Провокация во благо. Как проводят оперативные эксперименты
Слово «провокация» как в сознании простых граждан, так и в юридическом обиходе носит однозначно негативный оттенок. А если этим занимаются борцы с преступностью, чтобы заработать себе лишнее раскрытие (или, как говорят, «срубить палку»), то речь идет уже об одном из самых опасных нарушений закона. Правоведы определяют это деяние как «умышленные действия лица (провокатора), направленные на возбуждение желания у другого лица (провоцируемого) совершить общественно опасное деяние в целях привлечения провоцируемого к уголовной ответственности». В Уголовном кодексе даже есть специальная ст. 304 – «провокация взятки либо коммерческий подкуп», что подразумевает «искусственное создание доказательств совершения преступления».
Фото pixabay
Ловля «на живца»
Однако в законе «Об оперативно-разыскной деятельности» есть понятие «оперативный эксперимент», который фактически ту же провокацию и предполагает. Речь идет о таких ситуациях, когда представители силовых структур умышленно обостряют обстановку для того, чтобы потенциальный преступник (подозреваемый) проявил себя.
Широко известны успешные примеры проведения специальных операций, в которых оперативники заставляли злоумышленников проявить свои преступные намерения. Неоднократно описывались ситуации, когда оперативник под видом киллера принимал заказ на убийство, потом приносил заказчику фотографии «убитого» (на самом деле хорошо загримированного и обильно политого кетчупом), а после получения денег заказчика «брали под белы руки».
Применяется также и ловля преступников «на живца», когда в роли «жертвы» выступает сотрудник полиции – например, женщина-полицейский при реализации информации об изнасилованиях. А ее «прикрытие», то есть силовое сопровождение операции, осуществляют работники, имеющие достаточный уровень оперативной работы для скрытого наблюдения за объектом.
В июне 2020 года московские сыщики ловили «бутовского маньяка», который вечерами нападал на молодых женщин. Каждый вечер в Южное Бутово выходили гулять самые красивые сотрудницы ГУ МВД Москвы под прикрытием. Они прогуливались по району с 20.00 до 2.00, а рядом с ними постоянно дежурили несколько оперативников. Но поймали мужчину не в рамках спецоперации – его просто задержали по фотороботу и доставили в отдел, где маньяка опознали несколько потерпевших.
Общеизвестны и литературные примеры подобных действий. Так, Владимир Богомолов в романе «Момент истины» подробно описывает провоцирующую ситуацию со стороны советских разведчиков для изобличения диверсантов, переодетых в форму офицеров Красной армии и имеющих при себе необходимые документы, с целью проявления ими преступных намерений. Не менее известным является «Эра милосердия» братьев Вайнер, где оперативник внедряется в банду, провоцируя ее членов совершить нападение на правоохранителей.
Как видим, при определенных условиях такого рода «провокация» считается вполне допустимой. Надо сказать, подобные методы широко применяются многими другими правоохранителями. И не только в нашей стране.
Сотрудники ФБР, занимающиеся борьбой с детской порнографией, взламывают онлайн-страницы подозреваемых и проникают в закрытые группы под видом любителей «клубнички». Британские спецслужбы в качестве агентов в своих операциях против организованной преступности используют несовершеннолетних детей с целью получения от них информации о наркодельцах, террористах и других правонарушителях.
В ряде стран (США, Германия и др.) провокация, «вовлечение в ловушку» как метод оперативно-разыскной деятельности активно используется на направлениях борьбы с коррупцией, незаконным оборотом наркотиков, терроризмом. При этом зарубежный законодатель разрешает провокацию в отношении лиц, которые, судя по имеющейся у оперативно-разыскных органов сведениям, «готовы», «склонны» к совершению преступления, противоправный характер провоцируемой деятельности «в разумной степени» очевиден им, они уже занимаются криминальной деятельностью.
Наркотики не купить?
Тем не менее многие отечественные правоведы такие методы считают неприемлемыми. По мнению одного из них, «ссылки на иностранный опыт не вполне корректны: оперативно-разыск-
ная практика полиции в развитых западных странах не отягощена столь тяжелой наследственностью, как в России. Да и правосознание сотрудников правоохранительных органов у нас находится пока далеко не на уровне мировых стандартов по части соблюдения прав и свобод личности».
По-видимому, проще не предоставлять оперативным работникам сколь-нибудь внятной правовой базы. Пусть руководствуются только подзаконными нормативными правовыми актами, следование положениям которых приведет лишь к сворачиванию решительных мер противодействия преступности из одной боязни сотрудников полиции попасть на скамью подсудимых. Отсутствие понятных легальных (несекретных) правовых предписаний и дозволений в оперативной работе будет на руку лишь преступникам, позволяя им избегать заслуженной ответственности сейчас и, разумеется, в будущем.
Как, например, документируют сбыт наркотика? Оперативник (либо его агент), заручившись доверием продавца, дает ему деньги, получает товар, после чего на продавца надевают наручники. Разумеется, здесь есть весьма тонкая грань. Если борцы с наркосбытом сами организуют такую покупку и подставят невиновного человека, это будет серьезным преступлением. Еще в 2012 году Верховный суд уточнил: «Для проведения указанного ОРМ (оперативно-разыскного мероприятия. – Авт.) требуются данные, свидетельствующие о незаконной деятельности лица, в отношении которого планируется провести закупку». В противном случае, по мнению высшей судебной инстанции, имеет место «подстрекательство, склонение, побуждение в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий, направленных на передачу наркотических средств сотрудникам правоохранительных органов (или лицам, привлекаемым для проведения ОРМ)».
В последнее время, судя по сведениям из МВД, к контрольным закупкам там относятся с большой осторожностью. Как утверждает одно из интернет-изданий, «Главное управление по контролю за оборотом наркотиков МВД России подготовило инструкцию для сотрудников полиции о том, как правильно проводить проверочную закупку запрещенных веществ с целью доказательства вины».
Судя по всему, сотрудникам правоохранительных органов теперь придется дождаться предложения приобрести наркотики. Такие переговоры должны быть задокументированы аудиозаписью. Также нельзя повторно просить или заставлять человека продать вещества, если первоначально он ответил отказом. Кроме того, для контрольной закупки необходимо собрать данные из разных источников. Поводом для интереса полиции может стать, например, осведомленность человека о ценах на наркотики и способность их достать. При этом одной контрольной закупки недостаточно, чтобы доказать причастность человека к противоправным действиям.
Представляется, что ситуация с наркотрафиком и наркопотреблением в Российской Федерации настолько стабилизировалась, что остается лишь упразднить специализированное управление по контролю за оборотом наркотиков МВД России, как это было сделано ранее в отношении ФСКН.
Нельзя, но... можно
В то же время Федеральная налоговая служба получила право делать ставки в казино, букмекерских конторах и тотализаторах, а также покупать лотерейные билеты, но все это в форме контрольной закупки для выявления организаторов нелегальных азартных игр и лотерей в Интернете. Закон об этом вступил в силу 6 августа 2019 года.
Ежедневно три сотрудника службы могут делать в среднем по три ставки, на пополнение их виртуальных счетов потребуется около 533 тысяч рублей в год. Закон разрешил им и получать выигрыш, но его, по всей видимости, придется обращать в доход бюджета.
По итогам контрольной закупки ФНС будет инициировать блокировку сайтов нарушителей и вносить данные о них в специальные перечни организаторов нелегальных азартных игр и нелегальных лотерей. Банки обязаны блокировать платежи в адрес попавших в эти перечни лиц.
Кстати, такой опыт может пригодиться в недалеком будущем. В Госдуму внесен пакет законопроектов, направленных на противодействие коррупции. Их авторы предлагают добавить в Уголовный кодекс статью о незаконном обогащении. То есть о «значительном превышении» (на сумму более 5 млн руб.) стоимости активов должностного лица над размером его законных доходов.
В случае принятия этих законов резко возрастет потребность в оперативно-разыскных приемах выявления «лишнего» имущества у коррупционеров. Вот здесь пригодится разумная провокация в виде предложения сделок купли-продажи дорогой недвижимости, антиквариата, элитного автотранспорта и т. п.
По нашему мнению, только активные, в том числе «провокационные», действия правоохранителей способны еще хоть как-то переломить существующую ситуацию. Поэтому предлагаем дополнить главу 8 Уголовного кодекса России статьей 391 – «правомерная провокация» в следующей редакции:
1. Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате правомерной провокации для изобличения виновного в совершении преступления и пресечения возможности совершения им новых общественно опасных деяний, если иными средствами изобличить такое лицо (лиц) в данной ситуации не представлялось возможным и при этом не было допущено превышения необходимых для этого мер, т. е. умышленных действий, явно не соответствующих характеру и степени общественной опасности совершенного им деяния и личности виновного.
2. При оценке правомерности причинения вреда охраняемым уголовным законом интересам учитываются наряду с характером и степенью общественной опасности совершенного деяния личность, способы уклонения от ответственности, разумная необходимость в причинении вреда для достижения целей провокации и иные обстоятельства, связанные с фактом осуществления провокационных действий.
3. Превышением пределов правомерной провокации признается причинение вреда, явно несоответствующего характеру и степени угрожавшей опасности совершенного (совершаемого) провоцируемым лицом деяния. Такое превышение влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда.
4. Положения ч. 1 – 3 настоящей статьи в полной мере распространяются на всех лиц независимо от их профессиональной или иной специальной подготовки или служебного (должностного) положения. В случае противоречия содержания норм других законодательных или подзаконных нормативных правовых актов применяются положения настоящей статьи.
Материал опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» № 132 (6970) от 21.07.2021 под заголовком «Провокация во благо».
Комментарии