«Лета в бокале» не будет. Чувства после спектакля «Вино из одуванчиков, или Замри!»
Постановке Адольфа Шапиро по знаменитой повести Рэя Брэдбери исполнилось пять лет.
Фото предоставлено пресс-службой ТЮЗа им. Брянцева
Спектакль «Вино из одуванчиков, или Замри» появился в репертуаре ТЮЗа им. А. Брянцева пять лет назад – осенью 2014 года. На увиденном «юбилейном» показе зал был неплохо заполнен. Значит, спектакль живет. Впрочем, здесь нужно отметить: абсолютное большинство зрителей составляли школьники, пришедшие в театр целыми классами, а то и параллелями.
Ах, Эраст, Эраст! Размышления о спектакле «Бедная Лиза» в постановке Марка РозовскогоХудожник-постановщик спектакля, обладатель бесчисленного количества самых престижных театральных премий Александр Шишкин полностью «перекроил» все пространство зрительного зала. Половина амфитеатра использована в качестве сцены, вернее, как ее дополнение: здесь растут деревья, между ними стоят фигуры животных, на одной полуголой ветке можно разглядеть чучело птицы. В этой же части зала уже сидят, дожидаясь зрителей, юноши и девушки. Как потом выяснится – молодые актеры.
Зрителям отведена оставшаяся половина амфитеатра и половина сцены, разделенная поперек. Все действие спектакля происходит на второй ее части, где размещены и детские качели, и старинный шкаф, и деревянные лавки, и медный рукомойник, а также фортепиано, небольшая эстрада и экран в глубине. Поместить сюда такое количество предметов удалось благодаря тому, что вся сцена открыта – использовано огромное пространство, которое обычно спрятано от глаз зрителя декорациями. Зал полутемный, горят лишь маленькие лампочки.
Повесть «Вино из одуванчиков» – это череда историй, которые происходят с двумя братьями, 12-летним Дугласом (его прототип, конечно, сам Брэдбери) и 10-летним Томасом, а также с их родными, соседями, друзьями. Три летних месяца 1928 года, вымышленный американский город Гринтаун. От спектакля, вполне естественно, ждут атмосферу довоенной идиллии американской провинции, ощущения начала лета и начала жизни.
Фото предоставлено пресс-службой ТЮЗа им. Брянцева
И вот, наступает то самое утро 1 июня 1928 года. Но пространство всего зала затянуто не утренней полупрозрачной дымкой, наполненной детской надеждой на чудо, а каким-то вечерним мраком. На сцену на роликовых коньках выезжает Дуглас (актер Федор Федотов) и кричит: «Улица стариков, проснись!». Просит деда вытащить зубы из стакана, а остальных обитателей улицы – принять свои таблетки и, наконец, начать жить. То, что в повести воспринималось как задорное хулиганство полного жизни мальчишки, здесь кажется резким, грубым.
Такой же жестокой выглядит сцена, где постаревшая актриса миссис Бентли в исполнении Антонины Введенской пытается доказать пришедшим в гости девочкам, что она тоже была маленькой. А они смеются и сбегают, забрав с собой столь дорогие ей частички прошлого – детский гребень, фотографию, где она красива и молода... И опять причина в возрасте актеров: в повести Брэдбери девочки совсем маленькие, что с них взять, а здесь – вполне взрослые молодые актрисы. Да, главный герой повести считал, что дети и взрослые – это два разных народа, которые воюют между собой. Но все же эта война не так беспощадна.
Фото предоставлено пресс-службой ТЮЗа им. Брянцева
На эстраду выходит певица, звучит песня о том, что «все былое проснулось». Одноклассники Дугласа (в программке он значится как «Дуг») вдруг выбегают из зрительного амфитеатра на сцену. Начинается детская игра в «замри-отомри». Но это не столько попытка остановить прекрасные мгновения детства, а, скорее, желание создателей спектакля «оживить» воспоминания о былом.
На сцене тем временем продолжается спектакль: демонстрируются кадры старых кинофильмов, звучит увертюра Дунаевского к «Детям капитана Гранта». Девочка качается на качелях, женщина чистит картофель, отцы и дети за столом разговаривают о смысле жизни, старости, счастье. Актерам внутри этого спектакля, наверное, комфортно и даже интересно: они стремительно перемещаются по сцене, читают, беседуют, смеются, едят мороженое. Кажется, что они чувствуют себя вполне свободно. А зрители? Зрители порой теряют суть происходящего: невозможно охватить взглядом это огромное пространство, «поймать» все происходящее на сцене. Внимание рассеивается, а голоса актеров порой тонут в зале.
Фото предоставлено пресс-службой ТЮЗа им. Брянцева
Инсценировка такого произведения – непростое дело. Брэдбери, по собственному признанию, после написания своей повести «изумился». Он создал настоящее полотно, картину, состоящую из разных мелочей. Ее нужно долго и внимательно рассматривать, изучать. В ней и добротные американские дома, и рецепт вина из одуванчиков, фейерверки, запуск змея, провинциальные похороны. Такое многообразие историй, эмоций и знаков детства сложно перенести на сцену и «не переборщить». Это сложно и для режиссера, и для художника.
Но если справиться с насыщенным сюжетом – объективная сложность для постановщиков, то пронизывающее спектакль ощущение грусти – намеренное решение его создателей. Конечно, лето в самой повести Брэдбери – метафора жизни человека, что проходит свой путь от звонкого и счастливого детства к неизбежным старости и смерти. И, к великому сожалению, жизнь для многих людей тускнеет к старости. Так рассуждал герой Зиновия Гердта в легендарном фильме «Место встречи изменить нельзя» о счастье, что уменьшалось, уменьшалось, уменьшалось. Пока не стало маленьким, как камень в почке.
Фото предоставлено пресс-службой ТЮЗа им. Брянцева
Однако на страницах повести детское, наивное и радостное восприятие жизни сосуществовало рядом со «взрослым». Потому и от спектакля ТЮЗа зрители ждут детских ассоциаций, «лета в бокале», чтобы осеннее серое петербургское небо вновь показалось голубым. Но вино из одуванчиков закупорено в полутемную бутылку.
Комментарии