Реальные выдумки. Писательница Лиза Халлидей встретилась с читателями в Петербурге
Книга американки Лизы Халлидей «Асимметрия» («головокружительный дебют», как постановила британская «Гардиан») еще на русский не переведена. Что не помешало писательнице встретиться с читателями, в том числе доехать до, мягко скажем, удаленной от исторического центра районной библиотеки. Среди вопросов было и что-то вроде: «Дорогая Лиза, как вас занесло на Ржевку?».
Лиза Халлидей: «В Америке люди стали возвращаться к бумажным книгам...» ФОТО АВТОРА
Сразу: не стоит недооценивать «периферийные» библиотеки. В Красногвардейском районе жителей больше, чем в целой Исландии, а у библиотеки «Ржевская» официальное название - информационный высокотехнологичный центр. Тамошняя команда проводит экскурсии, научные фестивали, зазывает писателей и популярных лекторов. Словом, исповедует принцип «жителю Ржевки должно быть доступно то же, что жителю Невского». Так что вопрос, как оказалась на Ржевке выпускница Гарварда, чей роман журнал «Нью-Йоркер» назвал «литературным феноменом», снят.
Впрочем, Халлидей успела встретиться с петербургской публикой и в центре города - в Музее Достоевского и университете Герцена. Приехала по приглашению библиотеки Маяковского. Та уже десять лет проводит конкурс «Читающий Петербург: выбираем лучшего зарубежного писателя»: диппредставительства и культурные центры разных стран предлагают своих земляков-авторов, в том числе еще не изданных на русском. От США на сей раз выбрали Лизу Халлидей и ее «Асимметрию».
Халлидей - милая, улыбчивая; встретишь на улице - примешь за местную и спросишь, как пройти на шоссе Революции. «Я не такая уж молодая, - оговаривается юная барышня на вопрос о «молодых писателях». - Мне почти 43».
Роман «Асимметрия» - то, что называется autofiction, вымышленная автобиография. В такое авторы играют тем более охотно, что читатель может погуглить и соотнести, где реальная жизнь автора, а где - выдумка.
Правда, Халлидей считает, что термин запутывает: личность автора и так отражена в творении, хоть в каком жанре. Сама она характеризует роман так: он исследует отношения между вымыслом и реальностью. И, не интересничая, рассказывает, как ее роман устроен. «Асимметрия» - это и из-за асимметричной структуры: две длинные части, разные стилистически, и короткая, «кода», без которой не разобраться, что к чему.
Добрались до автократии. О чем рассказывает книга профессора Европейского университета?Предупреждает: «Некоторые воспринимают первую часть книги как мою собственную биографию». И есть с чего: героиня, молодая женщина, жаждущая стать писателем, переживает роман с 70-летним литератором-нобелиатом. «Многие считают, что это моя история, потому что я начинала карьеру в издательстве, хотела стать писательницей и дружила с Филипом Ротом».
Филип Рот - лауреат Пулитцеровской и международной Букеровской премий; умер в мае 2018 года. Успел прочитать еще не изданный роман Халлидей, узнал в герое себя и, будучи сам мастак переплетать реальность с выдумкой, счел игру забавной. «Во многих отношениях описанная история очень отличается от моей», - подчеркивает автор. Потому и повествование от третьего лица.
А вторая часть - от первого, которое с автором, прямо скажем, не соотнесешь: мужчина, экономист, американец иракского происхождения, мусульманин. Поехал в Ирак повидать брата и был задержан в лондонском аэропорту «Хитроу». «Неясно, почему. Но мы понимаем, что, скорее всего, потому, что он выглядит как араб и мусульманин».
Лиза писала книгу еще до всей этой трамповской канители с ужесточением въезда в США для жителей некоторых мусульманских стран. Ей, говорит, возможность таких ограничений (хоть в США, хоть в Англии) и в голову не могла прийти. Но ей в голову не могло прийти и то, что подобное случится с ней самой, не похожей на араба и мусульманина. «Как-то меня задержали в «Хитроу», ночью, на несколько часов. Дело в том, что мой бойфренд англичанин и я очень часто ездила в Великобританию. Это и вызвало подозрения. Ну со мной-то все выяснилось, а потом я и вовсе вышла замуж за того парня, и проблема отпала. Но я тогда представила себе: а что если бы подобная история случилась не со мной, а с человеком других корней?»
Как говорит Халлидей, были люди, изначально настроенные скептически: можно ли писать от лица человека совсем другой культуры? «Но мне кажется, это необходимо для диалога культур. Если считать, что у нас нет шанса понять другого, тогда только и остается, что писать лишь о себе». А у героя второй части как раз многое от автора: «Его размышления нередко похожи на мои, его отношения с братом схожи с моими отношениями с сестрой, и политические идеи, которых он придерживается, похожи на те, которых придерживаюсь я. И у нас схожее чувство юмора».
Халлидей полагает, что ее роман политический. Нет, она не политик. Но ссылается на одну из бесед в «Красном и черном» Стендаля, где сказано: если в книге друзья не говорят о политике, они не друзья, а автор только притворяется, что описывает реальную жизнь. Это было актуально в 1830 году; Халлидей считает, что и первую декаду 2000-х «было невозможно описать, если не коснуться политики. Это бы не являлось отражением того периода».
...Лиза Халлидей выросла в Америке, замужем за британцем, живет в Италии. На роман у нее ушло десять лет: то работа, то литературная «поденщина», то переводы, то преподавание. Но, говорит, несмотря на трудности, у нее все же была фора: «Я выросла в городе, где очень развитая система школьного образования, поэтому смогла поступить в очень хороший университет, а потом работала в издательстве, что помогло мне подготовить книгу для публикации наилучшим образом».
Это ее первый приезд в Петербург; тут же позвонила мужу и сказала: «Хочу, чтобы мы с тобой и с дочкой сюда приехали». В числе русских писателей помимо Толстого, Достоевского, Тургенева, Набокова, Чехова (его висящее на стене ружье, которое должно выстрелить, в романе упомянуто) назвала, например, теперь уже американку Машу Гессен.
Бумажные книги предпочитает электронным: «Когда я перед сном читаю, я хочу, чтобы у меня в руках была настоящая книга. В Америке люди стали возвращаться к бумажным книгам. Как и в музыкальной индустрии: вновь покупают диски, потому что нравится обладание физическим объектом, носителем».
Фастфуд не жалует: каждую субботу ходит на миланский рынок, потому что «важно поддерживать местных фермеров».
Выросла в католической семье, но церковь посещает не ради служб, а чтобы полюбоваться. «Однако мне кажется что есть силы, стоящие над нами. Я считаю, что нужно полагаться на мораль».
...Ждем выхода книги на русском. На английском ее, кажется, уже завезли в ряд библиотек, в том числе «Ржевскую», потому что, да, жителю Ржевки должно быть доступно то же, что и жителю Невского.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 123 (6476) от 09.07.2019 под заголовком «Реальные выдумки».
Комментарии