На часах у своего века. Со дня рождения Леонида Шервуда – 150 лет
28 апреля исполняется 150 лет со дня рождения скульптора Леонида Шервуда (1871 – 1954). Его имя трудно назвать широко известным. И в то же время его главное произведение наверняка знакомо петербуржцам. Это памятник адмиралу Степану Макарову на Якорной площади Кронштадта.
РЕПРОДУКЦИЯ. ФОТО автора
В стороне от течений
Причина такого парадокса, вероятно, спрятана в творческом методе Шервуда. Он был импрессионистом. А его жизнь пришлась на разные эпохи, когда в России попеременно задавали тон то академисты, то авангардисты, то социалистические реалисты. В своей автобиографической книге «Путь скульптора» (1937) Шервуд заметил: «В период, когда формировалось мое художественное мировоззрение, в искусстве боролось несколько художественных течений. Среди них преобладали две группы: сторонников академического натурализма и так называемых левых (формалистов). Мой творческий путь шел в стороне от обоих этих течений».
Возможно, эта «нейтральность» в тридцатые – сороковые годы прошлого века сохранила скульптору не только возможность работать, но и просто выжить. Впрочем, и цена такого мирного существования была высока. Большинство его поздних работ были доведены только до гипсовых эскизов. Да и те, судя по материалам, сохранившимся в семейных архивах наследников скульптора, были уничтожены против воли автора. Один знаменитый коллега-скульптор мог «нечаянно» разбить модель, а в серьезном музее «случайно» упала скульптура, так как занимала много места...
Потомок инженера XVIII века
Ветвистый российский род Шервудов ведет свое начало от Вильяма Шервуда. В 1800 году Павел I пригласил его из Англии налаживать производство тканей на только что построенной под Петербургом Александровской мануфактуре. Британец стал Василием Яковлевичем. Его внук Владимир стал академиком живописи и автором проекта здания Исторического музея на Красной площади. Споры о ценности этой постройки в «русском стиле» ушли в прошлое. Оно стало одним из символов Москвы.
Леонид Шервуд был младшим сыном Владимира. В упомянутой биографии он пишет: «Меня ежегодно исключали из гимназий, так как мне никак не давалось изучение латинского и греческого языков... педантическая зубрежка мертвых языков казалась мне совершенно неинтересным и бесцельным занятием. Я расстался с гимназией без сожаления. Желая уменьшить расходы нашей большой семьи, состоявшей из двенадцати человек, я научился сам чинить обувь».
Однажды отец попросил Леонида вылепить сапог для скульптуры. Посмотрев на результат, он отправил юношу учиться в Московскую школу живописи, ваяния и зодчества. Тогда она давала, выражаясь современным языком, среднее художественное образование. Поэтому следующим естественным шагом для Шервуда стала Академия художеств в Петербурге. Вместе с дипломом он получил право на пенсионерскую поездку по Европе, которая закончилась «стажировкой» в парижских мастерских Родена и Бурделя. Там молодой русский скульптор научился работать без инструмента. Для импрессиониста – навык первейший. Роден остался кумиром Шервуда на всю жизнь.
Герою Порт-Артура
ХХ век скульптор встретил в России, не имея постоянных заказов и ясных планов на будущее. В 1904 году семья Глеба Успенского заказала надгробный памятник писателю на Литераторских мостках Волковского кладбища. Эту работу похвалил за умение «схватить психологию» Василий Розанов, писатель и философ, человек едкий и не склонный к похвалам. Через шесть лет умирает Михаил Врубель. Скульптор начинает работать над памятником на петербургском Новодевичьем кладбище, но не завершает его.
Первый звездный час Шервуда наступил в 1913 году. По итогам конкурса он получает императорский заказ – памятник адмиралу Макарову. С госзаказом просто не бывает. Шервуду выдают готовый постамент в виде гранитной глыбы, вырубленной на сто лет раньше для другого памятника. Но он справляется со всеми задачами. Его Макаров выразителен, но не пафосен. Монумент не доминирует на площади, где главное место занимает Никольский Морской собор, освященный в том же 1913 году, но и не прячется на фоне огромного светлого храма.
Следующего звездного часа Шервуду пришлось ждать недолго – пять лет. Правда, они пришлись на годы войн и революций. Заказов не стало совсем, в 1916 году скульптор поступает на работу реставратором в Эрмитаж, а через год становится по совместительству профессором-руководителем Государственных свободных художественно-учебных мастерских.
В общей сложности Шервуд преподавал почти полвека, с 1895 года до Великой Отечественной войны. Круг его дружеского общения и профессиональных контактов был чрезвычайно широк и разнообразен – в него входили, например, Кузьма Петров-Водкин, литератор и философ Дмитрий Мережковский, поэт Маяковский, у него брали уроки скульптуры Шаляпин и Шкловский...
Именем революции
В начале 1918 года Ленин выдвинул «План монументальной пропаганды» – по всей стране должны были появиться памятники революционерам всех времен и народов. Шервуд коротко замечает в своей книге: «Во главе работ по осуществлению этой монументальной пропаганды в городе Петрограде был поставлен я». Вероятно, это назначение состоялось по инициативе наркома просвещения Анатолия Луначарского, который опасался «леваков». Известно, что нарком предложил Шервуду самому выбрать место для самого первого памятника – гипсового бюста Радищева, а потом хвалил работу скульптора.
Шервуд решил установить бюст в проломе решетки Зимнего дворца недалеко от моста Революции (нынешнего Дворцового). Импрессионистическая манера скульптора подходила для создания образа Радищева – мыслителя, мятежника, романтика. «Я взглянул окрест меня – душа моя страданиями человечества уязвлена стала» – такими словами Радищев начинает свое знаменитое «Путешествие из Петербурга в Москву».
После петроградского успеха Луначарский просит Шервуда создать авторское повторение бюста для Москвы. Об этом сохранилась докладная записка: «18 сентября 1918 года. В совет Эрмитажа. Заявление. 31 ав. был послан Коллегией по делам Искусств и Худож. Промышленности в Москву сопровождать бюст Революционера Радищева заказанный мне комиссаром Лениным и ввиду спешности отправки не успел взять отпуск. 13.9.1918. Реставратор Шервуд».
Вскоре он покидает музей. Создает из бетона памятник Герцену, который находился у Литейного моста и не сохранился. В эскизах остались памятники Бакунину, лейтенанту Шмидту и декабристам. Через три года большевики полностью свернули программу монументов из недолговечных материалов. К тому времени гипсовый Радищев уже пал жертвой невской бури. Московскому варианту повезло больше, сейчас он хранится в Музее архитектуры имени Алексея Щусева.
Третья звездная точка в карьере Шервуда – «Часовой». Далекая от канонов соцреализма романтичная и одновременно монументальная скульптура воина в тулупе до пят, твердо стоящего наперекор всем ветрам, была создана в 1932 году к 15-летию Красной армии. Гипсовая модель хранится в Русском музее. Монумент был отлит через год и долго находился перед входом в Центральный дом Красной армии. Сейчас бронзовый «Часовой» – старейший экспонат и гордость парка искусств «Музеон» около Новой Третьяковки. Популярное место в центре российской столицы обеспечит скульптуре долгую жизнь.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 74 (6912) от 27.04.2021 под заголовком «На часах у своего века».
Комментарии