В Петербурге завершился Фестиваль кино Польши
На Фестивале кино Польши в Санкт-Петербурге в «Великан-парке» наряду с премьерами последних лет, среди которых «Шарлатан» Агнешки Холланд, «Суперновая» Бартоша Крухлика и «Икар. Легенда Метека Коша» Мачея Пепшицы, представили и фильм 1978 года – «Больницу Преображения» Эдварда Жебровского по книге Станислава Лема.
ФОТО Pixabay
Фильмы, выбранные для фестиваля в этом году, отразили важную, а сегодня, кажется, единственно важную тему духовных и физических болезней человека и общества и сложных, подчас безнадежных попыток их лечения.
Биографическую драму «Шарлатан» по сценарию Марека Эпштейна сняла Агнешка Холланд – «первая леди польского кино», как охарактеризовала ее Эва Зюлковска, директор Польского института в Санкт-Петербурге. Фильм основан на реальных событиях, связанных с жизнью чешского врача-целителя, травника Яна Миколашека (1889 – 1973). Это сложное авторское кино о сложном человеке, которого многие считали мошенником, – четвертый фильм Агнешки Холланд, выдвинутый на премию «Оскар». Полька Холланд сняла его на чешском языке явно не только для того, чтобы задействовать чешских актеров (роли героя в юности и старости сыграли отец и сын Иван Троян и Йозеф Троян). Несмотря на то что демократия в Польше вполне активна, Холланд беспокоят внутриполитические процессы, связанные с нетолерантностью, с раздражением от скользких тем, а потому перевод на другой язык дал режиссеру большую свободу в раскрытии темы в том числе однополой любви.
Но Агнешка Холланд не была бы собой, если бы все оставила в плоской однозначности. Назвав фильм «Шарлатан», она таким образом поставила диагноз современному человеку – хомо шарлатанус. Сегодня все хотят знать все, имея в руках гаджеты, но в итоге не знают ничего. Сотни недужных стояли в очереди, чтобы попасть на прием к Миколашеку, но спасти он мог далеко не всех. Шарлатаном режиссер окрестила главного героя еще и за завидное постоянство двойной морали. С одной стороны, он показан набожным, с другой – нарушающим эту набожность желанием быть свободным и диктующим свои правила, противоречащие десяти заповедям. И по всем законам моралите в финале фильма зритель видит двух героев в наручниках после приговора – они улыбаются и держатся за руки. Хочешь большой свободы – готовься к большой жертве. Не случайно сквозь фильм проходит главная тема знаменитой арии Русалки из оперы Дворжака, где героиня захотела избавиться от рыбьего хвоста, но, получив человечьи ноги, лишилась дивного голоса, да и возлюбленному принцу не принесла ничего хорошего.
Название фильма Supernova («Суперновая») Бартоша Крухлика, выступившего еще и автором сценария, лучше звучит без перевода, ибо похоже на название какой-нибудь новой вакцины. Крухлик выражает интересы тех, кому сегодня от 18 и старше. А потому фильм создан на стыке детектива, социальной драмы и даже игры в любительскую камеру айфона, которой сегодня может пользоваться любой. Среди актеров – молодые звезды, неизвестные российскому зрителю, но кумиры поляков по многочисленным сериалам и кино.
Узнаваемые виды и нравы польской деревни, на сельском хозяйстве которой живет страна, узнаваемые, не меняющиеся нравы и уклады, желание молодежи изменить что-либо. Жена с двумя маленькими детьми уходит поутру от мужа-пьяницы, сцена пьяного извинения мужа, его попытки признаться в любви, уговорить детей остаться, дети, просящие мать вернуться, но через несколько минут – трагедия: на сельской дороге жену с детьми сбивает машина молодого чиновника, крышуемого очень высоко. Виновник происшествия сбегает с места преступления, но дальше лесных болот ему не убежать. Все события фильма укладываются в режим реального времени, сколько длится картина, делая зрителей «живыми свидетелями». Трагедия и вслед за ней вызов полицейских, скорой помощи, ксендза для отпевания, адвоката. Режиссер закручивает дальнейшее в клубок абсурдных и ни к чему не ведущих попыток разобраться в случившемся. Выхода как будто нет, но для утопии он есть всегда. Чиновник признается в содеянном в тот момент, когда его готов убить молодой полицейский, решивший добиться правды, поскольку погибшая – его бывшая любовь. И тут возникает дикий ветер как будто от той самой «Суперновой» звезды, несущей космические перемены, словно пылесосом стремящейся очистить пространство кино для нового сюжета. Суматоха прекращается, и зритель видит новую счастливую семью с одним ребенком, которая едет на уик-энд, разворачиваясь в другую сторону от этой пробки социального абсурда.
Фильм «Больница Преображения» (1978) поставлен по книге Станислава Лема, в этом году исполняется 100 лет со дня его рождения. Иной ритм, иные планы, иная скорость смены кадров, иное, более спокойное время для зрительских реакций и рефлексий. Хотя в оцифрованной копии этот фильм выглядит оглушительно современно. В этом фильме тоже хотят лечить, но не всегда вылечить, а лишь поставить эксперименты, найти место для реализации собственных, далеко не всегда здоровых амбиций. Пациенты польской психбольницы в 1939 году, накануне войны, выглядят куда здоровее своих врачей, которые по-своему сходят с ума от слишком многих знаний. Здесь выносится приговор зверствам нацизма, по-своему принявшегося очистить организм Европы от всяческой «грязи» в виде нетитульных рас, неправильных ориентаций и психически больных. Христианская мораль, религиозность у поляков в крови, даже у самых бунтарски настроенных. А потому завершается фильм после массовой казни больных, сброшенных во рвы, иллюстрацией евангельского «кто спасет одну жизнь – спасет весь мир»: главный герой уносит на плечах единственного уцелевшего больного.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 161 (6999) от 31.08.2021 под заголовком «Кинотерапия по-польски».
Комментарии