Павла Лунгина ветераны Афганистана не очень-то признают за свою, лишь добавляет фильму дискуссионности. Их право спорить, наше, зрительское, смотреть, пытаясь сориентироваться как в смысле авторского «послания», так и в экранных особенностях его изложения.
Во-вторых, это «Пешаварский вальс» (1992) Тимура Бекмамбетова и Геннадия Каюмова. Фильм о том, что ради победы над моджахедами советская авиация готова бомбить своих же, которые оказываются не солдатами, выполняющими или не выполняющими приказы, а заложниками чужой воли и проклятой войны. К похожему выводу, звучащему в конце фильма, Павел Лунгин подводит и свою ленту, хотя не поручусь, что сознательно. Скорее, финальная сцена (которую не буду, естественно, пересказывать) тянет на развернутую метафору афганской войны как таковой.
И, наконец, третья лента - «9 рота» (2005) Федора Бондарчука, прямая параллель «Братству». Но - с прямо противоположными выводами относительно ценности военного опыта в жизни тех, кто вернулся. В обеих картинах действие происходит незадолго до окончания войны, которая, однако, все никак не кончается и требует все новых жертв. Но в «9 роте» рассказ ведется от имени новичка, совсем юноши, что обнаруживается в самом конце картины. Он потрясен увиденным и остается жить без опор, никакой страны он больше не защищает, а в мирной жизни, где люди вообще живут по-другому, для него места нет. В «Братстве» - наоборот. Повествователь (прозвище Грек) говорит за кадром, что ему «нужно было научиться жить заново». А значит, как минимум больше не воевать. Он повзрослел.
Война в картине Павла Лунгина примерно со второй половины состоит в основном из переговоров о пленных и споров о результатах этих переговоров. Хотя с батальными сценами и спецэффектами прямо с начала фильма все в полном порядке. Зрелище можно даже признать достаточно увлекательным, тем более что картина «основана на реальных событиях». Но центральное действующее лицо, в реальности - резидент, полковник КГБ Ковалев (Кирилл Пирогов), показан настолько положительным, что диву даешься. И здесь Лунгин идет явно против существующей сегодня тенденции, показывая, что только спецслужбы заинтересованы в том, чтобы война скорее закончилась. Однако задачам армии (не столько победить, сколько выжить, чтобы воевать дальше) и подчинено действие фильма, сюжетный стержень которого - попытка спасти сына начальника, летчика, попавшего в плен.
Но есть ли вообще главный герой в месиве, за которым режиссер постепенно, шаг за шагом, обнаруживает развивающийся конфликт интересов, поскольку есть еще и афганское руководство, объясняющее, что советские войска здесь находятся не просто так, а для поддержки президента Наджибуллы? Картина и выстроена - надо сказать, мастерски, - как цепочка общих событий. В них так или иначе постепенно вовлекаются практически все герои картины, в основном разведчики, явно занятые выполнением приказа, обусловленного личным желанием командующего. Сама же цель уже несоразмерна задаче, ее можно достичь просто переговорами и финансами, а не бомбежкой.
Масштаб войны (длившейся чуть ли не десять лет!) становится все меньше и меньше - по мере того как становятся мнимыми ее цели. Сильнейший эпизод фильма - когда за кадром звучит песня Егора Летова, комментарий уже из нашего времени: «А при коммунизме все будет хорошо, / Он наступит скоро - надо только подождать! / Там все будет бесплатно, там все будет в кайф! / Там, наверное, вообще не надо будет умирать! / Я проснулся среди ночи и понял, что все идет по плану». Да уж, все планы сегодня как на ладони...
А война - по фильму - и правда идет к концу. Но Афганистан заложил саму типологию конфликтов подобного рода, когда наши войска въезжают на чужую территорию, руководствуясь интернациональным долгом. Потом выясняется - и режиссер в отличие от авторов первых картин «на тему», названных выше, уже знает это, - что они «защищают Родину».
Так, с долей усталого презрения к высоким словам, говорит начальник подразделения (Олег Васильков), заодно как бы цитируя финальные слова героя-повествователя «9 роты». СССР больше нет. Что же дальше? Сплошной криминал, как в недавнем сериале «Ненастье» Сергея Урсуляка по роману Алексея Иванова, можно сказать, проложившем дорогу «Братству»? Или сделаем какие-то выводы? Надо бы!
Читайте также об итогах Каннского фестиваля.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 096 (6449) от 30.05.2019 под заголовком «Война не окончена?».
Комментарии