Детские игры в Кафку. На Театральной олимпиаде показали «Процесс»
Как уже знают наши читатели, в Александринском театре стартовала Театральная олимпиада. В отличие от спортивной состязание не предполагает вручения медалей: никакого золота, серебра и бронзы. Победы и проигрыши со сцены перемещаются в театральный зал, где везет или не везет публике.
Иллюстрация pixabay.com
Увертюра олимпиады, церемония открытия, прошедшая минувшим летом на площади Островского, зрителей скорее озадачила: летающие барабанщики и клоуны на ходулях ничего чисто театрального не предвещали. Казалось, они ошиблись адресом, перепутав цирк Чинизелли со зданием, возведенным Карло Росси. Впрочем, уличным шоу с громкой музыкой, фейерверками и ароматами попкорна публика всегда рада, а по какому поводу они затеваются - не так уж важно.
Спектакли - другое дело. Они притягивают ценителей театрального искусства, которые спешат сюда в надежде узнать, чем живет современный театр. Новых театральных идей жаждут профессионалы, околдованные громкими именами мировых знаменитостей. Благодаря авторитету Александринского театра и его художественного руководителя Валерия Фокина среди олимпийцев-2019 все чемпионы сцен Запада и Востока - от Теодороса Терзопулоса до Тадаси Сузуки. Так что полному залу на спектаклях первого среди равных - Кристиана Люпы - удивляться не приходится. Интерес подогревала и давняя любовь российской публики к Францу Кафке.
Помимо привязанности к нему интеллектуалов существует и народная любовь к автору «Превращения» и «Процесса». На каком-то повороте нашей истории он стал нам родным и близким, так что в поговорки вошли выражения вроде «Это какая-то кафка!» или «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью!». Имя пражского писателя стало синонимом слова «абсурд», а это понятие нам слишком хорошо знакомо, чтобы пренебрегать такими, почти родственными связями.
Новый театр из Варшавы привез на олимпиаду «Процесс». Впрочем, постановка Кристиана Люпы могла называться и как-то иначе, поскольку включила в себя не столько конкретное сочинение Кафки, но и множество сопутствующих мотивов. Известно высказывание режиссера, что он относится к театру не так серьезно, как думают критики: «Для меня театр - это что-то вроде детской игры». В данном случае игра несколько затянулась: действие длится более пяти часов. Назвать ее детской тоже не решусь: слишком уж сильна приверженность Люпы к Фрейду (спектакли о Фрейде и по Фрейду имеются в его послужном списке). И все же элемент игры - главным образом со зрителем - «Процесс» содержит.
Но прежде всего спектакль включает неотъемлемые свойства сегодняшнего европейского театра. Так и хочется сказать: «Это кино мы уже видели!». Не только потому, что мало кто из режиссеров сегодня обходится без видео, но и оттого, что штампы «Сделано в Европе» кочуют из спектакля в спектакль. Нарочито замедленный темпоритм, декорация компьютерного производства, бытовые реалии вроде звука спускаемой воды в уборной или теледебатов, голые тела (особенно умилительно видеть, когда на актерах из одежды остаются только радиомикрофоны - пора бы уж и от них отказаться!).
Нет сомнения: Люпа хорошо изучил Кафку, не только «Процесс», но и дневники, письма, биографию писателя. Его девиз: «Я ненавижу театр, плоский, как жесть» здесь вполне срабатывает. История Пана К. обрастает множеством подробностей из контекста жизни и творчества не только Кафки.
Закадровый голос - по-русски, с сильным польским акцентом - не только дает ремарки, но и сообщает подтекст. Пан К. вдруг оказался в плену у русской культуры, а пан Люпа, оказывается, помнит не только реплики из Чехова и Достоевского, но и кое-какие советские песенки. Что ж, приятно, что режиссер признает влияние русской литературы на европейский театр. Тем более что он и сам испытал это воздействие, ставил «Братьев Карамазовых», «На дне», «Три сестры», «Мастера и Маргариту» и прочее. И все же не хотелось бы считать, что мы повлияли на современный этап театрального развития, и брать на себя ответственность за всю ту постмодернистскую «кафку», которая царит на сценах Европы. Процесс тут все же обратный: наши режиссеры порой стыдятся обходиться без обязательного джентльменского евронабора. Хорошо, что смельчаки еще не перевелись, поэтому иногда удается увидеть и оригинальные постановки.
Не станем судить, повезло или не повезло зрителям, познакомившимся с польским «Процессом». Зал, как мог, отзывался на то, что происходило на сцене, особенно забавлял публику закадровый текст. Кафка есть Кафка - во всех ее (его) проявлениях.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 170 (6523) от 12.09.2019 под заголовком «Детские игры в Кафку».
Комментарии