Смена приоритетов. Как изменилась самая масштабная программа поддержки вузов?
Если вуз сильный, у него широкие зарубежные связи, а статьи сотрудников публикуют ведущие научные журналы. Эти «железобетонные» показатели работы вузов (публикационная активность, цитируемость, международное сотрудничество) сейчас не работают. Как университеты перекраивают свои программы развития, на которые теперь выделены впечатляющие государственные деньги?
ФОТО Pexels
«Приоритет 2030» — ключевая программа для системы высшего образования. Стартовала в 2021‑м. Вузы-победители получают каждый год базовый грант 100 млн рублей, а некоторые особо отличившиеся — еще и специальные гранты в несколько сотен миллионов рублей.
Участников (тех, чьи программы развития прошли конкурсный отбор) в пять раз больше, чем было в проекте-предшественнике «Программа 5-100». Она завершилась в 2020 году, к тому времени хотя бы пять вузов должны были прорваться в верхнюю сотню мировых университетов. Часть действительно смогла обосноваться на хороших позициях в мировых рейтингах — но по отдельным предметам. Не как вузы в целом.
У «Приоритета 2030» изначально была другая главная цель: трансформировать работу вузов так, чтобы результаты научных исследований быстрее воплощались в продукт. Так объяснял научный руководитель программы доктор технических наук Андрей Волков, первый ректор московской школы управления «Сколково».
В «Приоритете» немалая доля финансирования досталась региональным вузам: сказывается озабоченность государства тем, что столицы вытягивают из регионов (и их экономики) лучшие кадры. Регионы едва ли не впервые участвовали в оценке программ развития вузов. Так они могли показать, какие специалисты и разработки нужны на местах. Это первое.
Второе: «в игре» не только вузы, подведомственные Минобрнауки. Например, в Петербурге среди победителей — Университет путей сообщения (а это Минтранс), Первый мед им. Павлова (Минздрав), Академия им. Вагановой (Минкульт). Впервые в программе развития гражданских вузов участвует «миноборонный» — Военно-медицинская академия имени С. М. Кирова.
Остальные петербургские «приоритетники» — Университет ИТМО, Политех Петра Великого, ЛЭТИ, ГУАП, Горный, Государственный морской технический университет (Корабелка), Университет промышленных технологий и дизайна. СПбГУ в конкурсе не участвовал. Как и МГУ. У них особый статус и отдельное финансирование программ развития.
Став участником «Приоритета», вуз может проводить собственные конкурсы среди потенциальных исполнителей. Например, ИТМО открыт и для сторонних научных групп. Этот вуз по итогам первого года «Приоритета» набрал больше всего баллов и получил вдобавок к базовому гранту еще 820 млн рублей.
В течение 2022 года планы пришлось менять, говорит проректор по молодежной политике ИТМО Евгений Раскин. Какие‑то проекты были закрыты или трансформированы, кто‑то перешел от фундаментальных исследований к более прикладным инженерным. Но основное осталось: например, создание фронтирных лабораторий, которые будут работать «над результатами, значимыми не только для ИТМО, но и для страны, мира». В приоритетах по‑прежнему — поддержка молодежных научных коллективов для быстрого воспроизводства научных кадров.
Корабелка — единственный вуз в России, который готовит кадры и проводит исследования по всему спектру корабельных специальностей. В стране «примерно две трети инженеров отрасли — выпускники нашего университета», говорит проректор Дмитрий Никущенко. Вузу тоже пришлось сильно корректировать цели. К примеру, от «обеспечения устойчивого развития высокотехнологичных отраслей экономики» перейти к «достижению технологической независимости».
Сильно сузился зарубежный рынок, поэтому сложно выполнить показатели по коммерциализации разработок, говорит проректор. Тем не менее у Корабелки много заказов в области морской робототехники, вуз делает установки для лазерного выращивания: они «спекают» из металлического порошка цельное изделие.
— В прошлом году поставили восемь установок предприятиям примерно на 800 млн. Мы выполнили НИОКРов на 2,5 млрд рублей. Это 60 % бюджета вуза.
Политех тоже существенно изменил программу развития, потому что «остро отреагировал на новую повестку», комментирует Мария Врублевская (она курирует программу в университете):
— Есть системная проблема, которая коснулась всех вузов. Пришлось перестраивать логистические коридоры, и не все технологические разработки успели дойти до высокого уровня готовности.
Но в 2022‑м доработали надводный беспилотник, который обнаруживает объекты на воде, и беспилотную гусеничную платформу для работы в труднопроходимой местности. Молодые политехники спроектировали программный комплекс для стройиндустрии «и сами от своего успеха очумели»: ПК помогает удешевить себестоимость строительства за счет быстрого сбора данных, уже есть заинтересованные компании, в том числе одна строительная корпорация.
Политех делает ставку на системный инжиниринг, вовлечение молодежи в разработки (политехники и так исправно выигрывают гранты «Умник» в 500 тыс. рублей и «Студенческий стартап» в 1 млн рублей) и проект «Технополис Политех» — в нем отрабатывают выведение разработок и продуктов на технологические рынки.
В ЛЭТИ задачу формулируют так: «Подготовка кадров и преодоление разрыва между научными разработками и реальным сектором». Вуз сосредоточился на направлении «Наногетероструктурная электроника, фотоника и радиофотоника». Его развивал нобелиат Жорес Алферов, сам выпускник и профессор ЛЭТИ. Без этих технологий невозможно развитие других проектов вуза: систем связи со сверхвысоким быстродействием и безопасной передачей больших объемов данных, а также технологий совместимости человеческого и машинного интеллекта для прикладной медицины.
В этом году, говорит проректор ЛЭТИ Виктор Тупик, начнут выпускать фотонные интегральные схемы (это как раз для компактных скоростных оптических систем) и должно появиться устройство на основе широкозонных полупроводников (такие нужны, например, чтобы обеспечить движение ледоколов, буровых судов, подводных аппаратов. А еще они требуются в энергетике, в области техносферной безопасности).
В Военно-медицинской академии им. Кирова провели «пересборку проектов с учетом СВО», комментирует замначальника по учебной работе полковник медицинской службы Руслан Макиев:
— Мы увидели, что допускалось огромное количество дефектов при оказании медицинской помощи.
По словам Макиева, врачи гражданской системы здравоохранения «не обладали и, наверное, не могли обладать компетенциями в лечении именно боевой травмы». Например, зашивали огнестрельные раны, а этого делать нельзя: рану нужно везти «открытой» до операционной и дренировать.
Разработки ученых ВМА позволяют сохранить конечность в тех случаях, когда ампутация казалась неизбежной. Академия намерена транслировать свои технологии экстремальной медицины и в гражданское здравоохранение. «За 2022 год почти тысячу гражданских медиков обучили».
С учетом того что Минобрнауки временно не требует от вузов публикационной активности (не все мировые журналы принимают статьи российских ученых), каждый вуз выстроил свою стратегию, говорит Мария Врублевская. Например, Политех ориентируется на доходность от НИОКР, на коммерциализацию (продажу результатов интеллектуальной деятельности) и, опять же, количество привлеченной молодежи.
Виктор Тупик напоминает: «Программа 5-100» существовала в той системе координат, где индикаторами были публикационная активность, цитируемость, индекс Хирша, но споры о том, как адекватно оценивать интеллектуальный труд, все равно не прекращались. Результаты интеллектуальной деятельности не всегда измеришь в деньгах и в количестве публикаций. Сейчас эксперты (из РАН в том числе) «интенсивно ищут объективные показатели».
По словам вице-губернатора Петербурга Владимира Княгинина, многие ректоры вузов — участников «Программы 5-100» сохранили для своих сотрудников критерий публикационной активности. Потому что государство вложило в это такие огромные деньги, что неразумно было бы от критерия отказываться.
— И так хватает желающих нас изолировать, не нужно самоизолироваться дополнительно, — резюмирует Княгинин. — Мы рассчитываем на сохранение кооперации с мировой наукой. Другое дело, что сейчас при оценке деятельности на первый план выдвигаются практические результаты: объемы привлеченных средств в исследования и разработки, а главное — выход в готовый продукт. В среднесрочной перспективе прагматика и практичность выдвигаются на первый план.
Виктор Тупик согласен: из‑за ограничений и санкций индустрии нужны решения, которые можно внедрять в серийное производство прямо сегодня. Но добавляет: предлагая такие решения, вузы должны держать в уме и более долговременную повестку.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 19 (7348) от 02.02.2023 под заголовком «Смена приоритетов ».
Комментарии