Сладкое лекарство. Как развивается рынок меда в России?
О Медовом спасе каждый наверняка хотя бы слышал. Его день в народном календаре — 14 августа. И хотя праздник дает старт медовым ярмаркам, у самих пасечников в этот тень табу на работу, выходной. Но есть в народном календаре еще один интересный «праздник» (кавычки тут будут очень кстати) — вот он‑то не дает пчеловодам расслабиться…
ФОТО Unsplash
Пасека с паспортом
Речь о Пасековом дне, который отмечали на прошлой неделе, 21 сентября. Именно на него приходится самый разгар подготовки пасек и пчел к зимовке, когда закладываются основы будущего медоносного сезона.
Год назад с основами поработали, похоже, на совесть. И вот результат: по прогнозам экспертов, Россия в нынешнем году увеличит производство меда до 70 тысяч тонн. В прошлом году этот показатель едва подобрался к 55 тысячам (годом ранее было 66,4 тысячи тонн). Причина прошлогоднего снижения — неблагоприятные погодные условия: засуха в одних регионах, нескончаемые дожди в других. К тому же были зафиксированы случаи массовой гибели пчел из‑за обработки полей пестицидами. Напасть тогда обрушилась на Ульяновскую область, Краснодарский край, пострадали также пять районов самого медоносного региона страны — Башкирии.
Русский мед стал предметом экспорта и приносил стране немалый доход еще в… XV веке. В исторические глубины заглядывать не будем, вспомним про 1960 – 1970‑е годы, когда пчеловодство было обласкано государством и были созданы специализированные совхозы промышленного типа, крупные пчеловодческие фермы с механизацией трудоемких процессов. Научно-исследовательскую работу вели НИИ пчеловодства, опытные и селекционные станции в самых разных регионах страны.
Одна половина пчелосемей в те годы принадлежала общественному сектору, другая — пчеловодам-любителям. Тех не облагали налогами, излишки продукции они могли продавать закупочным организациям или на рынках. Частные пасеки государство обеспечивало зоотехническим и ветеринарным сопровождением.
В начале 1990‑х вся эта система рухнула. Лидирующие позиции в пчеловодстве занял частный сектор, на рынок вышли десятки, сотни компаний, действующих в сфере оптовых закупок, переработки, фасовки и торговли медом. Вместе с ними активизировались медовые фальсификаторы.
Одним из самых длительных законотворческих долгостроев стал федеральный закон о пчеловодстве. Первый его вариант появился аж в 1998 году! Сколько потом еще было вариантов, не помнят даже сами законотворцы… Но — «Небываемое бывает»! Принятый во всех окончательных чтениях, одобренный всевозможными властными структурами федеральный закон № 490 «О пчеловодстве» вступил в силу в прошлом году.
Основные его постулаты. Разводить пчел можно как в личных подсобных хозяйствах, так и на землях сельхозназначения. Запрещается ставить пасеки на свалках, скотомогильниках и землях, где ранее хранились токсичные вещества и радиоактивные отходы. Каждая пасека должна иметь ветеринарно-санитарный паспорт. Лекарственные препараты для лечения пчел, незарегистрированные в России, к использованию запрещены. Обычные пасеки можно размещать не менее чем в 25 км от пасек, специализирующихся на племенном пчеловодстве.
Отдельной статьей в законе прописаны обязанности агропредприятий по отношению к пасекам, расположенным по соседству. Теперь аграрии обязаны предупредить о готовящемся использовании пестицидов и ядохимикатов тех пчеловодов, которые работают на расстоянии до 7 километров от границ обрабатываемых земельных участков.
Продукт «сопливого» сезона
Статья про ядохимикаты должна обеспечить не только сохранность пчел-трудяг, но и гарантировать качество меда. Что очень важно, по уверениям экспертов, для экспортной составляющей.
Да, Россия по‑прежнему входит в топ-10 мировых экспортеров меда. Правда, из года в год сдавая позиции. Когда‑то была на пятом месте, потом переместилась на седьмое. В прошлом году закрепилась на восьмом. Если в нынешнем году экспорт перевалит за 4 тысячи тонн, что вполне вероятно, — то у страны появится возможность подняться на ступеньку-другую выше.
Свой мед Россия экспортирует в 26 стран мира. Крупнейшими покупателями в прошлом году были Белоруссия, Польша, Китай, Казахстан и Украина. В числе новых импортеров — Вьетнам, Германия, Сербия, Литва, Грузия, Марокко, Кувейт, ОАЭ, Южная Корея, Мальта, Багамские острова.
При этом, признаются в Национальном союзе пчеловодов России, перекупщики скупали на экспорт мед во многих регионах страны и продавали его как продукт из Башкирии. Дело в том, что «башкирский мед» — это бренд даже для зарубежья. А в итоге — вполне обоснованные претензии: некоторые партии меда страны-покупатели вынуждены были утилизировать из‑за превышения в них норм антибиотиков и пестицидов (мед, кстати, может быть продуктом хитрым: некоторые его составляющие проявляются не сразу, а спустя какое‑то время).
По самым оптимистичным прогнозам, к 2025 году примерно 600 тонн экспортного меда может составить органическая продукция. То есть полученная из экологически чистого сырья без применения синтетических веществ.
Понятно, что в нынешнем году экспортная карта несколько изменится. От нашего меда, как и от много чего еще нужного и полезного отгородились страны ЕС и другие «обиженные» государства. Но, как известно, свято место пусто не бывает. Спрос на мед растет во многих странах ближнего и дальнего зарубежья. Международные эксперты объясняют это — цитата: «активным использованием меда вместо сахара, трендом на здоровое питание, восприятие меда как натурального лечебного средства».
На нашем внутреннем рынке дефицита меда нет и вряд ли будет. Наоборот, уже не первый год наблюдается падение спроса. Большинство соотечественников покупают мед в основном как лекарство в сезон простуд, а не как продукт для регулярного потребления. Как только «сопливый» сезон идет на спад, спрос на мед падает.
Кстати, именно этот момент в какой‑то степени регулирует и цены на него. Они могут вырасти в простудный сезон и рухнуть в «безболезненное» время. Во всяком случае их катастрофического роста давно уже не наблюдается. Тем более при увеличении производства меда.
К тому же наш среднестатистический сладкоежка меду предпочитает сахар, конфеты и другие кондитерские изделия. В этой связи показательна статистика, озвученная Национальным союзом пчеловодов: ежегодное среднедушевое потребление меда в России — 450 граммов, тогда как сахара — 39 килограммов.
Монофлорный, падевый… И — «балованный»
Большинство известных нам растений — медоносы. Отличие только в их продуктивности. Царицей медоносов называют липу. С одного ее цветка пчелы собирают до 25 миллилитров нектара. С одного гектара липовой рощи можно получить тонну меда.
Липовый — один из трех монофлорных по происхождению видов меда. Два другие — гречишный и подсолнечниковый. Также по происхождению мед может быть полифлорным, в котором соединены нектар и пыльца нескольких цветущих растений, и падевым. Источник последнего — падь животного происхождения (сладкая клейкая жидкость на листьях растений, которую выделяют насекомые) или медвяная роса — сладкий сок, выступающий на листьях или хвое при резкой смене температур.
Во многих странах Западной Европы падевый мед собирают в основном из медвяной росы и ценится он выше цветочного. В нем в 8 раз больше зольных элементов, в том числе в 12 раз больше калия. В России пчелы чаще собирают падь животного происхождения, и этот мед считается низкосортным продуктом.
Как показывают потребительские опросы, липовый мед — самый востребованный. Ему отдают предпочтение 17 % сладкоежек. Далее следуют каштановый мед (14 %), гречишный и акациевый (по 12 %), донниковый (9 %), цветочный и кипрейный (по 5 %). Остальные 26 % распределились по дюжине иных сортов меда, включая и те, которых в природе попросту не существует.
Азалиевый, лавандовый, мятный и другие, по словам хитрых торговцев, «изысканные» сорта меда. Нет, мед может, конечно, быть с легким ароматом лаванды или с привкусом мяты, но это — привнесенные добавки, к которым пчелка никакого отношения не имеет.
А вот что касается упомянутого липового меда, то тут надо помнить, что процесс его кристаллизации начинается через три месяца после выкачки. Мед теряет прозрачность и загустевает. Поэтому жидкий липовый мед осенью — показатель того, что в нем есть примеси цветочного. Что не так уж и катастрофично: чистый монофлорный липовый мед — большая редкость.
Бывает, нехорошие пчеловоды выкатывают на продажу так называемый балованный мед. Технология тут простая: пчел подкармливают сахарным сиропом, он попадает в соты и там смешивается с медом. Внешне балованный не отличается от настоящего, но по качеству, особенно по целебной насыщенности, сильно ему уступает.
Полвека назад мед на «балованность» определяли при помощи химического карандаша. В серьезных журналах того времени даже рекомендации печатались — как это сделать правильно. Но сейчас тех карандашей уже не выпускают, и без лабораторных исследований отличить подделку от оригинала невозможно.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 179 (7262) от 26.09.2022 под заголовком «Медовая осень».
Комментарии